Услышав скрип моих гета о песок, Он плавно развернулся и с открытой улыбкой произнёс:

-Охаё годзаимас!

Мне ничего не оставалось, кроме как ответить Ему по всем требованиям традиций. А в следующий миг Нагината взметнулась в воздух, намереваясь рассечь меня пополам...

...Их было двое, но и я пришёл не один. Моя Катана всегда была рядом со мной, как и тогда. И мне пришлось разбудить Её. И со змеиным шипением, раздражённая столь резким пробуждением, она выскользнула из ножен, описав дугу и самым кончиком отведя в сторону Их удар — в лучших традициях йай-дзюцу. Смертельное танго началось. Удар, удар, ещё удар, замах, выпад, удар, блок, удар, взмах и снова удар...

Видели бы Ваши глаза, как грозно и изящно двигалась Нагината, направляемая Его рукой! Слышали бы Ваши уши пение Его оружия, рассекающей воздух! Чувствовало бы Ваше сердце то, что ощущало моё в тот момент! Это было больше, чем искусство, прекрасней, чем танец, выше, чем даже близость... Это была истинная Любовь. Пьянящее чувство... сменившееся ледяным страхом. Неожиданно для себя я осознал, что я не настолько един со своей спутницей, как Он — со своей. И в следующую секунду — помарка, лишний штрих в безупречном рисунке схватки. Самую малость, лишь на волос я повернул свою спутницу сильнее, чем было необходимо — и на неё плашмя обрушился удар древка Нагинаты. Дрожью земли и леденящим душу криком боли отзвучал в моих ушах прощальный перезвон осколков моей спутницы, и мою душу, замёрзшую на тысячелетие, спресованное в один миг, обдало адским жаром, словно сама Аматэрасу разгневалась и обратила всю свою мощь на меня... И я был благодарен ледяному клинку Нагинаты, что с хрустом вошёл в мою грудь, принося в неё покой и смертную прохладу... Я рухнул на колени, ощущая, как через хакама в кожу впиваются осколки моей верной Катаны... А затем настала темнота...

...Я проснулся незадолго до рассвета, привёл себя в надлежащий вид и отправился на утреннюю прогулку, предаваясь размышлениям. О том, какой странный сон я сегодня видел — сон, в котором мне приснился вещий сон. А когда я свернул на тихую тенистую аллею, я внутренне обмер...

...Меня ждали...

...Их было двое — Он и его Нагината...