Приземляться было больно, особенно спиной. Поднявшись, юноша обнаружил, что ущелье, в которое он упал, сужается по мере его протяженности. А что если заманить туда дракона, чтобы тот там застрял?

«НЕ БУДЬ НАИВНЫМ! ДРАКОНЫ ДОСТАТОЧНО МУДРЫ, ЧТОБЫ РАСПОЗНАТЬ ТАКОЙ ПОДВОХ».

«Но не лезть же к нему в глотку!»

«СЕЙЧАС ТЫ ДОЛЖЕН ВСПОМНИТЬ. РАДИ ТВОЕЙ ЖЕ ШКУРЫ».

И снова — вспышка в мозгу…

…Ветер трепал волосы старца в темных лохмотьях. Интересно, что же будет на этот раз?

— Не только тьмой несведущих ты можешь сражать. Чтобы умело использовать их тьму, научись использовать свою.

— Что вы имеете в виду? — услышал Кадзе свой голос, но почему-то моложе лет на восемь.

— Попробуй, достань меня.

Мальчик выхватил тренировочный меч, выточенный из ясеня еще дома, и с коротким криком бросился на старика. Но тот легко уклонился от удара, равно как и от следующего.

— И это ты называешь ударом? Чему тебя учили, сын гоблина и сатира?!

Ремарка учителя не на шутку разозлила ученика, и тот обрушился на старика с градом ударов — хоть и не слишком отточенных, но достаточно сильных для его возраста. Но что за напасть?! Старик легко изворачивался, как будто следовал за самим клинком. И тут ученик не довел удар и направил оружие в другую сторону, достав-таки учителя.

— Касание! — торжествующе воскликнул мальчишка и тут же получил удар сзади.

Поднимаясь, он ошеломленно выдохнул:

— Как это?!. Я же… здесь…

— Вот видишь…

Ученик глянул на своего противника, но застал лишь рассеивающийся черный дым.

— Так вот что это было…

— Нужно просто умело использовать то, что внутри тебя.

А ветер по-прежнему гулял по вершинам горного кладбища острова Оборо — одной из главных некромантских святынь…

…Что же это была за магия? Или даже не магия — духовная техника? Нет времени обдумывать это. Только выполнять. Выхватив меч, будучи за камнем, уже начавшим нагреваться, Кадзе свободной рукой начал чертить в воздухе древний символ.

— Экибё о моттеру ями но одори, футаго ни нарэ!

У другого камня начал собираться сгусток дыма, вытекавший из руки патрия, и вскоре начал приобретать человеческие очертания. Пока работает. Осталось нанести последний штрих. Направив ладонь в сторону формирующейся тени, он воскликнул:

— Кагэ-но шинкиро!

Тень окончательно сформировалась и приняла облик самого Кадзе. Теневой клон, вооруженный его же мечом, уже ждал приказов, на что заклинатель жестом дал задачу — вперед. Тень с мечом наголо выскочила из-за камня и побежала вдоль отвесной скалы к дракону. Сам юноша уже успел прикинуть путь к ущелью и со всех ног пустился туда, пока крылатый гигант занимается его тенью. Сам дракон уже заметил бегущего на него смельчака с мечом. Он должен оказаться вкусным… Исполин изрыгнул мощную струю пламени в его сторону, но тот отпрыгнул, кувыркнувшись. Дракон подлетел к потенциальному обеду поближе, выходя наперерез, и снова дыхнул огнем. Огненный удар достиг цели. Но почему он не кричит? Стойте… А где он?! Ящер взревел от ярости и все-таки заметил Кадзе, удирающего к ущелью. Ну, мерзавец… Как бы ты туда ни переместился, все равно достану, подумал гигант и полетел вдогонку за ним.

До входа в ущелье оставалось совсем немного, когда рядом с юношей врезался в землю столб огня, выжигая все на своем пути. Пришлось прибавить ходу, чтобы не быть зажаренным. Но дракон начал пикировать, решив заглотить наглеца на лету. И тут Кадзе прыгнул дальше, в расщелину, спасаясь от драконьей пасти. Ящер не успел вовремя затормозить и въехал головой в эту расщелину. Не сразу поняв, в чем дело, он начал пытаться высвободиться из ловушки, но безуспешно. Более того — беспомощно мотая головой, дракон задел одним из наростов старую трещину. Еще позже он понял, как он ошибся, погнавшись за этим человечишкой, но это ему ничем не помогло. Особенно после того, как отколовшийся кусок скалы перебил ему шею у основания черепа.

Оглянувшись на грохот и сдавленный хрипящий рев, прекратившийся секунд через десять, Кадзе облегченно вздохнул. С драконом покончено.

«ПОДОЙДИ К НЕМУ».

«Зачем?»

«Я СКАЗАЛ, ПОДОЙДИ!»

Повинуясь внутреннему приказу, юноша подошел к голове мертвого дракона.

«РАЗОМКНИ ЕМУ ПАСТСЬ».

«Как?»

«МЕЧОМ ПОМОГИ!»

Кадзе упер острие меча в верхнюю челюсть и подался вперед. Пусть медленно, но верно — раскрылась. Так, теперь что?

«СРЕЖЬ ЕГО КЛЫКИ».

Меч раз за разом ударял по основаниям клыков, пока, наконец, те не отломились от челюстей. Кадзе вогнал меч в ножны и поднял отрубленные четыре клыка, длиной с короткий меч каждый.

«Ну, и что мне с ними делать?»

«ДРАКОНЬИ ЗУБЫ, А КЛЫКИ В ОСОБЕННОСТИ — ЦЕННЫЙ АЛХИМИЧЕСКИЙ ИНГРЕДИЕНТ. ТЫ МОЖЕШЬ ИХ ПОТОМ ХОРОШО ПРОДАТЬ».

«Но зачем мне четыре? Я не унесу столько!»

«ИДИОТ… КТО ГОВОРИЛ, ЧТО НАДО ВСЕ РЕЗАТЬ?! ВОЗЬМИ СТОЛЬКО, СКОЛЬКО СМОЖЕШЬ».

Юноша с трудом запихнул два клыка в мешок. И, закрыв его, понял, что больше ничего сюда не влезет. Но тут возникла другая проблема — куда идти дальше. Прохода назад не было — путь преграждали драконья голова и отколовшийся кусок скалы. Значит, идти остается только вперед, сквозь гнетуще нависшие скалы и полумрак.

Здесь ничего не росло. И воздух здесь такой спертый, что ничего расти здесь и не может. А раз так, то что же может здесь водиться? Лишь змея, тихо шурша чешуей, проскользнула в глубокий разлом. Оглядываясь, Кадзе присматривался к каждой щели. Он уже предполагал, чего можно ожидать от таких мест. Но в одном он мог быть уверен — дракона он здесь не встретит. Хотя, не зря же эти горы зовутся Драконьим Кряжем.

Вдруг взгляд юноши остановился на невесть откуда взявшемся проходе. Как будто он был выдолблен в скале. Гномы, что ли, поработали? А если так, то, может, кто-нибудь ему сможет помочь выйти. Тут даже дверь есть… А вот что за этой дверью, можно узнать лишь одним способом — войти и проверить. Вот Кадзе и вошел. Проверить.

Войдя, он обнаружил выдолбленную лестницу. Так, видимо это и вправду гномы. И даже кто-то тут есть — на это указывали горящие факелы. Кадзе осторожно начал спускаться вниз. Что тут у нас? Дверь… Ручка легко подалась, и дверь распахнулась. Только на гномов уже что-то похоже. Зал пустой, лишь несколько лож — и те что-то не очень напоминают кровати… Как углубления… Как же неудобно спать в них, наверное… Но, когда парень взглянул внутрь, его передернуло. Скелеты! Так вот что это за место…

Но где-то вдалеке его слух уловил чей-то монотонный голос. Видимо, тут кто-то все-таки есть… Там, за дверью… Кадзе аккуратно открыл дверь, но обнаружил за ней еще один коридор, уходящий куда-то вниз. Осторожно ступая по ступеням, он прислушивался, с какой стороны идет голос, пока вдруг не понял, что монотонное то ли пение, то ли молитва, то ли заклинание заполнило собой всю усыпальницу. Им можно было заслушаться — во всяком случае, оно действовало гипнотически. Гипнотически… Одна ступень вдруг резко ушла вниз. Щелчок заставил Кадзе прыгнуть вперед, и спустя секунду он благодарил судьбу за везение, потому что за его спиной сомкнулись остриями восемь копий.

«Ловушка? А почему ее не было еще на входе?»

«ЛУЧШЕ БУДЬ НАЧЕКУ, А ТО, ГЛЯДИШЬ, ОСТАНЕШЬСЯ ТУТ ЛЕЖАТЬ. И, ВОЗМОЖНО, ПО КУСКАМ».

Ладно, спускаемся дальше. Вон там уже и еще одна дверь. Только… Кадзе одним прыжком преодолел оставшиеся ступени, развернувшись, сорвал со стены факел и швырнул на лестницу, как раз на пропущенные ступени. Предчувствие в этот раз его не обмануло — удар дал спуск еще одной ловушке. В воздухе свистнул металл — пролетели счетверенные ножи. Подняв факел, скатившийся к ногам, юноша повесил его обратно на стену и распахнул дверь.

— Входи. Я ждал тебя.

Он не привык к горам. Его удел — леса. Но поточить когти о камень Шинарр’ан был не прочь. Позади был Дорфрен. Впереди была цель, которую сат’хай должен был устранить. Карабкаясь по уступам с кошачьей ловкостью, он легко преодолевал метр за метром. И не мудрено — когда-то эта древняя, хоть и необычная раса, была полностью звериной, хотя и разумной. Просто однажды в стародавнее время они решили уподобиться людям. И процесс был почти завершен, но случилось то, что случилось — Природе Первозданной это было противоестественно. И сат’хаи волей Аэрлин Матери Орлов были оставлены в том состоянии, в котором были на тот момент. Незавершенный эволюционный морф был наказанием. Даже несмотря на то, что им, в конце концов, было позволено жить среди людей, эльфов и им подобных.

Шинарр’ан не единожды задумывался над происхождением своей расы. Но каждый новый рассвет он встречал с осознанием того, что он на шаг становится ближе к цели. И каждый новый день — это новая цель, которую он должен сразить. А судя по еще не тронутым ржавчиной катарам-ножницам — тройным клинкам, закрепленным на наручах — редко какой день проходил у него бесцельно. И сейчас асассину дали новую работу. И даже не ради денег — во имя спасения репутации и существования самой его гильдии.

Что-то подсказывало сат’хаю, что он умрет. Он отправлялся на каждое задание с мыслью, что он уже труп. Но сейчас Шинарр’ан был до кончика хвоста уверен — это его последнее задание. Смерть неотвратима. И не только когда раздаешь этот дар — да, именно дар! — другим. Ибо смерть сеющий, смерть и пожнет.

Да. Он умрет. Но перед этим он успеет всадить нож в сердце этого боевого мага. Во славу «Альисбаа альмусим». Неизбежно.

— Кто ты?

— Тебе так хочется знать, — издевательски отозвался некромант. — Или, скорее, другое?

— Как ты мог меня ждать, даже не зная, что я приду?!

— Это тебе знать незачем. Но я помню тебя.

— Откуда? — удивился Кадзе.

— А ты не помнишь? Ах, да, ты у нас все забыл. Это даже хорошо.

— Не понимаю…

«БЕРЕГИСЬ!»

— Дагаморт!

Серебряный эльф швырнул в противника Ядовитый Череп, но Кадзе отпрыгнул и, выхватив меч, ответил:

— Игнис маари!

Из руки Кадзе вырвалась струя пламени, но некромант на это лишь отмахнулся:

— Моаригай!

Кадзе охнул — там, где противник стоял, его уже не было, зато он успел заметить темно-пурпурную вспышку, пронесшуюся мимо. Это помогло ему не получить посохом в затылок — он вовремя поставил блок и ответил рубящим в грудь. Эльф сблокировал выпал и, развернувшись, ударил навершием посоха. Патрий успел пригнуться и рубанул по ногам, но тут на проходе оказался другой конец посоха, окованный металлом. Кувырок вправо — и противники снова оказались на расстоянии меча и посоха друг от друга.

— А ты, смотрю, сдал позиции, — усмехнулся некромант.

— Кто хочет моей смерти?

— Кхаарстаг!

Из посоха направленного на Кадзе, вырвался красно-белый переливающийся луч. Юноша не успел увернуться, и его скрутило от боли. Как будто его насадили на сотню копий — боль пронзила все тело. Он был бы рад сейчас потерять сознание, но не мог. Луч держался на нем еще секунд десять.

— Пришло время умереть, — процедил эльф, глядя на скорчившегося от боли на полу Кадзе. — Мооритау нергайа…

Вспышка.

Пустота.

Да, Лиамар. Прикончи его. Сейчас.

Хиеттар не мог оторвать взгляда от того, что происходило внутри сферы. Возможно, в чем-то я переоценил этого сына наги, подумалось ему, если новый ученик смог победить его так легко. Но сейчас это уже не имело значения.

Серебряный эльф застыл над жертвой, скрутившейся на полу в позе зародыша, и занес навершие посоха для последнего удара. Ну же, мальчик мой, не подведи меня…

— Пришло время умереть. Мооритау нергайа… Кхааааргх!!!

Чернокнижник отшатнулся. Не может быть…

Мгла спала с глаз Кадзе, и секунду спустя он обнаружил себя с мечом в руке в двух шагах от некроманта. Посох лежал на полу, сжимаемый отрубленной по локоть рукой. Эльф, перебиваясь с крика на хрип, дико орал, держась целой рукой за обрубок, чтобы хоть как-то остановить кровотечение.

— Теперь я вспомнил тебя. Лиамар Эстерван. Но не думай, что это тебя спасет.

— Сдохни! — прорычал Лиамар. — Хаара плага!

Проклятие гниения… Да сколько уже можно?! Кадзе телепортировался, уйдя от багровых смертоносных нитей, выпущенных из здоровой руки, и контратаковал.

— Дагаморт!

Ядовитый Череп, выпущенный в Лиамара, отбросил его на два метра, и яд начал струиться в жилах эльфа.

— Кто послал тебя? Говори, и я облегчу твою смерть.

Хрипя и выплевывая пену, серебряный эльф проговорил:

— Хиеттар найдет тебя! Если не я, так он! Ты все равно скоро умрешь! Я вижу это! Ты…

— Значит, ты слеп, — заключил Кадзе, всаживая клинок ему в сердце.

Лиамар конвульсивно дернулся и через секунду обмяк, испустив последний вздох. Сзади патрий услышал, как рассыпался прахом посох.

«ПОЗДРАВЛЯЮ. ТЕПЕРЬ ТЫ НАЧАЛ ВСПОМИНАТЬ».

«Нет! Это не то, чего я хочу!»

«Я ПРЕДУПРЕЖДАЛ. ЭТО БУДЕТ ПРОИСХОДИТЬ НЕЗАВИСИМО ОТ ТВОЕЙ ВОЛИ».

«И обязательно ценой чьей-то жизни?!»

«СЕЙЧАС ИНАЧЕ НЕЛЬЗЯ. ЕСЛИ БЫ ТЫ НЕ ВСПОМНИЛ, НА ЕГО МЕСТЕ МОГ БЫ ЛЕЖАТЬ ТЫ».

Кадзе вытер меч о мантию мертвеца и начал обыскивать труп.

«Слишком быстро теряю людей… Слишком быстро… Сначала Кииран, потом он… Я опять недооценил мерзавца. Больше этого не будет. У меня тоже есть меченая кость в кармане. Подожди. Дай только доберусь до тебя. Ты будешь молить меня о быстрой смерти. Даю слово».

Хиеттар снова набросил полотно на сферу и вышел на палубу. По одному только его взгляду капитан понял, что лучше дать полный вперед. Что и поспешил сделать.

Вот это зрелище… Не каждый день такое увидишь, точно. Но дракон не сам вписался в расщелину. Тем более, еще и так, что на шею ему упал кусок скалы. Парень непрост, это точно. Нелегко будет с ним совладать, но перед этим нужно его найти. Впрочем, это будет несложно — запах еще не выветрился.

Он уже близко.

Шинарр’ан взобрался на драконий труп и, разбежавшись по хребту, прыгнул вперед, хватаясь когтями за крошечные трещины. Ухватившись, он начал проворно карабкаться по обломку скалы. Природная сат’хайская ловкость и многолетние тренировки делали свое дело. Несколько прыжков — и асассин уже у разлома. Осталось лишь спуститься вниз. Прыжок, толчок от драконьей головы — и дело в шляпе. Приземлившись, сат’хай осмотрелся и стал носом изучать воздух. Да, его запах еще здесь.

И Шинарр’ан, раскрыв катары-ножницы, скрылся в тени.

Собрать с трупа удалось немного — шестьдесят глоров золотом и пара зелий, которыми Лиамар не успел воспользоваться. Больше тут поживиться нечем. Впрочем, чем меньше он тут задержится, тем лучше. Беспрепятственно минуя все сработавшие ловушки, Кадзе вышел из гробницы. Но шорох сбоку заставил его встревожиться. Неужели кто-то еще?.. В этот раз меч остался в руке. Шаги стали быстрыми, хоть и не потеряли своей осторожности. Определенно, тут есть кто-то еще. Вскоре юноша перешел на бег. Ну же, подгонял он себя, проход сейчас кончится. И вправду до конца прохода оставалась лишь пара десятков шагов, когда Кадзе одним прыжком развернулся, выставив вперед клинок. Ничего. Что за чертовщина…

— Кто бы ты ни был, покажись. Я знаю, что ты здесь.

Никто не отозвался. Патрий повернулся кругом, чтобы оглянуться. И снова никого. Уж не сходит ли он с ума?.. Нет, не сходит. И то, что случилось парой секунд позднее, убедило его в этом.

— Хиааррр!!!

Что-то прыгнуло на него сзади. Отпрыгивая, он заметил, как тень бросилась на него, словно рассерженная кошка с выпущенными наружу когтями… Кошка? Нет, не почудилось — мелькнули зеленые кошачьи глаза, исполненные решимости и звериной ярости. Стремительный прыжок с немыслимым переворотом, удар необычным парным оружием крест-накрест, снова атака в прыжке, серия ударов ногами… Ловкости новому противнику не занимать, это верно. Кадзе еле успевал блокировать удары. Нет, здесь поставить блок не успел — удар ногой в живот заставил его отпрянуть. Зато он смог получше рассмотреть своего врага. Худощавое, но ладно сложенное тело, скрытое под свободными серыми одеждами, наручи с шестью клинками — по три на каждом — направленными в разные стороны, истрепанный темно-серый плащ, под капюшоном которого видны лишь глаза, покрытые шерстью четырехпалые конечности… Кадзе бы еще посмеялся над хвостом, но на это времени не было. Убийца разбежался и, подпрыгнув, начал размашистую серию ударов катарами-ножницами, но его цель тоже не отставала. Блок, блок, уклон, блок… И тут Кадзе контратаковал, провернув клинок. Два рубящих, один наотмашь, три укола, восьмерка, удар в прыжке… И тут его атака чуть не захлебнулась. Он еле успел убрать голову от контратаки асассина, избежав встречи с катаром. Перехватив руку со вторым катаром, Кадзе ударил коленом в живот. Сат’хай согнулся. Удар коленом в голову — и убийца открыл свое лицо. Но… кошачья голова?! Потомок древних ягуаров уже окончательно пришел в ярость и принялся осыпать юношу дождем смертоносных ударов. Катары мелькали то здесь, то там, и он еле успевал за ними. Силы начали иссякать, и увернувшись от прыжкового удара, он пропустил катар в плечо. Два лезвия вошли на всю длину, пронзив плечо насквозь. Но, несмотря на адскую боль, он все-таки успел.

— Игнис маари!

Огненная струя откинула сат’хая на пару метров. Одежда на нем моментально вспыхнула, и пока он, визжа, катался по земле, силясь затушить пламя, Кадзе вознамерился бежать. Патрий выбежал из ущелья, но, пробежав несколько шагов, остановился, когда чуть не потерял равновесие. Обрыв.

И тут сат’хай с диким криком кинулся на него сзади. Нельзя было медлить. Юноша уже оторвался от скалы в крепких тисках шерстистых рук убийцы, когда он на мгновение ослеп от вспышки. А когда зрение вернулось, он понял, что сам летит вниз. Без врага.

Кадзе, появившись снова на обрыве, осмотрелся. Так, вроде это не тупик. Есть узкая тропа, ведущая влево. Поняв, что больше ничего ему не остается, он пошел по этой тропе в надежде, что она куда-нибудь выведет.

Никогда не стоит недооценивать противника. И никогда не следует позволять ярости брать над собой контроль. Шинарр’ан был готов к расплате за то, что пренебрег этими уроками. И все же было немного жаль. Ибо цель не была достигнута.

Тьма пришла вместе с ударом о камни.

Солнце уже начинало садиться, когда тропа, шедшая вдоль обрыва, вывела на открытое плато. Здесь горы шли на понижение, но лишь затем, чтобы снова подняться. Как будто оазис в пустыне — видимо, это единственное место в этих горах, где хоть что-нибудь растет. Здесь, не в пример остальному его пути, под порывами ветра развевались степные травы, и до уха доносилось нежное шуршание цикад. А скрывающееся за горами солнце заливало этот тихий горный уголок медно-золотым сплавом своих лучей. И… там даже несколько деревьев пустили свои корни. Словно завороженный, Кадзе шел к этому кусочку земли, в котором, казалось, сошлось все спокойствие мира. Настало, наконец, время отдохнуть. Руки, уже уставшие держать меч, требовали этого, да и магические резервы требовали восполнения — он уже не мог применить даже Длань Пламени, вся последняя энергия ушла на телепортацию во время последнего боя.

Деревья еще не успели покрыться листвой полностью, но пробившаяся молодая зелень зачинающихся крон успокаивала. Юноша снял мешок с плеч и, подложив его под голову, лег на траву под деревья. Усталость, наконец, взяла свое.

* * *

На подступах к горам Алесса остановилась. Надо отдышаться после такой пробежки. Она и сама не ожидала от себя такой прыти. Только надолго ее все-таки не хватило. Эльфийка доползла до дерева и устроилась под ним перевести дух.

«Ну, ты и сиганула…».

«Сама удивляюсь. Ну и дура… Теперь сиди да время теряй».

«Не волнуйся, ровно столько же времени — вместе с отдыхом — наверняка ушло бы, если бы ты спокойно шла. Так что отдохни».

Девушка хлебнула из бурдюка с водой. Жидкость холодком прошла по горлу, обдав приятной прохладой все нутро. Да, сейчас она действительно немного перестаралась. Остается только прохлаждаться под деревом… Стойте. А что это за дерево? Алесса отодвинулась от ствола и оглядела его. Слегка желтоватая кора, листья широкие, щитовидной формы… Геральдин! Достать бы хоть парочку листьев… Алесса дотянулась до ветки и оборвала ее. Так, семь листьев величиной почти с ладонь. Отлично.

«И зачем дерево портить?»

«Листья геральдина обладают тонизирующим эффектом. А это то, что нужно. А если найти еще пару-тройку цветов пестроцвета да несколько ягод земляной корзинки, то получится отличное зелье! Только последний компонент сейчас не найти — пора еще не ягодная. Впрочем, даже если просто разжевать лист, можно почувствовать себя лучше. Что ж, надеюсь, я не ошиблась».

Недолго думая, Алесса отправила один лист в рот и принялась жевать. Сок листьев был немного горьковатым, но аромат, исходивший от листьев, был приятным. Через несколько минут травница поняла, что не ошиблась — силы потихоньку стали возвращаться. А спустя еще несколько минут она уже вновь была готова идти.

«Вот! А я что говорила?»

«Видимо, я тоже не ошибся, помогая тебе».

От такого комплимента эльфийка смущенно покраснела.

«Ой, засмущаете так…».

Ладно уже, пора идти. Девушка взглянула на карту. Так, здесь тропа уходит вверх. Затем, извиваясь, идет по горам. Дальше развилка: одна дорога на Дорфрен, другая на Аарденфал. Но где же именно?.. Главное — дойти до этой развилки, а там видно будет. В любом случае надо спешить, подумала Алесса и тронулась в путь.

Восхождение оказалось делом не таким уж простым, даже, несмотря на то, что девушка шла по тропе. Подъем был достаточно крутым, и пологих мест почти не было. Поэтому, когда она поднялась, обозревая окрестности с высоты птичьего полета, пришлось отправить за щеку еще один геральдиновый лист. Вот побережье, где она отдохнула, чуть повыше — грот с морским змеем, уже мертвым. Кстати, где-то в океане плещутся еще три рептилии — во всяком случае, один точно вынырнул. И небольшим зеленым пятном вдалеке виднелся лес Квенталай. Алесса не удержалась от вздоха. Эх, красотища!..

«Смотри не залюбуйся, а то еще свалишься — и поминай, как звали».

«Да перестань ты! Ты бы сказал то же самое, будь у тебя глаза».

«Может быть».

Дорога петляла, как и было отражено на карте. Казалось, ее завихрениям, изгибам и серпантинам нет конца. Острые горные пики, кое-где еще покрытые снегом, вырастали один за другим, как грибы после дождя. К этому времени солнце уже давно покинуло зенит и теперь направлялось на покой, хотя закатом в воздухе даже не пахло. Где-то вдалеке пролетел снежный червь. Наверное, просто облетал окрестности, или летел на охоту. Важно, что летел он не в сторону Алессы, а то бы она наверняка стала чьим-то обедом. Но не снежные черви были главной опасностью. Иначе почему этот кряж прозвали Драконьим? И одного дракона здесь она уже видела. В одном из своих видений. И храните ее, боги, от встречи с этим гигантом наяву.

Впрочем, долго пробыть в одиночестве ей не удалось — из раздумий эльфийку вырвал пронзительный то ли крик, то ли клекот. Сверху летело что-то синеватое, и это что-то летело прямо на девушку. Сильный клюв, тело напоминает ящера, но покрыто синеватым оперением, и на концах крыльев отчетливо угадывались три когтистых пальца. Каменный мародер, чтоб его… Любят они так неожиданно нападать сверху. Алесса успела пригнуться, чтобы не получить клювом по темени. Когда птицеящер начал заходить на второй круг, эльфийка выбросила одну руку навстречу назойливому животному.

— Игнис маари!

Расчет девушки оказался верным. Каменного мародера накрыла огненная струя, которая подожгла на нем перья. Правда, снова пришлось уворачиваться, чтобы этот пронзительно вопящий комок огня и перьев не вписался в нее, как ядро катапульты. Ударившись оземь, комок замолчал, но молча продолжал гореть. Эх, подумала Алесса. Хорошие перышки пропали… Зато будет что съесть на ужин. Пусть даже мясо у них малость жестковатое. Когда тушка, наконец, догорела, девушка, вынув из мешка мешочек поменьше, положила жареного мародера туда и, потуже затянув шнур, закинула обратно в сумку.

А тропа продолжала петлять. Лишь изредка попадались ровные прямые участки, чтобы снова перейти в какой-нибудь немыслимо-бешено закрученный серпантин или что-нибудь похлеще. Порой Алессе казалось, что эта дорога протаптывалась специально, чтобы запутать всякого идущего по ней. Она уже даже начала сомневаться в подлинности карты, которую ей продали в той забегаловке. Или, скорее, «пробегаловке» — долго же она там не задержалась.

И тут перед Алессой выросла скала. Как будто кто-то швырнул огромный камень, и он неслышно приземлился, даже пыли не подняв. Видимо, девушка так увлеклась изучением карты. Дорога уходила в стороны. Уж не та ли это развилка? Эльфийка глянула в карту. Да, эта. Если бы здесь еще и указатель был, было бы вообще замечательно. Но тут же встал вопрос — а куда дальше? Если бы она знала… У пояса, что ли, опять спросить? Он и так рассказал ей все, что знает. Сиди вот теперь, гадай…

Душераздирающий крик нарушил всеобщее молчание. Как будто кто-то сорвался со скалы, летя навстречу неминуемой гибели. Алесса невольно вздрогнула, и внутри нее похолодело. Не может быть… Неужели это… Нет, стойте. Крик не слишком похож на человеческий — в нем было что-то звериное. Девушка изо всех сил напрягла память, чтобы вспомнить, где же она могла слышать такие голоса. Вроде Малар, что выдавал ей снаряжение… Точно! Это сат’хай! Эльфийка облегченно вздохнула. Но вот откуда здесь ему взяться?.. И тут крик оборвался. Да, долго же он летел… Никому бы не пожелала полетать с такой высоты, подумала Алесса.

«Да уж. Бьюсь об заклад, лететь там не меньше лиги».

«Согласна. Но если бы это было где-нибудь поближе…»

«Что, хотела бы лично понаблюдать, как он расшибется о камни?»

«Да ну тебя да с мифами… Если бы я это увидела, мне было бы понятно, где он находится. А это он, иначе быть не может».

«Тогда определи, откуда крик исходил, и иди в ту сторону. Что может быть проще?»

Крик в тот момент заполнил все пространство. И все же определить получилось. Сат’хай разбился где-то в районе Дорфрена. А значит, идти надо туда. И Алесса повернула направо.

Болело все, до кончиков пальцев. Он и сам не до конца понял, каким образом это получилось. То ли природная ловкость помогла, то ли счастливый случай — неясно. Но каким-то образом Шинарр’ан пережил падение. Когда он пришел в себя, над горами сгустились сумерки. Камни вокруг были красными от крови, а в темнеющем свете они стали багровыми, почти черными. Один катар разбился после удара о скалу. На втором было обломано одно лезвие. Но в ножнах были еще два «когтя» — сат’хайских крюковидных клинка. А значит, его игра еще не кончена.

Но, поднявшись на ноги, он внезапно понял, что ошибся. Даже хрипа не вырвалось из его глотки, когда что-то пронзило его сзади. Следующий удар перерезал горло. Падая, Шинарр’ран успел заметить темные глаза, видневшиеся сквозь капюшон и маску.

— Я следила за тобой. Ничтожество…

Все-таки, предчувствие сат’хая не обмануло. Но он никак не ожидал, что падет от руки кого-то из своих.

Шинарр’ран умер быстро.

Когда уже окончательно стемнело, Алесса, наконец, остановилась. Листья лишний раз тратить на восстановление сил она не хотела. Тем более что сама просто валилась с ног. Надо найти, где укрыться на ночь — не падать же на дороге. Эльфийка начала осматриваться в поисках укрытия.

«Так… Эта груда камней точно не подойдет. Этот разлом тоже — слишком узкий. Вон тот… Тоже нет. Выглядит так, будто вот-вот обвалится. А там что?»

Она попыталась рассмотреть небольшую пещеру. Проход достаточно широкий. Своды, вроде, тоже стабильны. Внутри, конечно, можно ожидать все, что угодно. Выглядит пустой. Но Алесса, вспомнив грот с морским змеем на побережье, решила, что лучше будет как-нибудь проверить. И лучше, чем запустить туда Огненный Шар, она придумать, видимо, не могла.

— Адж-дахака!

«Какая же ты все-таки дура», — заметил пояс, когда шар скрылся в темноте. — «А если там все-таки кто-нибудь да окажется?»

«Зато мы будем знать, есть ли там кто-нибудь, или нет».

Но со стороны пещеры никакой реакции не последовало. Пещеры конечно, разговаривать не умеют, но…

— Ваааааргх! Гулдулу абнаргхаш!

Эта пещера оказалась исключением. Да еще и со световыми эффектами… Только почему пещера ругается на языке горных троллей? И тут до Алессы дошло. На нее уже неслось трое. Ну, держитесь…

— Адж-дахака!

Эльфийка нарастила Огненный Шар до размеров полурослика (видел бы это Невилл!) и швырнула в троллей, когда до них осталось двадцать шагов. Эффект превзошел все ожидания — тварей разбросало в разные стороны, подожгло и еще и взрывной волной окатило их сородичей где-то в глубине. Те, в свою очередь, начали с ревом и руганью метаться и в суматохе поджигать друг друга. Жуткий, фальшивый, нестройный хор резал Алессе слух еще пару минут, после чего все стихло. Сил у нее уже не было. Зато внутри, кажется, было пусто.

«Вот видишь? А что было бы, не сделай я этого?»

«Тебе еще повезло, что там были тролли. А если снежный червь или что-нибудь похуже?»

«Да ну тебя, зануда!»

То, что ответил ей пояс, заставило бы ее побагроветь от злости, но сейчас она лишь пригрозила:

«Еще раз такое скажешь — будешь вместо троллей».

Ответ пояса был категорически однозначен:

«Валяй. Удивишься».

Завтра проверю, решила Алесса и, скинув мешок, упала на него. Теперь можно и поспать.

Сквозь долгую тьму небытия, наконец, пришел сон. И новый сон был новым видением.

Эти же горы. Сумерки. На красных от крови камнях лежит мертвый сат’хай-асассин. Но… мертвый ли? Нет, он поднимается. Ему больно. Наверняка сломал себе что-нибудь. Руки легли на странные кривые клинки на поясе. Но, видимо, воспользоваться ими он уже не сможет. Короткий меч вышел из его груди, как только сзади мелькнула чья-то тень. Выросший за спиной враг выхватил кинжал и одним движением перерезал ему горло. Как только сат’хай упал, чтобы уже не встать никогда, тень оказалась еще одним асассином. Из-под маски донесся женский голос.

— Я следила за тобой. Ничтожество…

Снова все заволокло черной дымкой. Но вскоре сквозь нее проступил новый образ. Мост через пропасть, на дне которой протекает маленькая речка. Откуда-то с моста доносится лязг металла… Снова звенят клинки. Кто-то бьется на мосту. Та же женщина-асассин! Но с кем же она дралась?.. Второй мельтешит так, что его еле видно. И он, похоже, ее теснит. И, может, схватка закончилась бы его победой, только старые крепления моста не выдержали. Навесной мост начал разваливаться. И дуэлянты, бывшие на середине его, были настолько увлечены схваткой, что заметили это слишком поздно. Секунда — и оба летят в бездну. На мгновение снова открылось лицо второго, искаженное удивлением и страхом. Несколько секунд падения — и…

Алесса проснулась. Невозможно… Просто невозможно… Неужели он все-таки погиб?.. Эльфийка упрямо не хотела в это верить. С его силой, способностями — и вот так нелепо умереть?! Нет. Нет, это всего лишь сон. Этого не произойдет.

— Этого не произойдет, — тихо сказала девушка самой себе.

«Может быть», — отозвался пояс. — «Ведь есть вещи, которые от нас не зависят».

Иррас. Кто тебя просил сейчас об этом говорить? Нет бы поддержать как-то…

«Если ты не поторопишься с его поисками, он погибнет. Это ясно, как день. Равно как и то, что не всем снам можно верить. Но это может и произойти».

В общем, проку сейчас от пояса никакого, решила Алесса и полезла в сумку за мехами с водой — в горле было сухо, как в пустыне Реклан в месяц Магмы. Но стоило ей нащупать бурдюк, как она обнаружила…

«Только этого не хватало».

Шелест кожистых крыльев в ночной тишине тут же дал снежному червю себя обнаружить. Встреча, что называется, из разряда «не ждали». А ведь еще недавно эльфийка заметила одного такого, пролетающего мимо. Но разве они не должны сейчас спать? Или он просто голодный? Два пустых глаза, вперившиеся в нее, похоже, всем своим видом показывали как раз это. И сейчас, похоже, подвернулась отличная закуска в виде аппетитной эльфийки.

Так, надо его как-то отвлечь… Только чем? Внезапно девушка вспомнила про зажаренного каменного мародера. Эти твари же наверняка на них охотятся! А что если попробовать покормить зверя? Вдруг получится… Алесса нащупала нужный мешочек и, вынув из него тушку (скорее, пока вся сумка не пропахла!), со всего размаху швырнула зверю. Или в зверя. Ну, это уже как получится. «Змейка с крыльями», как уже успела снежного червя окрестить эльфийка, уже вздыбилась, готовая отразить атаку, но нос, похоже, почуял аромат жареного мяса, и зверь открыл пасть, принимая пищу. Отлично. Пока все идет по плану.

— Вот так, — приговаривала Алесса. — Умница…

Продолжая свой монолог на тему «хорошая змейка, умная змейка», она накинула на плечи сумку и медленно вышла из пещеры. «Змейка» же, развесив уши (или что там у них вместо ушей), не спускала с эльфийки глаз, продолжая жевать. Казалось бы, еще чуть-чуть — и зверь, покончив с жареным птицеящером, бросится на нее. Но этого не произошло. Внезапно, встретившись глазами с «птичкой», Алесса поняла мысли крылатой рептилии. Животное было просто голодным. Ладно, дам ему еще что-нибудь, решила девушка и кинула зверю кусок сушеного мяса. Тот его проглотил. Просто и без изысков. И тут же ринулся к эльфийке, затормозив и опустив голову. Та уже приготовилась к тому, что на нее обрушатся два ряда острых, как кинжалы, зубов, но вместо этого снежный червь… свернулся вокруг девушки и положил голову около нее.

«О, боги… Ну, прямо, как ручной!»

Она осторожно протянула руку к голове ящера и погладила ее. Тот, похоже, не возражал. Несмотря на то, что его кожа была холодной, трогать ее было приятно. Убедившись окончательно, что животное не желает ее сожрать, девушка стала гладить зверя смелее. Ну вот, подумала она. И никого не надо убивать — сила не всегда все решает. Стоило только дать голодному зверю поесть — и его расположение уже завоевано. Теперь главное, чтобы ночью он не прижимался к ней, а то и простыть недолго. Алесса свернулась калачиком внутри живого кольца и снова заснула.

И снова к ней пришел сон. Сквозь тьму откуда-то течет река. Небольшая, но с мощным течением, ломящимся через каскады и уступы. Журчание потока перекрывает лишь шум ветра, но консонанты двух стихий спелись настолько тесно, что без особого труда, переливаясь, вплетались в общую симфонию Природы, оркестр которой играл спокойную и умиротворяющую симфонию. И, казалось, ничто не нарушало гармонию пейзажа горной реки… Пока неожиданный бултыхнувшийся аккорд не нарушил эту гармонию, пусть и кратковременно. А что это движется там по реке?.. Что-то похожее на человека… Только почему его несет течением? Нет, уже не несет. Вот Алесса видит себя бегущей к порогу, на котором застряло тело. Вот она начинает его оттаскивать. Насквозь мокрый, пустые ножны, руки с застывшими в захвате пальцами… Девушка видит свои руки, разворачивающие его лицом кверху… О, боги!

Алесса проснулась в холодном поту. Она снова видела его. И он был мертв. Но… этого же еще не произошло. Она еще не вытаскивала его из реки. Она даже не знает, где он находится. Да и тот сат’хай мог разбиться неизвестно где, а крик могло донести эхом. Но уже во второй раз она видит сон о его смерти. И такой правдоподобный…

«Это предупреждение».

Снежный червь тоже проснулся и теперь встревожено смотрел на эльфийку. Та, похоже, ощутила его взгляд на себе. И, взглянув в глаза, уловила тревогу.

— Ничего. Все в порядке. Это просто кошмар. Очередной кошмар, да…

Алесса уже не понимала, кому она это говорила — зверю или самой себе. Просто это нужно было сказать. Неважно кому.

Ложиться спать назад уже смысла не было. Солнце уже взошло, обнимая лучами каждую пядь земли. Надо было продолжать идти. А животное надо отпускать. Девушка медленно поднялась и, отряхнувшись, накинула на плечо сумку. Снежный червь же взлетел и, сделав несколько кругов в воздухе, завис перед ней.

— Ну, приятель, теперь наши пути расходятся. Я иду своей дорогой, а ты летишь своей.

Снежных червей, надо признаться, кое-что роднит с драконами. А значит, разумом они не обделены — по крайней мере, его зачатками. Этот-то, если и не понял, то, по крайней мере, уловил ее настроение. И отпускать эльфийку ему совсем не хотелось.

— Ну, лети! Тебе же есть куда!

Снежный червь взмыл в воздух и начал кружить над Алессой. Через полминуты он, жалобно крикнув, крутанулся в воздухе и полетел прочь. Эльфийка еще несколько минут смотрела вслед улетающему зверю. Что греха таить — ей и самой было жаль прогонять ящера, единственное живое существо в этом краю, которое ее не тронуло и которое проспало рядом с ней всю ночь, охраняя ее. И за эту ночь, кроме ночных кошмаров, ничего не произошло. И все же большую ответственность, как, например, взять снежного червя с собой, она себе позволить не могла.

Когда ящер, наконец, скрылся из виду, эльфийка, вздохнув, пошла дальше. Она и так уже задержалась на непозволительный срок. А значит, надо упущенное наверстывать. Пока еще есть возможность. Пока еще есть силы. Пока он еще жив…

И она, конечно, не знала, что через несколько часов чья-то стрела оборвет жизнь благородного зверя.