Дневник: Серегина

Казалось бы, что вам тут, граждане, непонятно? Про так называемый закон Димы Яковлева, запрещающий американцам усыновлять детей из России? Уже и Госдума высказалась, и президента спросили пять раз на пресс-конференции, и Жириновский тонко высказался, что против этого закона выступают те, кому платят за бизнес продажи детей в секс-рабство и, внимание, для войны с Россией.Уже томные госдумовские женщины сообщили, что уже незачем лечить детей за границей — у нас теперь все свое, а детские дома — вообще рай. Уже второй после Бога — Всеволод Чаплин — высказался, что вывоз за границу отрывает детей от церкви. Ан нет, граждане оказались на редкость тупыми: к Госдуме прутся, верещат про каких-то даунов и какое-то ДЦП, с которыми в Америке живут и даже заплывы выигрывают, показывают очернительские картинки райских детдомов и машут какими-то списками каких-то детей, которых почему-то надо лечить в злобной неправославной загранице. Но милосердны власть предержащие, денно и нощно пекущиеся не о каре, а о просветлении нерадивых. Вы еще не верите? Там мы снизойдем и покажем вам по центральному каналу, можно сказать, видеоблогу самого высокого тандема, убойное доказательство. Мы вам покажем, как умирает Дима Яковлев. Не верите? А мы уже анонс показали в "Вестях в субботу". У телеканала "Россия" есть и сайт, куда лично я уже написала впечатления по поводу их чудесного сюжета. Присоединяйтесь. Кстати, если про самого Диму Яковлева ничего не знаете, лучше даже не гуглите, а то кошмары будут преследовать.

Комментарии: (0)

23-11-2012 20:11 (ссылка) Добавить в избранное Это спам « Предыдущая запись · Следующая запись » БРАВО!!! Судья Виталий Барковский! Девяти борцам за нравственность не удалось отсудить у певицы 333 миллиона рублейза якобы ведение гей-пропаганды. Напротив, в копеечку влетели сами истцы, каждого из которых Московский районный суд Петербурга обязал выплатить ответчикам — ЗАО «Планета Плюс» и ФГУП «Петербургский спортивно-концертный комплекс» по 22 тысячи рублей. А ЗАО «Музыкальная индустрия» получит от каждого из противников звезды по 16 тысяч 666 рублей. Мадонна на судебное заседание ожидаемо не явилась, хотя стоило бы! Аналогов шоу «в исполнении» судьи Виталия Барковского еще не было.В ходе процесса судью, в частности, интересовало: нужно ли прекратить всяческие сношения с государствами, в которых легализованы однополые браки? Насколько далеко должен зайти мужчина, чтобы стало понятно, что он вступил в гомосексуальную связь? Как отличить пьяного десантника, братающегося со своим товарищем, от гея? Нужно ли при въезде западных артистов в Россию выдавать им повестки в суд? И т.п. Напомним: истцы — 9 активистов «Профсоюза граждан России» требовали взыскать с Мадонны и организаторов ее концерта в Петербурге, прошедшего 9 августа, 333 млн рублей компенсации за нравственные страдания, которые им якобы причинила артистка, призвавшая в ходе своего выступления к толерантности. Таким образом, каждый истец претендовал на 37 млн рублей. В течение трех предварительных заседаний истцы пытались установить ответчиков. 22 ноября судья Барковский, не откладывая дело в долгий ящик, решил его рассмотреть в один присест — заняло это более 7 часов. Истцы заявляли свои претензии долго, много говорили о нравственности и о себе («Мы — ответственные граждане России и переживаем за судьбу родины…»), описывали испытанное «сильное чувство отчаяния», ругали геев за «половую распущенность». Мадонна своей речью, произнесенной в СКК, полагают они, «нанесла большой вред институту семьи» и попыталась «осуществить подрыв нравственных устоев». Звезда, напомним, обратилась к своим фанатам со следующим посланием: «Мы все заслуживаем любви. Жить без страха и в любви. Любая религия учит: возлюби ближнего. Поэтому никакого страха. Мы хотим бороться за свободу быть теми, кто мы есть. Сейчас очень суровое время. Я чувствую это, путешествуя по миру. Больше нетолерантных людей. Но мы можем победить, мы выше этого. Победим любовью, толерантностью, уважением и достоинством». Публичная спланированная акция артистки, по мнению членов «Профсоюза граждан России», способствовала падению деторождения, ведь «станет модно заниматься половыми извращениями». Первый час судья Барковский загадочно молчал. К второму часу заговорил. Ему хотелось, чтобы истцы описали степень испытанных моральных страданий. Однако заявители отчего-то стеснялись и говорили сначала крайне неохотно. Пока соратники сконфуженно мялись, в бой ринулась пресс-секретарь «Профсоюза граждан России» Дарья Дедова, рассказавшая, как именно она оскорблялась: сначала почувствовала возмущение, потом — гнев. — Я — как будущая мать! Здесь присутствует мой муж, мы, правда, еще не совсем полноценная ячейка, мы потомством пока не обзавелись, но… Наши демографические проблемы не идут ни в какое сравнение с европейскими странами, где малыши становятся среднего рода, — мальчиков заставляют писать сидя, а девочек стоя. Бывшая активистка прокремлевского движения «Наши» Марьяна Скворцова (ныне беременная гражданка Яковлева), которой после скандала с Бронзовым солдатом в Эстонии закрыт въезд в ЕС, сообщила, что, как человек с активной гражданской позицией, надеется, что «судебное заседание предотвратит подобные выступления в будущем». — Каким же образом? — уточнил судья. — Мы создадим прецедент. — Может, западным артистам сразу повестки в суд раздать — и добро пожаловать в Московский районный суд, — заметил Барковский. — Вдруг совершат что-нибудь. Вот вы зачем перед приездом Мадонны в пикетах стояли ? Заранее знали, что она нарушит, или надеялись на это? Истец Олег Бойков пожаловался судье на то, что в Дании молодых мальчиков заставляют носить платья и играть в куклы. «К тому же в Европе разрешены однополые браки», — дрогнувшим голосом добавил он. —По-вашему, нам надлежит подальше держаться от стран, где легализованы однополые браки? — спросил судья. — Да, как минимум. —Почему же вы к Оливеру Стоуну с его «Александром Македонским» не предъявили претензий? Почему Мадонна? —С чего-то же надо начинать. К тому же Мадонна — мировая звезда… —Не обижайте Стоуна! Стоун в своем фильме показал звезду исторического масштаба. Вы воспринимаете как пропаганду гомосексуализма гей-парад? Это тоже причинит вам моральные страдания? —Да, мне это глубоко противно. —А позиция Европейского суда по правам человека, где сказано, что сексуальные меньшинства обладают равными правами с большинством и, соответственно, им предоставляется возможность проводить гей-парады, — вам известна? —Я не обязан ее знать. —Вам, как патриоту, в первую очередь следовало бы знать, что Европейская конвенция обязательна для исполнения. Бойкову, как стало известно, не нравится, что над национальными законами превалируют международные конвенции. Истец еще долго говорил об утраченном в 90-х влиянии, о шагах к суверенитету страны и т.п. — Так бы каждый выступал! Суд бы понял, что 37 млн рублей — сущие копейки. Степень моральных страданий ясна: суверенитет! — заметил Барковский. — А концом выступления Бойкова будет предложение по изменению Конституции. Извините, это не в компетенции Московского районного суда! Истица Ирина Гизатулина поинтересовалась: «А если Пугачева поедет в США и будет там выступать в поддержку узников Гуантанамо?» Судья переадресовал этот вопрос к президенту США Бараку Обаме. Гизатулина также рассказала дикую историю о том, как ее 15-летний брат увидел ролик с Мадонной. Барковского случившееся заинтересовало: «Куда смотрели его родители?! Надо сообщить в органы опеки. Нужно лишать их прав. Это, с точки зрения Дарьи Дедовой, вопиющее нарушение! Почему же вы не смотрите за своим ближайшим родственником?» Служитель Фемиды подчеркнул, что не издевается над заявителями, просто у него «такой способ ведения допроса», чтобы участники процесса «могли раскрыться». Истец Виталий Орловский поведал, что его родители развелись, когда ему было 4 года, и он стал сыном полка. Председательствующий заметил, обратившись к 36-летнему Орловскому: «Что-то мне подсказывает, что развод ваших родителей состоялся задолго до приезда Мадонны. Но крах случился именно после 9 августа. Кстати, на Первом канале буквально вчера показали сюжет про чайлдфри, разве это не страшнее?» Истец сообщил, что уже заинтересовался чайлдфри, и тут же зачем-то рассказал о нехорошем галеристе Марате Гельмане, который крест в виде колбасы выставляет. — Иные истцы и в колбасе фаллический символ увидят…У вас времени, смотрю, много: творчество Гельмана, концерт Мадонны! По-моему, 37 млн — это мало. Почему Бойков выступил на 37 млн, а остальные молчат? — оглядел присутствующих Барковский. — Сколько традиционных браков распалось из-за того, что кто-то из семьи стал гомосексуалистом, а сколько — из-за алкоголя? Сколько исков вы подали к алкогольным компаниям? — продолжал Барковский. — А как быть с великими произведениями гомосексуалистов, которые появились раньше Мадонны? Сжигать их на площади? — Необязательно сжигать на площади, привлекая внимание, — ответил Орловский. — Ага, значит, можно втихаря, — заключил председательствующий. На «десерт» борцы за нравственность подготовили фотографию, на которой видно, как Мадонна выступает на фоне огромного плаката с целующимися мужчинами. — Особенно страдающие, отвернитесь от экрана! — призвал судья. — Ну и с чего вы решили, что это гомосексуалисты? Может, два сослуживца встретились на Дне Воздушно-десантных войск и радуются. Как из фильма Эльдара Рязанова двое пьяных: «Ты меня уважаешь?» — «Я тебя люблю!» — Даже Брежнев не делал так коленочками, когда целовался с мужчинами, — не сдавалась Дедова. — Это не симпатия, не дружба. Это явное влечение! — убеждал Барковского истец Алексей Колоткин. — Так должен мужчина обнимать женщину! — Вы в День ВДВ на Петропавловке бывали? — спросил Барковский. — Если двое мужчин целуются, то это уже гомосексуализм? Как надо глубоко зайти, чтобы это квалифицировать как гомосексуализм? Ответа не последовало. Несмотря на провал по всем пунктам, противники Мадонны не сдаются. Они пойдут в вышестоящую судебную инстанцию

Комментарии: (0)

Иван Фролов. ТЕЛЕФОНИСТКА Ты трубку телефонную снимаешь, Чтоб вызвать в дальнем городе завод. И очень скромно, коротко: — Cедьмая! — Себя телефонистка назовет. Шумит, гудит в нагрузке коммутатор, Звонят звонки на тысячи ладов. Сегодня ей положено по штату Руководить беседой городов. Ночной звонок: — Cверхсрочно. Быстро-быстро. Секретаря обкома Кузьмина. — Ваш абонент? — Москва. Совет Министров. — Сейчас найду,— торопится она. Звонки в обком — Кузьмин на хлебосдаче. Звонки в село — Уехал на поля. Звонки... Звонки... Лицо в поту горячем. Звонки... Звонки... Летают штепселя. Вся область откликается знакомо. И вот — ответ из дальнего села: — У телефона секретарь обкома...- И улыбнулась радостно: — Нашла!..- Шуршали в трубке звуковые дали, И вдруг в Москве сказали не спеша, Отчетливо: — У телефона Сталин,- И у связистки замерла душа. Тихонько пыль со столика смахнула И комсомольский тронула значок, Одной рукою быстро застегнула На все застежки синий пиджачок. Собрала в стопку книжечки и списки, Порядок полный навела в момент, Как будто в кабинет телефонистки Сейчас войдет Великий абонент. Он далеко, Но неразрывны нити, Что весь народ наш связывают с ним... Включилась и спросила: — Говорите? — И Сталин ей ответил: — Говорим...- И сердце.... Сердце захлестнуло счастьем, Пылали щеки радостным огнем: Ведь сколько раз она, связистка Настя, Всегда волнуясь, думала о нем. Есть в дневниковой Настиной тетради Такая запись: "Не могу заснуть. Товарищ Сталин не был на параде: Быть может, со здоровьем что-нибудь?" И вот он здесь, Такой родной и близкий. Он говорит про хлеб и про поля. И кажется, что от телефонистки Рукой подать до древнего Кремля. Подумалось: "Отец Вы наш, учитель, В такой вот поздний, поздний час ночной Все люди спят, а Вы один не спите, Любимый наш, Хороший наш, родной..." "Народ у нас в Сибири очень дружен,- Заговорила мысленно с вождем.- Быть может, Вам еще кто-либо нужен, Скажите — мы из под земли найдем..." Включилась снова. — Кончили? — cпросила. И даже не поверилось самой — Сказал ей Сталин: — Кончили. Спасибо. — ...Совсем не помнит как дошла домой, Как постучала в створчатую раму. Ей свелым днем была немая ночь. Вбежала: — Мама! Родненькая мама! — И ей на грудь. — Да что с тобою, дочь? — И чистых, светлых слез не удержали Сияющие девичьи глаза. — Ты знаешь, мама, Сам товарищ Сталин Спасибо за работу мне сказал... — ... Висело небо синим парашютом. В стране рождался новый день побед... И, не смыкая глаз ни на минуту, Они, обнявшись, встретили рассвет. 1950 г.

Комментарии: (25)

Оригинал: * * * Жил-был у бабушки серенький козлик. Вот как, вот как, серенький козлик. * * * Бабушка козлика очень любила. Вот как, вот как, очень любила. * * * Вздумалось козлику в лес погуляти. Вот как, вот как, в лес погуляти. * * * Напали на козлика серые волки. Вот как, вот как, серые волки. * * * Оставили бабушке рожки да ножки. Вот как, вот как, рожки да ножки. Стилизации СТАРОФРАНЦУЗСКАЯ БАЛЛАДА * * * Старушка раз в лесу жила, э лон алле, э лон алле, старушка раз в лесу жила, и козочка у ней была. * * * Однажды в лес ушла коза, э лон алле, э лон алле, однажды в лес ушла коза, куда глядят ее глаза. * * * В лесу ее встречает волк, э лон алле, э лон алле, в лесу ее встречает волк и козочку зубами щелк. * * * Ах, не придет она назад, э лон алле, э лон алле, ах, не придет она назад, лишь рожки с ножками лежат (А. Финкель) Симеон Полоцкий Благороднiи, благочестивiи, государи премилостивiи. О козлi и старусi рЪчь будеть наша, аки вещь живу узритъ милость ваша. Старуха древня въ градЪ нЪкоемъ бяша, козловi брадата вельми любяша. Але взалкалось тому козляти во темнiи лЪси идти гуляти. Худый обычай у волковъ бываетъ, козловi узря, его терзаютъ. Увы, увы, и козi и розi козловi убита лежатъ на дорозi. Юнымъ се образъ старЪйшихъ слушати, на младый разумъ свой не уповати. (А. Финкель) И. М. Карамзин Любезный читатель! Сколь приятно и умилительно сердцу видеть дружбу двух существ любящих. Всей чувствительной натурой своей бедная старушка любила серенького козлика; знайте же, грубые сердцем, что и крестьянки чувствовать умеют. Но увы! Сколь часто неблагодарность, сия змея, на груди человеческой отогретая, свивает себе гнездо в душах существ обожаемых. Сей серенький козлик был склонен более к опасностям жизни бурной, нежели к прелестям мирного существования селянина на лоне сладостной Натуры под кущами зеленых садов, среди цветущих дерев и приятного ручейков лепета. В чаще непроходимых дубрав нашел наш серенький козлик погибель свою от острых когтей и зубов косматого чудовища лесов Гиперборейских — серого волка. Лишь в знак любезной памяти дружбы и умиления сердечного оставило оное чудовище бедной старушке, горькие слезы в тиши ночной проливавшей, рожки и ножки существа, столь горячо любимого и столь печально погибшего. (Э. Паперная) И. А. Крылов У старой женщины, бездетной и убогой, Жил козлик серенькой, и сей четвероногой В большом фаворе у старушки был. Спал на пуху, ел сытно, пил допьяна, Вставал за полдень, а ложился рано: Ну, словом, жил и не тужил. Чего же более? Но вот беда — Мы жизнью недовольны никогда: Под сению дерев на вольной воле Запала мысль козлу прогулку совершить, И, не раздумывая доле, В соседний лес козел спешит. Он только в лес — а волк из лесу шасть! В глазах огонь, раскрыл грозящу пасть — И от всего козла осталося немножко: Лишь шерсти клок, рога да ножки. ———————— Сей басни смысл не трудно угадать: Не бегай в лес, коль дома благодать. (Э. Паперная) А. С. Пушкин Одна в глуши лесов сосновых Старушка дряхлая жила, И другом дней своих суровых Имела серого козла. Козел, томим духовной жаждой, В дремучий лес ушел однажды; И растерзал его там волк. Козлиный глас навек умолк. Остались бабушке лишь ножки Утехою минувших дней, И память о козле больней, Лишь поглядит на козьи рожки. Одна, одна в лесной глуши Тоскует о козле в тиши. (А. Финкель) Алексей Ремизов Смрад от козла пошел. Пахкий, жёглый смрад. Заегозила старуха: «Ух, хорошо. Люблю». А козел бычится, копытом в брюхо: «Уйду я от тебя, наянила ты мне. В лесу шишки сосновые, дух зёмный, ярый». Убег, копытами зацыкал, аж искры пых, пых. А в лесу волк сипит, хорхает, хрякает, жутко, жумно, инда сердце козлятье жахкает. Заскрыжил волк зубом; лязгавый скрып, как ржа на железе. Хрякнул, хрипнул, мордой в брюхо козлятье вхлюпнулся, — кровь тошная, плевкая, липкая. Гонит старуха, рыдом ревет, рожки да ножки козлятьи собирает, тонкие, неуёмные... (Э. Паперная) Саша Черный Убивалась старуха над козликом серым (Плачь, чтоб тебя разорвало!). Рожки целует (ну и манеры...). Тьфу, даже мне жалко стало. И чего смотрела старая дура? Убежал ведь под самым носом. Ну, а в лесу, брат, волки не куры, Неприкосновенность личности у них под вопросом. Любила, отдавала последнюю крошку Да волкам козла и скормила. Оставили бабушке рожки да ножки. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . С волчьей стороны и это очень мило. (Э. Паперная)

Комментарии: (3)

Оригинал: У попа была собака, Он ее любил. Она съела кусок мяса, Он ее убил. И в яму закопал, И надпись надписал, что: У попа была собака, и т.д. Стилизации: Кай Юлий Цезарь (Записки о Британской войне, книга IV, гл. 10, подстр. пер. изд. «Польза») По многим причинам, так как вследствие того, что Цезарь набрал при помощи рекрутского набора новых два легиона, из коих один направил форсированным маршем в Британию, а другой, назначивши начальником Тита Акция Барбона, оставил на зимних квартирах в окрестностях Лютеции для его пропитания, и как впоследствии он узнал через лазутчиков, солдаты сильно роптали по недостатку продовольствия. Известно, что многие мелкие животные, как-то: собаки и лисицы и зайцы также, охотно принимаемы в пищу с тем большим удовольствием, чем больше мучимы они голодом. Поэтому верховный жрец десятого легиона съел в живом виде легионного волкодава, который съел у него весь запас сушеного мяса на зиму. Возбужденный известиями, Цезарь послал легатов донести Сенату, что по многим причинам, так как вследствие того, что Цезарь набрал при помощи рекрутского набора новых два легиона и т. д. (А. Розенберг) Оскар Уайльд Он убил ее. Убил, потому что любил. Так повелось в веках. Пурпурное мясо, кровавое, как тога римских императоров, и более красное, нежели огненные анемоны, еще терзал жемчуг ее зубов. Серебряные луны ее маленьких ножек неподвижно покоились на изумрудном газоне, окрашенном рубиновой кровью, этой росою любви и страданья. — «Poor Bobby!» — вздохнул мистер Чезьюибл, викарий Ноттенгеймской церкви, отбрасывая прочь палку, орудие убийства: — «Ты не знал, что, хотя любовь есть воровство, воровство не есть любовь. Смерть открыла тебе эту тайну. Ты сейчас мудрее всех мудрецов мира. Requiescas in pace». Он удалился. С лиловых ирисов капали слезы на золотой песок... Он убил ее. Убил, потому что любил. (А. Розенберг) Анатоль Франс На столовых часах аббата Антуана Парэ пробило пять. Мари-Анн, исполнявшая в течение двадцати лет обязанности кухарки аббата, начала беспокоиться. Аббат, всегда такой аккуратный, сегодня почему-то запоздал. Вместе с Мари-Анн беспокоился и Лаведак, любимый сеттер Антуана Парэ (он был ему большим другом). По природе своей Лаведак был стоиком и весьма философски относился ко всем событиям, памятуя превосходные изречения Марка Аврелия, которые он неоднократно перечитывал вместе с аббатом. Но сегодня желудок Лаведака заставил его беспокойно поглядывать то на дверь, через которую обычно входил аббат, то на стол, на котором стояла холодная говядина с горошком. И вдруг стихийный импульс сократил стальные мускулы его ног. Миг — и говядина очутилась в зубах Лаведака. Сейчас же к нему вернулось его философское спокойствие. «Mêden agan, — подумал он, соскакивая со стула. Дверь отворилась, и в столовую вошел Антуан Парэ. Увидав Лаведака, аббат покачал укоризненно головой. — Конечно, — сказал он, — собственность есть понятие относительное. Древние египтяне, как свидетельствует Геродот, чрезвычайно любили похищать невинность чужих жен, не считая это грехом. Но поскольку она является мощным фактором человеческой культуры и цивилизации, всякий, нарушающий права собственности, является преступником. Смотри об этом у Савиньи. Всякое же преступление, как говорит тот же Савиньи, влечет за собой и наказание. — Мари-Анн, утопите Лаведака. (А. Розенберг) О'Генри ЧЕЛОВЕК ДЕЛА Сэм Слокер знал толк в виски, в пшенице, в часах, в морских свинках, в колесной мази, в чулках, в ракушках, в сортах индиго, в бриллиантах, в подошвах, в фотографиях и во многом другом. Когда я встретил его в первый раз в Оклахоме, он торговал эликсиром собственного производства, противоядием от укусов бешеных ящериц. В Миннесоте мы столкнулись с ним у стойки багроволицей вдовы, трактирщицы миссис Пирлс. Он предлагал вдове свои услуги в качестве мозольного оператора за одну бутылку шотландского виски. — Ну, Сэм, расскажите, — попросил я, когда бутылки были уже откупорены, — как вышло, что доллары стали для вас нумизматической редкостью, и мозоли м-сс Пирлс чуть не сделались жертвой вашей финансовой политики. Сэм задумчиво сплюнул на кончик моего сапога и нехотя проронил: — Не люблю я попов. — О, Сэм, — энергично запротестовал я, — вы знаете, что никогда в нашем роду не было длиннорясых. — Да нет, — угрюмо проворчал он, — я говорю об этом старом мерзавце, об этой клистирной кишке, об этом кроличьем помете, о дакотском мормоне. Ведь собаке цены не было, я мог бы продать каждого щенка не меньше чем за тысячу долларов. — А пес был ваш? — неуверенно спросил я, боясь, что не совсем точно поспеваю за ходом мыслей Сэма Слокера. — Ну да, мой. Я получил его еще щенком от сторожа питомника за пачку табаку. Когда дакотское преподобие увидел собаку на выставке, у него хребет затрясся от восторга. Тогда же я и продал ему собаку с условием, что первые щенята — мои. У меня уже и покупатели были. А, проклятый пророк, попадись ты мне, гнилая твоя селезенка, был бы ты у меня кладбищенским мясом! — Ну, и что же? — с интересом спросил я. Сэм яростно стукнул кулаком по столу: — Эта церковная росомаха, этот скаред убил ее из-за куска протухшего ростбифа. Что же, по-вашему, собака так и должна сидеть на диете? Да еще такая благородная собака. Нет, пусть я буду на виселице, пусть мною позавтракают койоты, если я не прав. У этого святоши от жадности свихнуло мозги набекрень, когда он обнаружил, что его мясные запасы тают. Нет собаки, нет щенят — пропали мои доллары. — Да, — сочувственно заметил я, — история, действительно, неприятная. Прощаясь, Сэм протянул мне руку и уже в дверях процедил сквозь зубы: — Только одно и утешает меня, что тащить мясо приучил собаку я сам. Всю зиму у меня был довольно недурной мясной стол. (Э. Паперная)

Комментарии: (0)

III ВЕВЕРЛЕИ Оригинал: Пошел купаться Веверлей, оставив дома Доротею. С собою пару пузырей берет он, плавать не умея. И он нырнул, как только мог, нырнул он прямо с головою. Но голова тяжеле ног, она осталась под водою. Жена, узнав про ту беду, удостовериться хотела. Но ноги милого в пруду она узрев, окаменела. Прошли века, и пруд заглох, и поросли травой аллеи; но все торчит там пара ног и остов бедной Доротеи. Стилизации: Гомер 1. В полдень купаться идет из дворца Веверлей богоравный. А во дворце он оставил супругу свою Доротею. В пышном дворце Доротея ткала большую двойную цвета пурпурного ткань, рассыпая узоры сражений 5. между Ахейцами в медных бронях и возницами Трои. Не было в целой Ахайе героя подобного в беге, всех побеждал Веверлей быстроногий в ристалищах буйных, плавать же он не умел. И с собою берет он в подмогу два пузыря тонкостенных, из жертвен- ных телок добытых. 10. Близко от Скейских ворот их готовили мудрые старцы, к богу воззвав, они вкруг разбро- сали ячмень крупнозерный, шеи приподняли жертвам, зарезали, кожу содрали, бедра потом отрубили, двойным их пластом обернули, светлого жира и мяса сырого наверх положили, 15. из-под кишок извлекли упругий пузырь тонкостенный и через легкий тростник надували с различною силой. Так снарядившись, на пруд поспешил Веверлей боговидный. Были устроены там водоемы; вода в них обильно светлой струею лилась, нечистое все омывая. 20. Платье совлекши, на мелкоблестящем хряще, наносимом на берег плоский морскою волной, он все разостлал их; кинулся в пруд с головою, но ног голова тяжелее, медным доспехам подобно, осталась она под водою. Только узнала о том Доротея, богиня средь женщин, 25. тотчас закутавшись в белое, как серебро, покрывало, вышла из спальни она, проливаючи нежные слезы. Вышла она не одна: вслед за нею пошли две служанки — Эфра, Питфеева дочь, с волоокой Клименою рядом. Вскоре пришла она к месту, где пруд протекал светловодный. 30. Милые ноги узрела и стала рыдать безутешно, волосы, плача, рвала, далеко покрывало откинув, и Ниобее подобно в тот миг она окаменела. Тучегонитель Зевес сохранил для потомства их вечно. Много столетий прошло и много ушло поколений, 35. но до сих пор там стоят над водой Веверлеевы ноги и в стороне средь песков — Доротеи белеющий остов. Данте 1. В те дни, когда на нас созвездье Пса глядит враждебно с высоты зенита, и свод небес, как тяжесть, оперся, 2. И от лучей не сыщешь ты защиты, пошел купаться знатный Веверлей, хламидой бренною едва прикрытый, 3. С собою взявши пару пузырей, в дворце жену оставив Доротею. Вот граф идет среди густых аллей, 4. От духоты полуденной потея. К пруду придя, нырнул, как только мог, но голова у графа тяжелее 5. Его прекрасных, стройных графских ног. И вот она осталась под водою. Хрустит в саду тревожимый песок 6. Под легкою воздушною стопою. То Доротея, светлая жена, спешит на пруд, волнуема молвою, 7. И, ноги увидав, поражена, окаменела, как супруга Лота. С тех пор сошли в могилу племена, 8. Века иной омрачены заботой, и высох пруд, и сад давно заглох, и одичали бывшие красоты, 9. И на дворце растет зеленый мох, и поросли крапивою аллеи, но до сих пор торчит там пара ног и остов бедной нежной Доротеи. И. А. Крылов В одну из самых жарких пор затеял Веверлей купаться. И надобно сознаться, что Веверлей сей плавал как топор. В кладовке, в старом хламе роясь, нашел он плавательный пояс и, на свою беду, решил: пойду. (А дома бросил он супругу Доротею.) Спешит наш Веверлей по липовой аллее, пришел, нырнул, как только мог, нырнул он прямо головою. Известно — голова всегда тяжеле ног, и вот она осталась под водою. Его жена, узнав про ту беду, удостовериться в несчастии хотела. И, ноги милого узревши в том пруду, в сей миг она окаменела. Хотя с тех пор прошел уже немалый срок, и пруд заглох, и заросли аллеи, но до сих пор торчит там пара ног и остов бедной Доротеи. ———————— Супругов мне, конечно, очень жаль, но в басне сей заключена мораль: не зная броду, не суйся в воду. Н. А. Некрасов Вот что мне рассказал мой попутчик, мой случайный знакомый на миг, отставной лейб-гвардеец поручик, седовласый почтенный старик: «Нынче что? Нынче рай и приволье: дресмашины у вас, бункера, все толкуете — пар, многополье. Не такая бывала пора. Жил в деревне Отрадной помещик, Варсонофий Петров Веверлей. Ну и был, доложу я Вам, лещик, вряд ли было в округе лютей. Только слышишь: в колодки злодеев, на Камчатку сошлю, засеку. Ну, и много ж засек Аракчеев на своем на злодейском веку. Вечно пьяный — страдал, вишь, от жажды, — вечно фляжку с собою имел. Вот пошел он купаться однажды, ну, а плавать-то он не умел. Подошел он к пруду; шаровары снял и на берег лег отдохнуть (с тела был он сухой и поджарый, заросла волосами вся грудь). Полежал он в мечтательной неге, встал и тело обрызгал водой, отошел с три шага и с разбегу прямо в воду нырнул головой. Затянуло беднягу в пучину, над водой только ноги видны. Кто опишет тоску и кручину Веверлеевой бедной жены? А любила ж его Доротея, а за что — не пойму до сих пор. Как узнала — помчалась скорее, дрожь в руках и взволнованный взор. Прибежала на пруд и узрела — пара ног над водою торчит. И старушечье дряхлое тело превратилось мгновенно в гранит. До сих пор в деревеньке той дальней видят ноги и белый скелет». Так закончил рассказ свой печальный мой знакомый и вышел в буфет. Валерий Брюсов СОНЕТ Царь всех царей земных, властитель Веверлей торжественно грядет к священному Мериду. Царь плавать не умел. И пару пузырей дает ему жена, избранница Изиды. И, тело обнажив под сенью пирамиды, он погрузился в пруд, творя молитву ей. Но мудрая глава ног царских тяжелей — осталась голова в объятьях Нереиды. Той вести гибельной довериться не смея, спешит на озеро царица Доротея и, к озеру придя, окаменела вдруг. С тех пор прошли года тягучей вереницей. Но до сих пор хранит песок скелет царицы и над водою тень костей берцовых двух. К. Д. Бальмонт (На два голоса) Оставив дома Доротею, пошел купаться Веверлей. — Как в полдень тают тучки, млея, как солнце в полдень золотей. Берет он, плавать не умея, с собою пару пузырей. — Как солнце гаснет, золотея, как тучки вечером алей. Нырнул он прямо головою, нырнул он в пруд, как только мог. — О, как мне страшно в часы прибою, о, как тревожно хрустит песок. Но он остался под водою, ведь голова тяжеле ног. — О, как подавлен я темнотою, о, как мне страшно, а путь далек. Удостовериться хотела жена его, узнав беду. — Как отдаешься ты мне несмело, твоей я ласки чаруйной жду. И вмиг она окаменела, увидев ноги в том пруду. — О, как целуешь ты неумело в каком-то сладостном бреду. И поросли травой аллеи, и высох пруд, и сад заглох. — Как в полдень тают тучки, млея, о, как тревожно хрустит песок. Но остов бедной Доротеи торчит там вместе с парой ног. — Как солнце гаснет, золотея, о, как мне страшно — а путь далек. Александр Блок Где дамы щеголяют модами, где всякий лицеист остер, над скукой дач, над огородами, над пылью солнечных озер, — там каждый вечер в час назначенный, среди тревожащих аллей со станом, пузырями схваченным, идет купаться Веверлей. И, медленно пройдя меж голыми, заламывая котелок, шагами скорбными, тяжелыми ступает на сырой песок. Такой бесстыдно упоительный, взволнован голубой звездой, ныряет в воду он стремительно и остается под водой. Вздыхая древними поверьями, шелками черными шумна, под шлемом с траурными перьями идет на пруд его жена. И ноги милого склоненные в ее качаются мозгу, и очи синие, бездонные цветут на дальнем берегу. И, странной близостью закована, глядит за темную вуаль и видит берег очарованный и очарованную даль. И в этой пошлости таинственной оглушена, поражена, стоит над умершим единственным окаменевшая одна. Андрей Белый Я только временный заем у йогов Дорнаха всевластных, я — стилистический прием, инструментовка на согласных. И Доротеин Веверлей, и Доротея Веверлея над бессловесной бездной реют, как закипевший словолей. Я — составитель антифонов, пифагорийская земля. Тогда еще блистал Сафонов[13], известность с Надсоном деля. И Веверлей, усталый мистик, средь тополей, среди аллей, голубоглазый злой эвристик, спешит купаться в водолей. (Так звуки слова «Веверлей» балда — неумный гимназистик переболтает в «ливер лей», а Веверлей усталый мистик.) Идет купаться Веверлей, оставив дома Доротею, с собою пару пузырей берет он, плавать не умея. Нырнул — лазорь и всплеск в лазорь, багрец и золото в лазури, и в небо брызги — розы зорь, а в воды — розовые бури. Усталый мистик — бледный йог с волнистой русой бородою. Но голова тяжеле ног, она осталась под водою. Средь тополей, среди аллей, среди полей, полуалея, ...чего так медлит Веверлей... взлетает, тая, Доротея. (Так мой отец — декан Летаев, промолвив: интеграл из пи, — взвихрится и взлетит, растаяв, взлетая в голубой степи.) И Доротея в том году астральное узнала тело. Но ноги милого в пруду она узрев, окаменела. И Мережковский, русский йог, был воплощенье Доротеи: ...ты знаешь, этот пруд заглох и поросли травой аллеи. И Соловьев, лазурный бог, был воплощенье Веверлея. ...Но все торчит там пара ног и остов бедной Доротеи. Так на кресте и в Красоте, блистая песнею чудесной, мы умираем во Христе, чтоб в Светлом Духе вновь воскреснуть. Анна Ахматова Все как прежде небо лилово, те же травы на той же земле, и сама я не стала новой, но ушел от меня Веверлей. Я спросила: чего ты хочешь? Он ответил: купаться в пруду. Засмеялась я: ах, напророчишь нам обоим, пожалуй, беду. Как забуду? Он вышел бодрый, с пузырями на правой руке. И мелькали крутые бедра на хрустящем желтом песке. Для того ли долгие годы в одинокой любви прошли, чтобы отдал ты темным водам свой загадочный древний лик?! Тихо сердце мое угасло, на душе у меня темно. О, прости, — я не знала, что часто голова тяжелее ног. О, как сердце мое темнеет, не смертельного ль часа жду? И я одна каменею на холодном темном пруду. Владимир Маяковский Вы заплесневели, как какая-то Бакалея, о, чтобы вас разорвало, чтоб! А я лучше буду кричать про Веверлея и про то, как он утоп. Солнце палило в 3000 дизелей, ставило ва-банк на какую-то сумасшедшую игру. И тогда Веверлей из дому вылез и затрюхал на пруд. Вытер запотевшие красные веки и, когда наконец дошел, с благодушием, странным в рыжем человеке, вдруг пробасил «Хорошо»... Скинул рубаху, штаны и прочее и в холодную воду скок. Будьте любезны, убедитесь воочию, что голова тяжелее ног. Пошел ко дну, как железный ключ, и даже пузыри не пошли. А бог потирает ладони ручек, думает — здорово насолил. Идет Доротея, сажени режет, идет Доротея, визжит и брызжет. Глазами рыщет — где же, где же ее Веверлей, любимый, рыжий. Уже до колен, до груди, до шеи, Доротеино тело — кварц. Стоит Доротея и каменеет — ноги, грудь, голова. 100, 1000, миллион, много, прошло миллиард червонцев лет. И все торчат Веверлеевы ноги и Доротеин скелет. Душу облачите смертным саваном, лягте живые в гроб. Я, иерей, возглашаю: слава им, кто окаменел и утоп. Осип Мандельштам Уже растоптана трава в лугах Эллады и блещет ярко в небе Фаэтон. В прохладных рощах в полдень спят дриады, и Пану самому слетает светлый сон. Широколистые не сеют тени клены, лучам пылающим открыт песок аллей. Полуденным пыланьем утомленный, купаться поспешил прекрасный Веверлей. Оставил верную он дома Доротею, на тело голое навлек простой хитон. Обул сандалии. Но, плавать не умея, два легких пузыря берет с собою он. Эмаль холодную он рассекает смело, с разбегу в воду он ныряет головой. Но тяжелее голова, чем тело, и, дивная, она осталась под водой. Летят, как горлицы, стенанья Доротеи. Спешит прекрасная, бежит, как легкий пух. Но, ноги милого заметив средь аллеи, несчастная, она окаменела вдруг. Не для того ль ползли арбы веков в тревоге, на мне столетия оставили свой след, чтоб видел над водой я высохшие ноги и на аллеях зрел я горестный скелет?! И вновь вигилии ночные скорби множат, — и наш век варварский, как бывшие, пройдет, и снова бард чужую песню сложит и, как свою, ее произнесет. Эдуард Багрицкий ДУМА ПРО ВЕВЕРЛЕЯ I Не загинул я от пули У Попова лога, Не изжарюсь и в июле — В дым, в жестянку, в бога. Пусть я плавать не умею — Пузыря надую. Дай пузырь мне, Доротея, И на пруд пойду я. Веверлей стоит у хатки, От солнца пылая. Амуниция в порядке, Как при Николае. В чистой форменной тельняшке, Шевелит усами, Так и вздрагивают ляжки Под его трусами. На затылок сбита кепка. Красота и сила! Пузыри висят на цепке От паникадила. Волосатый и мохнатый — Ну и вправду цаца! Не загнулся у Махна ты, Так воды ль бояться?! II Веверлей поднимет ногу, Пристукнет другою, Словно пробует дорогу, Дорогу тудою. Снял трусы он и рубаху И к воде дал ходу. Развернулся — и с размаху Хлобысь прямо в воду. Голова у Веверлея Тяжелей свинчатки... Нету, нету, Доротея, Твоего ягнятки! Только две ноги над прудом, Над водою черной. Не спасется он и чудом, Как ни будь проворный. Пусть про долю не гадает Ни прямо, ни косо. Только брызги оседают На вохре откоса. III Как узнала Доротея Про такое дело, Белых ножек не жалея, На пруд полетела. Подбегает ближе, ближе С тоскою во взоре. Опускает ниже, ниже Головоньку с горя. Видит ноги над водою — А где его тело? Не управилась с бедою И окаменела. Эпилог Отшумели над равниной Боевые годы, Протекли над всей краиной Молодые воды. Этот пруд давно затянут Зеленою ряской; И купаться кто там станет — Все идут с опаской. Заросли травой дороги, Только ветер веет. Но торчат, как прежде, ноги, Ноги Веверлея. Обвевает вихрь горячий Остов Доротеи... Рассказать бы лучше надо, Да, жаль, не умею... 1930 г. (А. Финкель) Борис Пастернак Стояла жара. Ветер дул из Хеврона, порывистый и беспокойный. И сегодня опять, как вчера и как позавчера, Было жарко и знойно. Идет Веверлей Искупаться на озеро — все ж над водою свежее. И с собою берет пару плавательных пузырей, Плавать он не умел. В песок завалясь, В стороне от далеких слегка пожелтевших могилок, Шепчет он, словно в Марбурге, про априорную связь Мета-транс-предпосылок. Отряхнувши песок, В безымянное озеро прямо нырнул с головою. Но осталась она, тяжелей бывши высохших ног, Под нагретой водою. Покуда он здесь Над водою стоит, V-образно раскинувши ноги, Доротея, супруга, прослышав печальную весть, Понеслася в тревоге. Спадает жара. Ветер дул из Хеврона, ночную прохладу пророча. Доротея, супруга, подруга, и мать, и сестра! Хоть бы путь был короче! Зажглася звезда. И видны Доротее торчащие ноги без тела. Приглуши, притуши эту боль. Никогда. И тогда Сразу окаменела. На дереве мох. Пруд зарос и заглох. Поросли сорняками аллеи. Но торчит до сих пор, до сих пор пара ног, пара ног И скелет Доротеи. Александр Твардовский I В июле началась жара, Что хоть Египту впору, И солнце с самого утра Ползет упорно в гору И хоть известно: летний день — За зимнюю неделю, Но тут взяла такая лень, Что дышишь еле-еле. «Пойду, — подумал Веверлей, Пусть плавать не умею, Но даст мне пару пузырей С собою Доротея». Взял пузыри и был таков Она ж по доле женской Трудись в дому до петухов, Как водится спокон веков В губернии Смоленской. Коси, коса, пока роса, Роса долой, и мы домой. II Течет там речка Лучеса, И в речке той есть заводь. Там не купанье — чудеса, Умей лишь только плавать. У Веверлея сперло дух — Скорей, скорей купаться! И сразу в колокол он бух, Не поглядевши в святцы. И сделал сгоряча прыжок Он в заводь с головою, Но голова тяжеле ног, Назад он вынырнуть не мог, Остался под водою. Так, так... Семь бед — один ответ, Как говорил мой старый дед. Не мог он выбраться назад, Лишь ноги над водой торчат. III И вскорости про ту беду Узнала Доротея. Деревья бросила в саду, На кухне бросила еду, К реке бежит скорее. И видит что-то на реке, Не чурку и не бочку, А... Карандаш дрожит в руке, Поставлю лучше точку. Ведь что написано пером, Карандашом хотя бы, Не вырубишь и топором, И будут плакать бабы. И Доротеин горький крик Пронзает сердце, душу: «Куда исчез, куда ты сник, Мой милый Веверлюша! Зачем же я тебя ждала, Мой плаватель, мой смелый! Зачем...» Но тут же умерла, Точней — окаменела. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . С тех пор прошло немало лет, И стала жизнь светлее, Но все торчит ее скелет И ноги Веверлея.

Комментарии: (13)

Сегодня у нашего отдела большой праздник — Всемирный день психического здоровья. Невероятную актуальность именно для нашего отдела событие приобрело потому, что работаем с новостями и никак не можем их выключить, как все нормальные российские граждане. С большим воодушевлением выслушали мы вчера новость о Дне открытых дверей в Центре социальной и судебной психиатрии имени Сербского и о грядущем сегодняшнем празднике. С замиранием сердца ждали появления десанта добрых психиатров, оперативно изымающих из нашего рабочего дня корреспондентов, министров, депутатов, православных активистов, судей и прочих очевидно неадекватных людей, сводящих нас с ума. Грянул День психического здоровья над страной, и для психдесанта сразу наметились клиенты. Адекватные журналисты немедленно подключились к делу спасения ментального здоровья нации и предоставили три законодательных инициативы депутатов петербургского заксобрания (там что-то явно не то, на болотах Невы). Зоологический гомофоб Милонов отвлекся от чужого секса и хочет дать эмбриону гражданские права. Депутат Милонов не знает значение этого словосочетания, а я знаю, посему представила себе участие беременного живота в выборах. Как-то так: «Если ты за коммунистов, пусть маму стошнит два раза». Еще один предложил штрафовать за топот котов по ночам. Депутатша показывала перед камерой справку от психиатра. Видимо, возникали вопросы, и вот почему: предложила переименовать детские сады и прочее, где в названии есть слово «радуга». Ни в жизнь не догадаетесь. А радуга — это символ гомосексуалистов. Знаете, мне лично в голову бы не пришло ассоциировать, но на то они и сидят выше, чтобы распознавать врагов за три километра под землей. Десант не летел в Питер. Затем стране сообщили, что одной из участниц обрыдшей всем панк-группы заменили реальный срок на условный. Причина: а она не участвовала в преступлении. То есть совсем. Никак. Не дошла. Но срок есть. Условный. Это не считая того, что с февраля в СИЗО, притом, что все факты были известны с начала следствия и прошли суд первой инстанции. Десант не высадился в двух московских судах. Священник благословил прихожан применять физическую силу при подозрении на кощунство. Причем велел при конфликте христианской совести с законом выбирать первое, при этом опираясь на Евангелие. То есть он понял совесть и Евангелие как руководство к физической силе. Вопрос, из чего он это понял, мы в душе адресовали Кащенко и Сербскому. Десанта все не было. В Сыктывкаре запретили гей-парад. Если верить Дивене, то в Сыктывкаре нет работы, но там хотят не работы, а гей-парад. Десант не летел и в Сыктывкар. Взахлеб обсуждали (в том же Питере) переименование Волгограда в Сталинград, мотивируя выбор темы её неимоверной актуальностью. Весь Всемирный день психического здоровья мы напевали Высоцкого и от соприкосновения с гениальным явилась нам истина. Двери в Центре социальной и судебной психиатрии накануне были открыты не в ту сторону.

Комментарии: (14)

Играем с сыном в детективов. По легенде у меня украли сыр. "Детектив" поползал с лупой и заявил: "Купите лучше новый". Вот такие люди, видимо, идут работать в полицию:)

Комментарии: (1)

Несколько моментов служебной деятельности. Звонок пожилого дядечки: "Москва занимает шестое место в рейтинге самых развратных городов мира". Я бы очень-очень хотела узнать подробности: методику составления рейтинга развратности и состав комиссии. Ну правда интересно. Россия — страна необычная, мистическая даже. И намеки на ее необычность разбросаны буквально всюду. Например, городское кладбище расположили на улице с названием Инициативная. Нострадамусы прямо. Из репортажа: "Мать двоих детей и трех внуков до сих пор не может поверить в случившееся".

Комментарии: (5)

Как известно, некоторым бабам хронически не хватает хлопот. Решение этой проблемы исторически связано с приобретением различного рода поросей. Как известно, среди баб бывают дуры — у них и с оценкой нехватки хлопот проблемы, и пороси соответственные. Например, бывают пороси полезные — хэнд-мейд на продажу, абонемент в куда-нибудь спортивно-танцевальное, сам порось или иное полезное домашнее животное, бывают безобидные — оригами, вышивка, японские кроссворды. А баба-дура выберет себе что-нибудь оригинальное для умножения якобы недостаточных хлопот. История такова: подавляющее большинство моих сожителей кошачьего рода доставалось мне случайно и после чьего-то воспитания. Некоторых воспитала улица и перевоспитываться они не желали (судя по замашкам, все как один воспитывались на улице Рублево-Успенское шоссе). А одного вообще после улицы довоспитал вороватый эрдельтерьер. Полагая себя относительно поумневшей в результате приобретения опыта бабой, я провозгласила, что теперь-то у меня будет котенок только от домашней кошки и только с правильным воспитанием — сначала мамы-кошкиным и сразу потом — моим. Котенок отбирался тщательно. Осмотрена была мама, хозяйка подвергнута допросу, тестам на интеллект и уровень эмпатии. За кошкиной беременностью я следила с придирчивостью суррогатной матери. Котенок родился, был осмотрен, заключена устная сделка, и все, счастливые, стали дожидаться окончания грудного периода. Как бы ни так. Мой персональный порось караулил меня возле подъезда, невинно сверкая голубыми глазками. Дежурные лавочные бабушки доложили, что порось (женского пола) уже три дня приходит с ними посидеть. Теперь я понимаю, что это была форменная засада. Стоило мне на пять секунд ослабить бдительность, как порося скаканула ко мне на руки и отцепляться не желала, заодно заручившись с помощью жалостливого мяканья поддержкой моего наивного ребенка. По моим представлениям, кошка сиамская, но Интернет заморочил меня фелинологическими выкрутасами… В общем, на мой взгляд — сиамка. Вид благородный. Короче, я была уверена, что ее будут искать и найдут у меня, радость-то какая. Я потрясена ее изворотливостью в достижении желания игнорировать лоточек. Страшно сказать, какие лишения бедная кошечка претерпевает, втискиваясь за плиту и проползая в узкую дырку, оставленную после смены труб между кухней и ванной. Понятно, что я пролезть туда не могу. Убрать результаты тоже. На стене одиннадцать лет висели и исправно ходили часы с логотипом «Балтики». Подчеркиваю, на стене. Люди без табуретки до них не дотягиваются. Вчера часы упали при вполне очевидных обстоятельствах, пусть и без свидетелей. Спать и сидеть мне можно только там и тогда, когда и где Их Величество желают. Настаивает на своем порося (рабочее имя «Филька» — Фелиция) с помощью легких кашалота в субтильном тельце. Если отдать Фильку в армию, мы захватим мир силой ее вопля. У нее глисты и пристрастие к дорогим кормам (хлопоты в рублевом выражении). Я задаю ей вопрос: «Филька, почему же тебя никто не ищет?» Мне кажется, что в ответ она ухмыляется.

Комментарии: (2)

Анна Иванова * * * Суббота. Люд на подушках нежится В теплой, уютной пододеяльности. К мусорным бакам крадутся беженцы — Лица хвостатой национальности. . Hет рыбьих хвостов — погрызут и корочку. Hо этикет блюдут в доскональности, И делают "бедную, но гордую" мордочку Лица усатой национальности. . Им бы не дом — хоть его подобие, Да вот на лбу — клеймо нелегальности. У малышей лишь нет ксенофобии К лицам пушистой национальности. . У нас языки, как флаги, полощутся — Сентиментальности да банальности... Слабо прописать на своей жилплощади Лицо мурчащей национальности?

Комментарии: (8)

На неделе Папа Римский благословил общение в социальных сетях, однако предостерег: под вымышленным именем возрастает искушение впасть во грехи лжи и лицемерия. Проникнувшись предубеждением, я вступила на стезю покаяния и, как и во всем, не соблюла меры. От чужой формы на аватарке и не принадлежащей мне фамилии в нике саморазоблачилась до главной, сущностной, лжи. Всю жизнь я притворяюсь трудолюбивой. Вот, камень с души свалился. И сколько же сил мне потребовалось, чтобы замаскироваться. Мне было лет пять, когда я объявила маме, что хочу стать писателем. На тот момент мне казалось, что это самая не пыльная работенка. Истории, восхищавшие родственников, я выдавала на-гора по сто штук день, а умиленная мама записывала их на магнитофон. Казалось — вот научусь быстро писать сама, и все, проблема решена. Дело в том, что я уродилась потребителем. Ну, бывают же врожденные заболевания. Человечество насоздавало столько, что тратить время на работу мне казалось расточительством, а писательство — разумным выходом: потратил часок в день, наваял себе на еду, заодно и вложил лепту в мировое наследие, а в свободное время потребляй себе от пуза. Охладили меня биографии писателей. Оказалось, что не так уж легко им давался хлебушек. Да и сопоставление собственных поделок с мировыми шедеврами оптимизма не добавляло. Успех кровавого детектива «Лезвие на ковре» среди восьмиклассников 4-й средней школы показал еще и быстротечность писательской славы (и потенциальных денег за славу): идеи у меня кончились, а ненасытная публика уже все прочитала. Потребительскую сущность родители заметили сразу, как только я научилась читать. Благодаря их попыткам пресечь книгожорство притворство набирало обороты. Пришлось записаться в музыкальную школу, чтобы, читая книгу с пюпитра, часами играть гаммы и пьесы. Пришлось внимательно слушать на уроках, чтобы тратить меньше времени на приготовление домашних заданий. Эффект был обратный: чем лучше я училась и играла, тем больше от меня хотели. Профессий, состоящих из чистого познания, я так и не нашла. Пришлось выбирать иняз. Далеко не самый халявный в плане учебы факультет, но привлекала гипотетическая близость к детскому идеалу: попереводил часок, внес лепту, ну и далее по тексту. Притворяться приходилось все больше, но ради светлого будущего. В светлом будущем трудолюбивые получают награду, ведь так? Их повышают по службе, платят больше. Больше денег — больше своего времени в виде чужого наемного труда. Значит, надо притворяться трудолюбивой. Надежды, понятно, себя не оправдали. Не та страна у нас. Ну да ладно. Я освоила советы для ленивых во всех доступных сферах — от кулинарии и уборки до Linux. Занималась на всех курсах. Поперлась в аспирантуру. Научилась быстро справляться с любыми трудностями. Стала пунктуальной как кремлевские куранты. Такие чудесные качества начальство заметило, и на меня взваливали все больше и больше. Чистая радость потребительства рисковала остаться недоступной до пенсии. Но матушка всех пороков всегда подскажет деткам выход. Я притворилась хорошим рассказчиком и подалась в экскурсоводы. В другом месте я изобразила привычный набор из трудолюбия и пунктуальности и получила еще одну работу — два дня через два. Теперь я с почти чистой совестью могу готовиться к экскурсии, часами читая. Никогда ж не знаешь, что может понадобиться, правда? Извиняюсь за сумбурность, редактуре не подвергала — я Л-Е-Н-И-В-А-Я:)

Комментарии: (9)

У меня есть блузка. Это утверждение можно раз сорок повторить — по количеству блузок. У меня есть юбка. Этого добра уже поменьше, но тоже хватает. Белой блузка выбиралась с целью нравиться тем, кому я нравлюсь в белом. Строгой блузка выбиралась для придания себе той серьезности, которой не наделила природа. Комплект блузки и юбки представляет собой почти смертоносное по невезучести сочетание: юбка отметилась тем, что в ней меня сильно и несправедливо обидели, а всю такую белую и серьезную грозились уволить по статье, а впоследствии не брали на работу. Снять проклятие недешевого комплекта хотелось, ибо вслед за общемировым грянул мой личный финансовый кризис. Экскурсия с суворовскими школьниками по Москве и посещение театра Маяковского представлялись идеальным вариантом. Что меня, меня, может плохого подстерегать в Москве?? Итак, в субботу 17 апреля я облачилась в проклятый комплектик и двинула в Суворов за детишками. Не сама, понятно, а в автобусе с местным водителем. Водитель производил хорошее впечатление ровно до того момента, как мы въехали в родимую столицу, где выяснилось, что первый и единственный раз в Москве шофер Вовик был три года назад. Имеющаяся у него карта — результат заговора полиграфистов против приезжих. Я не вожу машину. Из дорожных знаков понимаю "кирпич", но знать, где он висит... В итоге в Александровский сад мы попали на два часа позже запланированного и за три часа до начала спектакля. Мне предстояла экскурсия, а школьники хотели "МакДональдс" (моя ненависть к фаст-фуду с того дня зашкаливает за уровень тихого неприятия, предупреждаю!). В оснащенный бесплатным туалетом рассадник американской культуры детей я запустила, дав на это 40 минут. Кстати, с детишками, с которых взятки гладки, был десяток взрослых, и в их обязанность входило школьников пасти и выстраивать тепленькими под мое командование. Взрослых, по идее оснащенных часами и чувством ответственности. Через сорок минут эти милые люди спокойно кушали мороженое, игнорируя и отсутствие детей в назначенном месте, и мое нервное хождение вперед-назад. Еще через 20 минут моих увещеваний "экскурсию" мы таки начали. Вот в этот 20-тиминутный перерыв я купила себе чашку кофе, которую вылила на плащ и на рукав блузки. Но я еще верила, что сейчас-то уже невезение кончилось. Я вступала на почву рассказа о Москве, ныряла в стихию, сходила с зыбкой почвы современного мира, окуналась... ну, и еще много пафоса. На Красной площади я узнала, что главная цель поездки — составить фотоотчет, поэтому меня никто особо не слушал: все были заняты размещением в кадре 25-ти шестиклассников. Пара любопытных детей задавала мне вопросы уже на бегу по направлению к храму Христа Спасителя, который был заказан в качестве главной, желанной точки путешествия. Они так хотели туда попасть, что по дороге фотографировались с Достоевским у Ленинки, с конными милиционерами у Манежа, на фоне газона у дома Пашкова. До спектакля оставался час десять минут. Вот на эти лишние десять минут я запустила их в храм, строго предупредив, что после третьего звонка нас в театр не пустят, а центр сегодня в пробках. Также стоит учесть, что автобус ждет нас далеко не у выхода. За скобками своей страстной речи с контекстом "Опаздывать нельзя!" я оставила реальную опасность заблудиться. С трех раз угадываем: сколько человек вышли в назначенное время? Не гадайте. Никто. В общем, в половине седьмого мы сели в автобус (спектакль в 19.00). Только я начала отложенный рассказ о свежепосещенном шедевре, как сзади послышался ядовитейший и торжественный голос одной милой мамаши: "В следующий раз предупредите, чтоб мы ролики взяли, чтобы за вами угнаться". Теперь поздравьте меня — я профессионал. Я не сказала: "Следующий раз? Ха-ха!" или "Лучше часы возьмите", а продолжила одухотворенный рассказ о Витберге и Тоне, о русско-византийском стиле и проклятии этого места. Молодец я, да? Но, наверное, профессионалы чаще болеют и быстрее стареют, а бешеная Серегина была молода и здорова до тех пор, пока могла себе позволить душить таких вот торжествующих мамаш. Без пятнадцати семь мы стояли напротив испанского посольства. Вместе с нами стояла и Большая Никитская. Я еще что-то там из себя выдавливала познавательно-исторически-архитектурное, но думала только о скандале, который получится, если они попадут на спекталь только в антракте. Страстность моей молитвы, обращенной сразу к двум храмам Вознесения, помогла, и минуты за три до спектакля я выгрузила публику, крикнув вслед, что поеду с водителем ставить автобус и приду. Я тоже хотела в театр и билет у меня быыыыл... Через полтора часа, повидав десятки "кирпичей", опросив десяток водителей, обругав всеми матерными словами отсутствие гаишников и указателей, проделав круг по Садовому, мы с Вовиком там, на Садовом же, и остались. Точнее, Вовик остался ждать моего звонка с сигналом подъехать за нами, а я пошла пешком к театру, по дороге вылив вторую за день чашку кофе уже на палантин. Вот так. Домой я попала в полпятого утра, отвезя в Суворов детишек, которые не спали, ржали и литрами пили запасенную газировку. Самым приятным на обратном пути был момент, когда Владимир (в знак уважения переименовываю из Вовика), предупреждавший, чтобы пили поменьше, так как остановок больше не будет, в ответ на просьбу "пописать" так и не выпустил милых детей... Я от этого просто балдела, что, наверное, не очень хорошо меня характеризует, да? Ничего, детишки не описались и спокойно подождали до Суворова. Меня и благодарили, и хвалили, и просили не обращать внимания на "всяких, а рассказываете вы очень интересно" (это я отдаю дань самолюбию и самолюбованию, извините). Говорят, мне идет белое. Говорят, спектакль был замечательный. Говорят, все везение или невезение только у нас в голове. Проверять не буду. Хватит с меня.

Комментарии: (2)