Приподнявшись, юноша осмотрелся. Уже занимался рассвет, поэтому видно было уже лучше. Вокруг были лишь горы, горы и небо. Нужно было найти место, где можно отдохнуть и хотя бы понять, где он находится. Среди скал едва ли найдется такое место, особенно здесь. Но тут Кадзе вперил свой взгляд в разлом неподалеку. Случись буря, в таком можно укрыться и переждать непогоду без последствий. Если, конечно, не встретить там никого… Кадзе отстегнул крепление на поясе и поднялся, опираясь на меч. Надо добраться. Из последних сил.

Приложив всю оставшуюся волю, патрий волочил отказывающиеся подчиняться конечности к пещере. Кто говорил, что все так просто? Споткнувшись пару раз и ударившись лицом о камень, юноша дополз до разлома.

Внутри никого не было. Во всяком случае, так показалось. Лишь капли воды, падавшие с потолка, нарушали тишину. Кадзе снял плащ и, расстелив его, лег на пол пещеры. Сил уже не оставалось. Ни на что.

«Кайри… Прости меня…».

Горечь снова разгорелась огнем в груди, подогнав к горлу огромный ком, и обессилевший патрий дал волю слезам. Хоть и знал, что это ничем не поможет.

Может, в сказках слезы воскрешают мертвых. Но здесь была страшная действительность. И если мертвеца можно оживить, то уж не слезами точно.

«Прости…».

Кайри уже мертва.

Потом пришло забытье.

«Не все можно предусмотреть. Хотя я подозревал, что эта девчонка может все испортить. Учитель не простит мне этого промаха. Но я отправлюсь за ним. И, клянусь, он не уйдет от меня. А этот монастырь… Он уже не нужен. Пора покинуть эту богадельню».

Хиеттар вышел из потайного хода в молельню. Сейчас он уже не мог принять облик своего отца, но теперь ему уже незачем скрываться. И пусть только попробует кто-нибудь его остановить.

— Отец Альвер, куда Вы?

Глупец. Сейчас ты расплатишься за то, что обознался.

— Дагаморт!

В послушника прилетел Ядовитый Череп. Беднягу, вмиг позеленевшего от яда, отбросило на два метра, и тот остался лежать, исходя пеной. Два стража заметили это и побежали, было, наперерез с мечами наголо, но…

— Хаара плага!

Как будто из рук чернокнижника вылетели багровые нити, только вязкие и липкие — они вмиг облепили опешивших стражей, пожирая плоть. Когда Хиеттар вышел из ворот, разделавшись со стражниками у входа, те двое уже возлежали на земле полусгнившими трупами в ржавых доспехах.

Глупцы.

Сколько прошло времени, Кадзе уже и не брался считать. Но, когда он пришел в себя, солнце уже давно покинуло зенит. Нужно было продолжать идти, ибо назад дороги уже не было…

Поднявшись на ноги, юноша вышел из пещеры. Солнце еще не начало клониться к закату, но в воздухе уже витали первые ноты мелодии вечера. Небо уже начинало приобретать золотистый оттенок, а ветер становился прохладнее. Острые скалы Драконьего Кряжа начали багроветь, как кровь на зубах древнего исполина… и если бы не голодное урчание в животе, можно было бы вечно любоваться всем этим. Кадзе вынул из заплечного мешка кусок сушеного мяса и, не раздумывая, отправил в рот. И тут же пожалел об этом, начав жевать — видимо, его пересушили, что оно такое жесткое. Пришлось срочно запить и подержать эту вводно-мясную смесь во рту некоторое время, чтобы это можно было хотя бы разжевать. А к этому времени наверняка и есть расхочется. Но Кадзе дождался, хоть есть ему хотелось действительно меньше.

Худо-бедно перекусив, юноша продолжил свой путь. Он не знал, куда идти. Да, впрочем, уже все равно куда. Только не назад.

«И куда мне теперь идти? Не знаю… Те, кто охотится за мной, наверняка пойдут по следу. А я… Нет у меня никого в этом мире. Да я ничего и не помню…».

«ВСЕ ВЕРНЕТСЯ. Я ПРОСЛЕЖУ ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ТЫ ВСПОМНИЛ».

Снова этот голос…

«Нет! Я не…».

«НЕ ХОЧЕШЬ? ТЫ БУДЕШЬ ВСПОМИНАТЬ НЕЗАВИСИМО ОТ ТОГО, ХОЧЕШЬ ТЫ ЭТОГО, ИЛИ НЕТ».

«Кто ты? Что тебе нужно?»

«А ТЫ ТАК И НЕ ПОНЯЛ?! МЫ СВЯЗАНЫ. Я — ЭТО ТЫ».

«Оставь меня в покое!».

Прошло еще несколько часов пути. За это время Кадзе прошел еще несколько лиг, обогнув пару утесов. И пока все было тихо… Но внезапно юноше стало не по себе. Уж слишком тихо. Хоть бы камушек упал… Шаги патрия стали медленнее и осторожнее. Рука непроизвольно легла на рукоять меча.

«Не нравится мне все это…».

Внезапно что-то хрустнуло под ногой. Кадзе услышал щелчок откуда-то слева. Спущенная тетива арбалета. Ловушка. Юноша отскочил в сторону, чудом увернувшись от арбалетного болта, но, избежав смерти в одном капкане, не заметил, как в него полетел какой-то странный предмет, в котором отчетливо угадывался обух топора. Пришлось падать наземь, чтобы не остаться без головы. Но, поднявшись, Кадзе обнаружил наконечник стрелы, нацеленный в него. Его обладатель, облаченный в видавшую виды кожанку, грязный плащ, бывший когда-то серым, старую одежду и меховые сапоги, с недвусмысленными намерениями держал тетиву лука натянутой.

— Только пошевелись — продырявлю, и глазом не моргну.

Из-за камней начал выходить разношерстный народ, вооруженный кто чем. Кадзе насчитал десятерых, и среди них еще двое были стрелками. Мда, один против толпы в десять человек… Повезло, что еще сказать. Нарвался.

— Что вам нужно? — окинув взглядом гостей, спросил юноша.

— Это ты объясни, что ты здесь забыл. Это наши владения.

— Я простой путник. Путь свой держу в Дорфрен, и очень тороплюсь.

— Нам как-то по боку, что ты торопишься. Если хочешь сохранить шкуру, выворачивай карманы, и нечего шляться здесь без спросу.

— Помилуйте, что взять с простого монаха? — Кадзе попытался вжиться в роль послушника. — Каждый день провожу в молитвах, и ничего, кроме похлебки, и не едал…

— Эй-эй-эй, вот только на жалость не дави. У нас с такими разговор короткий. Гони золото, или останешься лежать тут ежиком. Со стрелами вместо иголок.

Их слишком много… Да это и ничего, если бы не стрелки. А у него, кроме меча, ничего. Нет, поправил себя Кадзе, есть еще одно заклинание, но хватит максимум на двух стрелков, а их трое. Если бы только усыпить их бдительность…

— Ладно, сейчас. Подождите.

Юноша снял с плеч сумку и кинул на землю перед собой.

— Что найдете там, то ваше.

Лучник, говоривший с ним, ослабил тетиву и опустил лук, направляясь к нему. Остальные стрелки, кажется, тоже опустили оружие. Пока работает…

— Вот это другой разговор!

Бандит начал рыться в сумке, как вдруг юноша, повернувшись к стрелкам, вскинул руки, загоревшиеся пламенем.

— Игнис маари!

Мощная струя пламени ударила в разбойников, подпалив на них одежду. Ударом горящих скинуло в пропасть. И тут же в Кадзе полетело шесть стилетов, один за другим. Началось. Патрий отпрыгнул в сторону и сшиб собой третьего стрелка. Поднявшись, он обнаружил его с одним из ножей в горле. Теперь настало время ему обнажить меч. Сталь сверкнула, когда на Кадзе понеслись сразу трое — мечник, топорник и парник с коротким мечом и дагой. Увернувшись от топора, он сблокировал меч и отошел сторону, уйдя от укола дагой. После этого парник получил хороший удар ногой в живот. Меч Кадзе описал в воздухе дугу, отведя меч, и после мощной контратаки, прорубившей старый кожаный доспех, разбойник упал замертво. Уже минус четверо. Но снова пришлось уворачиваться от топора. Свалив топорника подсечкой, юноша обрушился с серией ударов на бандита с коротким мечом и дагой. Тот оказался довольно неплохим фехтовальщиком и успешно отражал все удары и выпады Кадзе. А сзади продолжал прибывать народ. Вот уже над головой свистнул кистень, а следом за ним и еще один метательный нож. И тут все повторилось.

Как будто пелена нашла на глаза. Не осталось ничего. Только ярость.

Уйдя от одного удара, он сблокировал второй удар топора, но только потом он понял, что не блокирует удары. Он ударом отвечает на удар. Меч разрубил топорище, и следующий удар лишил разбойника руки. Отрубленный обух угодил в грудь его товарища с метательными ножами, не успевшего увернуться. Довершив дело уколом в грудь, Кадзе резко исчез, появившись за спиной парника, и одним ударом отправил его голову в свободный полет. Выбросив руку вперед, он скинул с утеса еще одного с кистенем и повернулся было уже к следующему противнику, как вдруг чей-то крик разнесся по полю боя.

— Хватит!

Приказу вняли не сразу, но через несколько секунд схватка стихла. Все обернулись в сторону, откуда он исходил, и увидели обладателя властного голоса. Им оказался федай, облаченный в проклепанную кожанку, стеганую одежду и закутанный в темный плащ. Федай оглядел бойцов, и взгляд упал на парня.

— Так может драться только человек, которому нечего терять. Он мне нравится.

— Но он убил почти всех! — возопил один из разбойников. — Осталось только трое!

— Он должен ответить за это! — вторил ему другой.

— Эй, отчаянный! — федай обратился к Кадзе. — Правда ли у тебя ничего нет?

— Кроме этого паршивого сушеного мяса — ничего, — процедил тот. Ярость еще не утихла.

Главарь банды повернулся к своим. Во всяком случае, у него сомнений уже не оставалось.

— И стоило ли из-за этого крошить друг друга? Вы бы еще из-за кучки дерьма риханов подрались!

— Джагим, неужели ты веришь этому сыну наги? Он семерых наших положил, а нас было десять!

— Я видел его глаза, — отозвался Джагим. — И хоть ярость битвы еще кипела в них, они не могут лгать. Можешь опустить меч, отчаянный. Тебя никто не тронет.

— Почем мне знать? — огрызнулся Кадзе.

— Потому что я так сказал. А слово Джагима здесь значит много. Да, парни?

Бандиты опустили оружие, потупив взор. Слово вожака — закон.

— Считай, что я пригласил тебя в гости. Пойдем, сядь с нами к огню и раздели с нами наш обед. Никто тебя не тронет.

— А если я не при…

Удар тупым предметом по голове не дал юноше закончить. Теряя сознание, он успел заметить лесного эльфа с обнаженной саблей. Рукоятью оглушил, зараза… А потом Кадзе отключился.

Значит, приглашение придется принять.

Хиеттар оторвал взгляд от сферы. Он и вправду великолепен. Похоже, я недооценил мальчишку, подумал маг. В следующий раз нужно будет предусмотреть подобный исход. Но сперва проведем его по «местам боевой славы», где его еще помнят. Убить юнца можно и чужими руками. Хоть первые попытки не увенчались успехом. Вот что бывает, если поручить работу дилетантам. А по сравнению с тем, к кому с визитом направлялся Хиеттар, Кииран Лайтвинг, убитый юнцом, был дилетантом. Даже при всем своем мастерстве, которого, однако, не хватило.

Чернокнижник вышел на палубу и окинул взором морскую гладь. До Манлисына плыть еще дней пять, и еще столько же идти по Побережным Горам до Ильгопхёна. Долго и хлопотно. Но цель оправдывает средства. А на это время этого сына Пяти можно оставить в покое. Лишь для того, чтобы потом нанести удар, что оборвет нить его судьбы раз и навсегда.

Аарденфал уже давно скрылся из виду. Впереди лишь открытое море, горы… И тот, кого зовут Мечником Драконьего Утеса.

Проснулся Кадзе от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел того самого лесного эльфа, что вынужденно отправил его отдыхать. А затылок еще болел.

— А я уж подумал, что ты умер, — молвил тот. — Если я перестарался с ударом…

— Где я? — огляделся Кадзе. — Что это за место?

— Это наш лагерь. Здесь мы живем, укрываемся от непогоды…

— И готовите атаки на проезжающих.

— Живем, как умеем. Здесь иначе никак. Ну, пошли!

Делать нечего, придется идти за ним, потирая затылок.

А вокруг кипела жизнь. Кто-то чинил доспехи, кто-то точил оружие, кто-то играл в кости, пил, ел… Где-то неподалеку разминались молодые. Кадзе насчитал еще полсотни. И все они могли бы запросто перерезать ему горло лишь за то, что он убил семерых их братьев по оружию. Но если этот Джагим, их главарь, действительно держит слово, то его никто не тронет. Главное — держаться его.

— А ты и вправду неплохо дерешься. Снимаю шляпу, хоть у меня ее нет. Как тебя зовут?

Снова этот вопрос…

— Зови меня Кадзе.

— Странное имечко…

— Так меня зовут последние три недели. Настоящего же не помню.

Мда, подумал эльф. Что же с ним случилось?

— А… откуда ты?

— Аарденфал. Там, по крайней мере, я… пришел в себя. Что было до этого — не помню.

Так, теперь еще и потеря памяти. Неудивительно, почему он так отчаянно дрался — терять ему действительно нечего.

— А как твое имя? — поинтересовался Кадзе.

— Арванель. Но здесь меня все зовут…

— Что, Ленивец, уже показываешь гостю достопримечательности? — донесся голос откуда-то сверху. — Смотри, голову ему не заморочь!

— Если б там было, что морочить, — улыбнулся юноша в ответ и, обратившись к Арванелю, поинтересовался. — Интересно, почему тебя так назвали?

— Эх, долго рассказывать, — неловко посмеиваясь, ответил тот. — Ладно, Джагим ждет тебя.

— А как же…

— То, что ты убил семерых наших? Вожак объяснил, что это недоразумение. Недовольные, конечно, еще есть, но слово главаря — закон. Хотя, неизвестно еще, что страшнее — гнев Джагима, или твой клинок.

— Ну, Арванель, ты преувеличил!

— Преувеличил? — хохотнул Арванель-Ленивец. — Я видел, как ты дрался. То, что делал ты, едва ли под силу кому-либо из нас. Тем более, обезглавить Лорна Легкопалого…

— А, отчаянный! — услышали они голос главаря. — Иди к нам, мясо еще не остыло.

Они даже не заметили, как подошли к костру, за которым собрались разбойники и теперь поедали мясо. Кадзе и Арванель сели к костру, и Джагим протянул патрию кусок мяса и мехи то ли с водой, то ли с чем-то еще.

— Ешь и не думай ни о чем. А бренди поможет согреться.

Парень принял мясо и бурдюк из рук Джагима. Голос молчит. А, значит, можно есть, решил он и откусил от жареной ножки. Интересно, подумал он. В монастыре мяса не давали. Во всяком случае, много. А тут… Похоже, эти свободные люди лишь им и питаются. И становятся умелыми воинами. А потом грабят караваны и путешественников. Может быть, иначе здесь и нельзя прожить. Живут — и славно, если живы. А мертвые, видимо, и не хотят памяти о себе — разве что среди своих товарищей. Сами себе хозяева.

Содержимое бурдюка действительно согревало, но пить нужно было небольшими глотками. Арванель сказал, что эта штука достаточно крепкая, чтобы свалить гнома под стол. И не солгал — уже после пятого глотка Кадзе почувствовал небольшую легкость в голове. Эльф сказал, что это с непривычки, и что потом бренди будет питься, как вода. Но пока до этого было далеко.

— Как твое имя, отчаянный? — спросил Джагим.

— Кадзе, — ответил за юношу эльф. — Можешь звать его так — настоящего имени он не помнит.

— Вот как? — удивился вожак. — Ну, ничего. Подойди, Кадзе.

Кадзе отложил недоеденную ножку и бурдюк и, слегка пошатываясь, подошел к Джагиму. Тот выудил откуда-то железную чашу и, налив туда что-то, сказал:

— Белые Волки! Вот что хочу сказать я вам. Человек, что сидит с нами у общего костра, убил сегодня семерых наших братьев. Но лишь потому, что остался сам по себе — одинокий волк, которому нечего терять. И, будучи здесь, он доказал свои намерения и подтвердил мои слова. И отныне примем его. Как друга.

Сказав это, Джагим отпил три глотка из чаши.

— Отпей и ты из моего кубка.

Кадзе принял братину и взглянул внутрь. Там, переливаясь в свете факелов и костра, плескалась какая-то алая жидкость. Он хотел сперва поинтересоваться, что же это именно, но счел это в данную минуту неуместным. Ладно, увидим, подумал он и сделал глоток.

У жидкости был специфический вкус. Немного солоноватый, но в нем отчетливо угадывалось вино. Питье не только согревало, но и обволакивало глотку, поэтому создавалось ощущение чего-то липкого во рту. Второй глоток — и юноша почувствовал себя лучше. Пропал хмель, но почему-то обострились ощущения. На миг ему показалось, что он мог видеть даже самый маленький камушек. Третий глоток — и тут ударило в голову. В глазах потемнело, тело, словно налилось свинцом, а в ушах почему-то послышался волчий вой. Кадзе внезапно дернулся, но на ногах устоял. Открыв глаза, он обнаружил себя стоящим рядом с Джагимом у костра, а вокруг — вся вольная братия разбойников. Вожак повернулся к нему и, отложив чашу, молвил:

— Обнимемся, брат.

Ни о чем не думая, парень стиснул федая в крепких объятиях под веселые крики вольной стаи…

— Ну, брат, расскажи теперь — кто ты, откуда и куда путь держишь.

— Эт-то будет сложно, — ответил Кадзе, которому хмель стукнул по мозгам не меньше, чему федаю. — Даже не знаю, с чего н-начать.

— Начни сначала.

Сначала… Ну, что ж, попробуем, решил парень и, собрав в кучу все мысли, начал свой рассказ, попутно вспоминая все подробности. Джагим с упоением слушал, как на Кадзе напал асассин, переодетый монахом, и как он отбивался от самозванцев. И чем дальше, тем больше разбойника захватывало в плен удивление.

— Да, — выдохнул он, когда Кадзе закончил. — Насыщенная у тебя жизнь.

— Не то слово. И теперь не исключено, что за мной идут по пятам, чтобы убить.

— Не волнуйся, Кадзе, здесь ты в безопасности.

— Может быть, Джагим. Но, находясь здесь, я подвергаю вас большой опасности. Вы умелые бойцы, я не оспариваю это. Но то, что идет за мной, в сотни раз сильнее, — Кадзе посмотрел в глаза предводителю бандитов. — Вы умрете, но осознаете это лишь через минуту-другую. Особенно опасен этот маг.

— Это ничего не меняет. Мы своих не бросаем. Можешь оставаться у нас столько, сколько захочешь.

— Спасибо за поддержку.

— К тому же… Ты неплохой мечник, Кадзе. Нам нужны такие люди. Что скажешь?

Кадзе задумался. Ему было некуда идти. Точнее, он не знает, куда ему идти. А здесь ему предлагают и кров, и пищу. Но жить тем, что грабить и убивать прозжающих торговцев и путешественников…

«ТЫ НИКОГДА НЕ ОПУСКАЛСЯ ДО ТОГО, ЧТОБЫ ЯКШАТЬСЯ С ЧЕРНЬЮ. ТЫ ВЫШЕ ЭТОГО!»

«Если этот человек предлагает помощь, значит, не такая уж это чернь. Тем более — если не убил меня, когда была возможность».

«ЗНАЧИТ, ИЩЕТ ТАКУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ. ВСПОМНИ, КАК ТЫ ЧУТЬ НЕ ПОГИБ В МОНАСТЫРЕ, ЕСЛИ БЫ НЕ Я…».

Может, он бы и остался. Но сейчас он не мог себе этого позволить. Ибо нельзя быть спокойным, зная, что за плечами — жернова смерти. И они сотрут в пыль, стоит лишь остановиться. А, учитывая всю опасность, идущую за ним по пятам…

— Прости меня, Джагим, — тяжело вздохнул Кадзе. — Я рад бы остаться, правда. Но то, что идет за мной, сильнее вас. Сколько бы мастерства и опыта у вас ни было. Это слишком большая опасность, и я не могу подвергать ей ни тебя, ни твоих людей. Поэтому мне лучше уйти. Не обессудь, брат.

Джагим помрачнел. Не хотелось ему отпускать такого талантливого мечника. Тем более, что он несколько часов назад побратался с ним по старому обычаю. Но у волка-одиночки лучше не стоять на пути.

— Ну, если так… Я не буду стоять у тебя на пути. Хоть и жаль мне тебя отпускать. Когда ты хочешь уйти?

— Уйду с восходом солнца. Так будет лучше.

— Если ты так решил, да будет так.

Веки распахнулись сами собой. И не мудрено — не каждый раз увидишь такую битву. Храбрости и мастерства этому сорвиголове не занимать. Но не была безрассудна его молодость. Горячая юная кровь, сочетаемая с холодным расчетом разума, да еще и помноженная на способности, способна стать если не совершенным, то смертельным оружием точно. А, значит, он ставит под угрозу не только репутацию, но и существование организации, которой принадлежал и которую возглавлял увидевший его.

Эстарн Бладенстаг знал это. Равно, как и знал, где мерзавец находится. Побрататься с главарем Белых волков… И как у него глотка не треснула от волчьей крови с вином? Пары раскуренного Корня Мудрости еще застилали взор, и разум был еще туманен, но решение материализовалось само собой. Юнец должен умереть.

— Илдарен! Живо сюда!

Сзади мелькнула чья-то тень.

— Что вам угодно, повелитель? — серебряный эльф материализовался перед своим командиром-патрием.

— Дай клич об общем сборе. Это архиважно.

— Слушаюсь.

Как только Илдарен удалился исполнять приказ, Эстарном овладело ощущение, представлявшее собой смесь напряженного ожидания и радостного предвкушения того, что скоро должно произойти. Наконец-то достойный противник… Осталось лишь найти его и оборвать его жизнь. А это значит, «Альисбаа Альмусим» предстоит еще много работы.

Когда Джагим разбудил Кадзе, солнце еще не поднялось. Правда, тому вставать было тяжеловато — сказывался выпитый вчера бренди. К тому же, приятно грело что-то, лежащее рядом. Или кто-то… Повернувшись к источнику тепла, парень с удивлением обнаружил рядом с собой девушку, мирно посапывавшую под шкурой. Заглянув под шкуру, он увидел, что она еще и нага до пояса — лишь рассыпавшиеся растрепанные светлые волосы прикрывали, сбившись, ее обнаженную грудь.

— Кто она такая?! — удивленно спросил Кадзе.

— Айла, — отозвался Джагим. — Глянулся ты ей вчера, вот и…

Кадзе снова поглядел на спящую. Она была не слишком красивой, но, в принципе, довольно милой. Моложавое лицо с длинными вьющимися волосами, худощавое телосложение, но точеная фигура… Только как его угораздило…

— Ладно, не заглядывайся, — хохотнул федай. — Пошли.

Оторвав взгляд от полуобнаженной разбойницы, парень отправился за ним. Их пещера была достаточно большой — достаточной, чтобы вместить около сотни человек. Но почему-то вели Кадзе не к выходу. И он в этом убедился, когда они, миновав общий «зал», вошли в затененный, но достаточно просторный коридор.

— Ты же не к выходу меня ведешь, — заметил юноша. — Куда же?

— Прежде чем ты уйдешь, я бы хотел тебе кое-что оставить, — отозвался Джагим. — Твоя одежда уже никуда не годится.

Комната, в которую они вошли, была лишь слабо освещена факелами, но на небольших выступах угадывались ящики. Вождь Белых волков подошел к одному из них и, вынув оттуда что-то, кинул Кадзе.

— Во-первых, переоденься. Твой храмовый хлам уже дырами пошел, к тому же слишком бросается в глаза. Ну, чего стоишь? Не мешкай!

Новая одежда сидела уже лучше, чем монастырская хламида. Штаны, рубаха, плащ, сапоги… И даже размер был чуть больше. А сапоги — легкие, удобные, как будто вторая кожа. Но одеждой, судя по всему, это не кончится.

— А во-вторых, это тебе тоже сгодится, — что-то тяжелое упало к ногам Кадзе.

Тот удивленно поднял проклепанную кожаную кирасу. Уже через некоторое время доспех сидел на нем, как влитой. Вынув меч, он несколько раз взмахнул им и, проведя еще несколько ударов в движении, вложил меч обратно в ножны. Кираса не стесняла движений. Немного непривычно, что на плечах лежит что-то еще, кроме одежды, но к этому можно привыкнуть.

— Я… я не знаю, как тебя благодарить…

— Не благодари, — отозвался Джагим. — Жаль, я не могу идти по твоему пути вместе с тобой — на то он и твой путь. Но помочь тебе я могу. Что, собственно, и делаю.

— А твои…

— Не думай об этом. Они ничего не скажут.

Ладно, подумал Кадзе и направился за Джагимом к выходу. Когда они, наконец, вышли наружу, рассвет только начал заниматься, обагряя алыми отсветами клыки гор.

— Ну, что ж… Жаль, конечно, что уходишь, но — раз решил, значит, решил. На пути у тебя стоять не буду.

— Спасибо тебе за все… брат.

Крепкое рукопожатие перешло в такие же крепкие объятия.

— Если еще окажешься в наших краях — знай, что есть люди, которые будут глотки грызть за тебя. Обращайся, если что будет не так.

— Я не забуду, — отозвался Кадзе. — И, думаю, мы еще увидимся.

— Значит, до встречи!

— До встречи!

Еще раз обнявшись с Джагимом, парень отправился дальше. И хоть боль потери была еще свежей, он уходил с осознанием того, что здесь, среди этих вольных разбойников, он обрел нечто очень ценное. Хоть все они и были бандитами, они отнюдь не были лишены благородства. Просто оно было своим, особенным.

Солнце уже поднялось над горными пиками, когда Кадзе прошел со свежими силами еще несколько лиг. Проходя мимо обрыва, он остановился, чтобы отдохнуть. Устроившись у большого камня, юноша открыл сумку и, достав бурдюк с водой и кусок зажаренного мяса, принялся есть. Друзья-разбойники позаботились о его припасах хорошо, поменяв то сушеное мясо на куски жареного и наполнив мехи. Только, глотнув из мехов, он понял, что это не вода, но уже поздно — большой глоток бренди начал бить по мозгам. Кадзе усиленно начал налегать на мясо, чтобы не опьянеть так быстро. И, может быть, это бы продолжалось дольше, если бы не одно «но». И это «но» было внушительных размеров. Чешуя существа отливала осенним багрянцем, а крылья своим размахом заслоняли скалы. Оно было еще далеко, но грозный утробный рык, донесшийся издали, не мог не поразить своей глубиной и властностью. Разглядев в воздухе приближавшегося исполина, Кадзе обнаружил, что с него вмиг слетел весь хмель. Это был дракон. Древний крылатый исполинский ящер, сила и мудрость которого сравнима разве что с его яростью. И этот, видимо, не был исключением. Ибо красные драконы известны своим неистовым нравом, тщеславием и наиболее частыми нападениями на людей.

Не оставив себе время на раздумья, юноша быстро свернул пожитки и начал убираться с открытого обрыва. Главное, чтобы не заметил…

Но у молодого дракона на этот счет были иные планы.

* * *

Лес Квенталай был самым большим лесом Империи. В одном лишь Кнайталионе это было средоточие эльфов, по большей части серебряных. Во всяком случае, чтобы его обойти полностью, не хватит и месяца. И даже сами эльфы не всегда знают, что ожидать от своих лесов. Главное — не делать ничего лишнего, и деревья не тронут. И Дух Леса будет благосклонен. Эльфы верят, что у каждого леса есть свой дух, и даже официальная религия не мешает этому верованию. Напротив, оно стало частью культа Аэрлин Матери Орлов, великой хранительнице Природы Первозданной, которую серебряные и лесные (а лесные в особенности) эльфы очень почитают. В частности, Дух Леса Квенталай изображался в том виде, в котором он являлся — окутанный лучами солнца олень. И большое святилище — эльфийский монумент в нескольких часах пути от Селунави — украшала большая фигура вырезанного из дерева оленя, расписанного причудливым орнаментом. Как раз на этот монумент и вышла Алесса.

Подойдя к деревянному монументу, лесная эльфийка опустилась на колени и, сплетя руки перед собой в древнем магическом жесте, начала шептать то ли заклинание, то ли молитву на эльфийском языке. Скорее это была молитва, ибо в ней эльфийка обращалась к Духу Леса и к Аэрлин, прося покровительства леса и благословения в путь. Если бы кро-то был рядом, тот мог бы насладиться певучим слогом эльфийского наречия, ласкающего слух, словно шуршание ветра в кронах деревьев и журчание родника — древнего, нежного и мощного, способного пробить камень одной лишь каплей. «Мягкое побеждает твердое» — кто-то сказал из великих…

Закончив бдения перед святым монументом, Алесса открыла глаза и, расцепив руки, встала. Пора продолжать идти.

Единственное, чего Алесса не знала — куда идти, ибо полагаться лишь на отрывочные видения она не могла. Хоть ничего больше у нее и не было. А, впрочем… Девушка ощупала талию. Удостоверившись, что пояс на месте, она решила, что этот артефакт, хоть и не в меру болтливый, кое-что может об этом знать.

«А знаешь, Алесса, Дорфрен — не такое уж и захолустье. Тамошнее вино на всю Империю славится. Да ты и сама знаешь — сама же и пила его…».

«Мне нужно кое-что у тебя спросить».

«Валяй. Я весь внимание».

«Тогда, когда я впервые увидела ту битву в Хи’саране… Расскажи мне все. Мне важно знать».

«С какой же целью, интересно знать?»

«Мне кажется, ты чего-то не договариваешь».

«С чего ты взяла?»

«Ты не стал тогда рассказывать, что был там. И откуда ты знал мое имя… Может, хватит уже скрывать?»

«Я… Я могу рассказать, если хочешь. Вопрос лишь в том, действительно ли ты хочешь знать это».

Если хочешь знать… Все так сложно?

«Ты думаешь, я стала бы иначе спрашивать?»

«Хорошо. Если ты действительно хочешь знать. Что именно интересно тебе?»

«То, что я сказала. Откуда ты меня знаешь, все подробности той битвы… и если еще что-то знаешь…»

«О том боевом маге мне известно не так уж много».

«Расскажи, что знаешь».

Пояс собрался с мыслями и через несколько секунд начал свое повествование.

«Все началось, когда я попал к тому некроманту, своему второму хозяину. Он был очень силен, равно как и коварен. Впрочем, не он один был таким — у него было два брата. И эта троица имела негласный контроль над Северным Ахероном. Если помнишь ту заваруху, когда фанатики призвали одного из Пяти — Сайфера Хагаллора — и заключили в тело своего главы. Эти трое там тоже были. Только после падения аватары эти трое передрались за власть. Но если бы все закончилось только этим… У моего хозяина был ученик. Очень способный. И сообразительный. Он воспользовался тем, что три брата начали грызню, и решил убрать их Одного убить оказалось несложно — он был слишком самонадеян, как, впрочем, и всегда. А вот учителя убить оказалось сложнее. Просто он прознал о гибели брата. Нет, мстить он не собирался — просто мальчишка бросил ему вызов. Схватка длилась около часа, но молодость и настырность взяли верх над опытом некроманта, и учитель пал от руки ученика. Какое-то время я был у него. Но чем характерна молодость — он не внимал моим предупреждениям. А когда такому неопытному, хоть и не бесталанному, человеку в руки попадает источник большой силы, он начинает ее тратить в неограниченном количестве. Воспользовавшись этим, один лесной эльф — по заданию свыше, разумеется, — сумел меня выкрасть. Без моей помощи он не смог победить оставшегося из трех братьев, и, едва не погибнув, бежал. Скрываясь от мстительного некроманта, он мотался почти по всей Империи. А от того эльфа я попал к главе одного из отделений Гильдии Магов, и о дальнейшей судьбе юноши мне неизвестно. Далее было сказано, что меня следует охранять с великим усердием. И исполнять это нелегкое дело взялся один высокий дворянин из лесных эльфов. Сам он жил в поместье, где-то возле…».

«Этерстеля?»

«Да. Кажется, да».

Ага, подумала Алесса, вот оно. Вот как этот пояс попал к ее отцу.

«Так. А что было дальше?».

«Испытав силу, заключенную во мне, твой отец поступил благоразумно, больше не использовав меня. Правда, годы, проведенные, лежа в хранилище, были такими скучными… Прошло, кажется, два или три года, пока твоего отца не отправили приказчиком в деревню Хи’саран, что в Озерном Краю, на берегу озера Дипкейв, насколько тебе известно. Меня, конечно же, он взял с собой. Там прошло еще какое-то время. Пока, наконец, не случилось то, что случилось — на Хи’саран напали. И… твой отец был среди выживших. Но раны его были настолько тяжелы, что спустя некоторое время после того, как его нашли, он умер, на короткое время придя в сознание. После его смерти я попал к тебе. Видимо, это была последняя воля твоего отца. Что было дальше, сама знаешь».

«Подожди-подожди! А тот мечник?»

«В тот момент, когда на Хи’саран напали, я ощутил огромный всплеск силы, подкрепленной гневом. И… редко можно ощутить такой выброс энергии. Но за личность его не могу ручаться. Так что не могу быть уверенным, тот ли это человек, или нет».

Слушая — а, точнее, принимая — историю пояса, Алесса не заметила, как спустилась темнота. Равно, как и то, что она удалилась от монумента на добрые шесть лиг. Где-то вдалеке слышался шум моря. Драконий залив… Эльфийка, конечно, слышала, что от эльфийских лесов можно ожидать многого. Что Лесной Дух помогает друзьям, а врагов жестоко наказывает. Просто это никогда еще не происходило с ней. Видимо, лес решил ей помочь. Жаль только, что покровительство леса не действует за его пределами. Даже несмотря на то, что ты эльф. Ибо впереди нужно было еще идти по побережью до гор… Ну, да ничего, подумала она. Прорвемся.

Ночной бриз обдал Алессу легкой прохладой, когда девушка вышла на скалистый берег. Достав карту, она определила, где находится. Так, на востоке от нее Драконий Кряж. К западу — Озерный Край. Только куда же теперь идти?..

А это я решу завтра, решила Алесса и начала искать место, где можно укрыться на ночь. Спустившись по тропе к морю, эльфийка осмотрелась. Так, песчано-каменистый берег, только камни не слишком большие — под такими не укроешься. Вон там дерево стоит… Нет, тоже не подойдет — листиков на нем маловато. Случись дождь, оно не больно-то и поможет. Так, а что у нас там вдалеке… Грот! То, что нужно! Остается только надеяться, что там не слишком мокро. Не тратя времени, девушка поспешила внутрь.

Грот оказался довольно просторным. Более того — в нем оказалась приличных размеров заводь. Здесь определенно кто-то жил, и этот кто-то был внушительного роста и веса. Осторожно, чтобы не упасть в воду, Алесса пробралась внутрь. А там, внутри, оказалась еще и довольно просторная площадочка.

«Здесь и заночуем».

Сняв с плеч суму и расстелив плащ, девушка легла на камень пещеры и уснула, даже не успев зевнуть.

Сон пришел сам собой, никого не спрашивая. Но в этот раз он был окутан туманом. Хотя… сквозь туман видны вспышки. Их много… Как будто Алесса вдруг оказалась внутри грозового облака. Только почему-то вместо громовых раскатов слышен металлический звон и крики… Битва! Что же на этот раз?

— Игнис маари! — донеслось из-за туч, и облака окрасились в цвет огня.

И снова — звон мечей, хруст разрубленной плоти, крики… Вот два голоса истошно закричали, как если бы они сорвались в пропасть. Вот в воздухе свистнул пролетающий металл… И вдруг — как будто пламя ударило Алессе в лицо. Жарко…

Перед глазами вырос лес, горящий, как огромный костер. Огромный столб пламени был виден с высоты птичьего полета. А где-то на обрыве лежал обессиленный человек в темных одеждах и обломком меча в руке.

И снова — горы. Острые, клыкастые горы, на которых эбеновым шелком возлежала ночь. В первый раз так тихо… Но тишина вскоре была нарушена вспышкой где-то вдалеке. Ярко-серебристая вспышка взметнулась стрелой к небесам и, достигнув их, пропала, полыхнув бледным заревом. В этой вспышке Алесса еле-еле различила… девичье лицо. Вьющиеся волосы, глубокие, чуткие глаза, гладкие черты лица… в котором читалось осознание чего-то. И это лицо показалось эльфийке знакомым…

Что-то мокрое… Вода?!

Алесса резко пробудилась и уже открыла рот, чтобы вскрикнуть… но крик застрял в горле, когда она увидела над собой огромную, усеянную зубами пасть. Два змеиных глаза синего цвета хищно блеснули в темноте пещеры, и зверь возвестил о своем присутствии низким утробным рыком. Морской змей.

«О, боги… Что же делать?! Съест, и имени не спросит…».

Голова, возвышавшаяся над девушкой на семиметровой массивной шее (по крайней мере, той частью, что выглядывала из воды), резко метнулась вниз к эльфийке, раскрыв пасть и хищно рыча. На раздумья времени не было. Алесса отпрыгнула в сторону, спасаясь от острых, как бритва, зубов. Змей отпрянул, ударившись мордой о камень, но, увидев добычу в новом месте, повторил атаку. В этот раз девушка отступать не стала. Сейчас, подумала она, подходи. Сейчас ты у меня получишь!

— Адж-дахака!

Навстречу массивной голове полетел огненный шар, разорвавшийся прямо у носа. Взрывной волной твари обожгло глаза, и она, вопя, замотала головой из стороны в сторону, ударяя мощным черепом, словно булавой, вслепую. Так, змей ничего не видит. А пока он ослеп, можно делать ноги. Схватив котомку — да нарг с ним, с плащом! — девушка швырнула ее через заводь, очень стараясь не попасть в огромную рептилию. Пожитки удачно приземлились на берегу, но не зацепить ящера не получилось — сумка задела шею. Этого хватило, чтобы тварь поняла, где прячется ее добыча. Кинуть камень в сторону, чтобы отвлечь ее, девушка уже не успевала — открытая пасть уже летела к ней. Алесса отпрыгнула назад к широкому уступу, но ударилась ногой о стену пещеры и жестко приземлилась на каменный пол. Крик боли обозначил морскому пришельцу новое местоположение цели, и жадно раскрытая пасть снова направлена в сторону эльфийки. Но что если…

— Адж-дахака! — воскликнула девушка и слегка нарастила огненный шар.

Зверь снова атаковал, пытаясь сожрать забравшуюся в его логово добычу. Время!

— Получи! — вскрикнула эльфийка и швырнула огненный шар прямо в раскрытую пасть.

Змей удивленно отпрянул, проглотив совсем не то, что ожидал. И тут глухим отзвуком в утробе ящера послышался взрыв. Тварь истошно взревела, мотнула головой и, ударившись мордой о потолок пещеры, рухнула в воду, подняв огромный всплеск. Вода окрасилась кровью, вытекающей из перепончатых выростов на жабрах. Увидев, что тварь больше не шелохнулась, Алесса облегченно вздохнула.

«Тебе еще повезло» — подал, наконец, голос пояс. — «Молодые змеи не такие крупные. Вот попался бы зрелый или даже старый — пришлось бы помучиться».

«А ты где был?! Я чуть не погибла, а ты — «тебе повезло»! Раньше бы проснулся — не пришлось бы так мучиться!»

«Я ждал подходящего момента — когда сама не будешь справляться».

«А если бы и не справилась?! Рано мне еще на тот свет!»

«Но ведь справилась! И справилась без моей помощи, заметь».

«Да уж… Но с таким же успехом я могла бы сейчас гнить в желудке змея».

«Да успокойся ты! Все же обошлось, ведь так?»

Обошлось… Было бы у тебя тело…

«Ладно, давай обратно спать».

Перетащив пожитки обратно в грот, Алесса легла спать. Ее плащ лишь немного потрепало, но клыки змея его не задели. Не успела голова коснуться сумки, которую она подложила себе под голову, а пелена сна уже накрыла девушку. Только в этот раз она ничего не видела. И проспала без снов до самого утра.

Утро разбудило ее ветерком, впорхнувшим в пещеру, словно мотылек. Открыв глаза, Алесса потянулась и оглядела грот. Вроде все на месте… Туша мертвого морского змея по-прежнему плавает в заводи, но уже слегка обглоданная — видимо, какие-нибудь падальщики подъели за ночь. От мертвого змея то там отхвачен кусок, то сям… Ладно, если они довольствовались только им, то все в порядке.

Девушка поднялась и, схватив сумку с плащом, направилась к выходу. Уже поднявшееся солнце после темноты грота ударило по глазам, но вскоре картинка приняла нормальный вид. Берег простирался на лиги в стороны. Скала же, в которой находилось логово морского хищника, а по совместительству и убежище Алессы, оказалась резко обрывающейся, поэтому дальнейший путь по побережью возможным ну никак не представлялся. Делать нечего — пришлось подниматься по тропе наверх. Закончив восхождение, девушка обнаружила новую проблему — желудок стонал, требуя сию же минуту дать поесть. Эльфийка присела под деревом и открыла котомку. Так, что тут у нас… Сушеное мясо! Живем! Алесса вгрызлась в кусок… но откусить не получилось.

«Не-ет, так ты себе только зубы поломаешь. Возьми нож, отрежь кусок, какой сможешь прожевать, закинь в рот, запей и подержи немного во рту. Мясо размокнет, и ты сможешь без труда его прожевать».

Началось на ферме утро… Уже советы даем. Надеюсь, хоть ценные, подумала эльфийка и полезла в мешок искать нож. Нож нашелся — он входил в перечень начального набора алхимика, чтобы разделывать ингредиенты для зелий и смесей. Выудив его из мешка, она начала резать. Нож оказался острым — на это руководство Академии не поскупилось. Отрезанный кусок был без промедления отправлен в рот и запит. И уже через минуту он начал разбухать во рту. Уже можно. Девушка принялась жевать.

Кушанье оказалось не из разряда деликатесов — это она поняла сразу. К тому же кто-то не пожалел специй, чтобы дольше хранилось. Проглотив кусок, Алесса снова потянулась к бурдюку с водой — во рту все горело. Но зато есть уже не хотелось, к тому же разбухший кусок оказался немного великоват, поэтому девушке ненадолго свело челюсть.

«Вот, не будешь жадничать», — не преминул заметить кто-то.

«Скажи спасибо, что сам жевать не умеешь!» — огрызнулась Алесса этому кому-то.

«Ты что, не знала, что они настолько разбухают во рту?»

«Мог бы предупредить».

Ладно, надо было продолжать идти. А идти Алесса все же решила в сторону гор. Кстати, о них — уже где-то впереди виднелась первая гряда Драконьего Кряжа. Именно эти горы она видела в своих видениях. Равно как и то, что там происходило. Что-то подсказывало ей — «цель близка». И эльфийка ускорила шаг.

Солнце продолжало подниматься, и становилось все жарче. Что поделать — разгар весны на южном побережье всегда был жарким. Стирая испарину с лица, Алесса расстегнула пуговицу на рубахе. Но еще через полчаса ей пришлось расстегнуть и вторую… Когда она достигла ближайшей деревни, рубаха была расстегнута на три пуговицы. Узнать бы еще, как пройти через эти горы…

— Извините! — окликнула она одного крестьянина, шедшего куда-то с удочкой, ведром и сетью. — Здесь никто мне не подскажет, как пройти через горы?

— Ну, это смотря куда вам, — начал рыбак, поворачивая голову к девушке, и тут же осекся на полуслове, застыв с оторопевшим выражением лица.

— Простите, что с вами? — окликнула его эльфийка, но тот, похоже, пребывал в солидном ступоре.

И, только уловив направление его взгляда, она поняла, в чем дело.

— А ну, прекрати пялиться!!! — Алесса влепила рыбаку звонкую пощечину со всего размаху и торопливо застегнула две пуговицы. — Ой, извините, — тут же неловко улыбнулась она. — Просто очень жарко.

— Простите, пожалуйста, — торопливо поклонился он. — Не каждый день к нам хаживают эльфы. Тем более, — на этих словах взгляд его слегка опустился ниже лица. — Благородная эльфийская дама.

В этот раз «благородная эльфийская дама» сдержалась, чтобы не треснуть рыбака по его наглой физиономии еще раз. Тем более, одного раза ему было достаточно — у бедняги щека горела, как огненный шар.

— Итак, кто-нибудь здесь сможет мне помочь?

— Да, госпожа, — услужливо отозвался простолюдин. — Пройдите в трактир «Яйцо дракона», там спросите Мари — она стоит за стойкой, рыженькая такая…

— А трактир мне как найти?

— Ой, да легко! Других-то и нетути!

— Спасибо за совет, добрый человек, — Алесса вынула из мошны на поясе монету в пять глоров и протянула крестьянину.

— Вот спасибо! — просиял тот. — Скажите, что вы от Мартина — авось, и дешевле заплатите! Меня тут каждая собака знает!

— Спасибо, — отозвалась Алесса и поспешила в деревню.

Человеческих деревень она никогда не видела, поэтому, узрев этот маленький рыбацкий поселок, она решила, что это не самый лучший вариант деревни людей. Если это можно было вообще назвать деревней. Несколько рыбацких лачуг, пара сараев, пара-тройка относительно нормальных домов, некое подобие маяка… Похоже, самое сносное здание здесь — это таверна. Как там ее назвали? А вот уже и вывеска — яйцо на весть щитовидный знак. И где, интересно знать, видно, что это именно драконье яйцо? Недоверчиво хмыкнув, Алесса прошла внутрь.

Внутри таверна выглядела… не слишком похоже на то, как она называлась. Несколько столов со скамейками по обе стороны, стойка, за которой уже хлопотала какая-то девушка, лестница на второй этаж, где располагается две — ну, от силы три комнаты. И убирают здесь… Ну, относительно чисто здесь, конечно, но можно бы делать уборку и почаще. Так, а кто вон та девушка за стойкой? Волосы вроде рыжие… Уж не об этой ли Мари говорил тот рыбак, что имел неосторожность пялиться на ее бюст, пусть даже и не полностью открытый?... Ладно, с этим проехали.

— Мари, верно? — окликнула Алесса девушку за стойкой.

— Да, — откликнулась девушка-атгард. — Что вам угодно?

— Я ищу, кто бы мне показал дорогу через горы. Мне вас порекомендовал Мартин.

— Ах, этот… Достал уже этот чудила. Уже вторую неделю пьет в долг.

— Ну, так что? Может мне помочь кто-нибудь?

— Да, кажется где-то… сейчас, подождите…

Мари исчезла из-за стойки, сиганув куда-то наверх. Но не прошло и трех минут, как она вернулась.

— Вот, нашла, — девушка положила на стол свернутый клочок бумаги. — Это карта троп Драконьего Кряжа. Вот здесь, — Мари ткнула пальцем в поселение на побережье. — Наша деревня. Отсюда до первой тропы всего две лиги. Дальше идите по карте.

— Спасибо, — Алесса и, взяв карту, добавила. — И сколько стоит у вас обед?

— Пять глоров, — ответила Мари. — Вместе с картой шесть.

Эльфийка пошарила в колшельке и, отсчитав шесть глоров, положила на стойку. Приняв плату, атгардка крикнула на кухню некоему Джейдену, чтобы «принес обед поживее», а гостье предложила сесть за столик. Ладно, подождем.

Через несколько минут рослый детина-федай вынес поднос с едой и отдал его Мари, а та, в свою очередь, поставила поднос перед эльфийкой, не забыв при этом пожелать приятного аппетита. И только она отошла от стола, Алесса набросилась на предложенную ей еду. Конечно, то, что ей принесли, отличалось разительно от того, чем ее кормили в Академии, и уж от яств, что подавали в час трапезы дома, точно. Однако жареная рыба и овощной суп были приготовлены по-своему вкусно — кто бы их ни приготовил, а поваренном деле толк знал. А ведь порой для отменного блюда нужно совсем немного — минимум компонентов, немного трав для вкуса, смешать до определенного состояния, нагреть до определенной температуры, если нужно… Кухня ведь в какой-то мере тоже своего рода алхимия — главное ведь хорошо знать свойства каждого компонента. И тогда из минимума составляющих можно извлечь максимум эффектов. Пусть и не всегда тех, что нужно.

Покончив с обедом, Алесса приложилась к кружке, но тут же пожалела о том, что сделала это так быстро. О, боги, ну кто же мог знать, что там пиво?! Хмель тут же ударил в голову, так что эльфийка, не привыкшая ни к чему крепче утонченных вин, сразу покачнулась, увидев, что перед глазами поплыло.

— Мари! — пьяноватым голосом окликнула она девушку за стойкой. — Вы что, всем даете пиво запивать?

— Да, а что? — атгардка, похоже, еще толком не поняла, в чем дело.

— Предупреждать надо, — отозвалась уже успевшая захмелеть травницы, еле слышно икнув.

«Молодец, Алесса. Ну и как ты будешь идти дальше?»

«А у т-тебя н-нет нич-чво противопохмельного? Ну, чтобы я с-снова нормальной стала?»

«Есть. Иди и спи. И вообще, незнакомые напитки и смеси надо проверять хотя бы на запах, раз уж на то пошло».

«Ну и ладно. Щ-ща пойду и высплюсь. Дай только за комнату заплачу!»

Подумав так, Алесса пошла выполнять задуманное. Да, прямо встала и пошла. Не тут-то было.

— Девушка! А можно у вааааа…

В самый неподходящий момент ноги подкосились, когда она вставала из-за стола, и эльфийка, не успев пройти и пяти шагов, рухнула на пол. Хвала богам, что ей не пришло в голову ухватиться за стол, а то опрокинула бы на себя поднос. Или стол. Со скамейкой.

— О, боги! С вами все в порядке?

— Ой, не совсем, — потирая ушибленные места, промямлила Алесса.

Тут-то Мари и стало ясно, что случилось. Конечно, эльфы предпочитают более изысканные напитки, и простое питье вроде пива, медовухи или бренди им, мягко говоря, не подходит (хотя, против илимсенской рисовой водки они ничего не имеют), но вот чтобы так… С одного глотка…

— Джейден! Ты какое пиво на поднос поставил?

— Да то же, что и всегда! — голос кашевара приближался из кухни. — А что та… Ничего себе…

— Глотнула раз — и все… ик!.. А насчет таких вещ… ик!.. вещей предупреждать заранее надо!.. ик!.. ой…

— Мда, — протянул детина. — Эльфы к нам давно не хаживали. Не учел…

— А выглядывать надо хоть иногда из кухни, — шикнула на него Мари. — Ну, что стоишь, сатир облезлый?! Неси ее наверх!

— П-протестую… ик!.. Чего хватаетесь?! Я не просилааааа!!!

Поздно уже дергаться. Здоровяк уже взвалил хрупкую эльфийку на плечо и понес наверх, не забыв и про ее нехитрый скарб. И как ни пыталась девушка высвободиться, все без толку. Это привело лишь к тому, что она начала чаще икать. Открыв комнату, Джейден как можно бережнее опустил икающую эльфийку на кровать.

— Расплатишься, когда сможешь, — только и сказал он, уходя.

И Алесса снова провалилась в сон.

Спустя время хмельная тьма сменилась на вполне ясные краски. Она снова видела горы. Она словно летела над ними, как сокол, видя с высоты полета все, что происходит. Тот же самый Драконий Кряж с его острыми вершинами. Тот же снег, лежащий на них. Тот же ветер и та же тишина… Так. А кто это там присел отдохнуть с дороги? Черные одежды, темно-зеленая рубаха, кожаная кираса, длинный меч на поясе… Жаль, нельзя разглядеть лицо…

Что-то красное показалось где-то вдалеке. Судя по всему, это что-то летело прямо сюда, и размеров было нешуточных. Кожистые перепончатые крылья, голова, увенчанная тремя прямыми рогами, тянущимися назад… Красный дракон! Сидящий на утесе тоже его увидел и, похоже, решил ретироваться. И тут на миг ей открылось встревоженное лицо…

Девушка тут же заставила себя проснуться. От волнения весь хмель, как рукой сняло. Накинув на плечи сумку и вынимая из кошелька монету в пять глоров, она молнией спустилась по лестнице и стрелой вылетела из таверны, успев кинуть золотой кругляш на стойку. Мари и Джейден лишь ошарашено смотрели вслед.

Она не могла теперь позволить себе задержку. Конечно, шансы на то, что она успеет до него добраться раньше, чем он отправится на обед дракону, стремительно уменьшались. Оставалось лишь надеяться. Надеяться на свои ноги и на сообразительность воина. А еще на то, чтобы дракон не успел добраться до него. Или хотя бы на то, что этот представитель рода человеческого окажется невкусным.