"В больницу!" — наконец, пришла спасительная мысль, и я набрала номер справочной, где подсказали телефон ветеринарной клиники.

Выскочив из такси с завернутой в теплый плед Чапой, я устремилась в распахнутую настежь дверь ветклиники. В дверях стоял молодой врач со встревоженным лицом, который, бережно перехватив мою любимицу, занес ее в операционную. Я в растерянности осталась стоять в кабинете. Идти за ним было страшно, с детства до ужаса боюсь вида и запаха крови, а по телефону меня предупредили, что животному необходима полостная операция. Но и сесть в кресло не решалась — располагаться с комфортом в тот момент, когда моя любимица была на грани смерти, не позволяла совесть.

Не знаю сколько я так простояла — от волнения совершенно потеряла чувство времени. Наконец, из операционной вышел врач. Он с сочувствием заглянул в глаза и, опустив руки мне на плечи, усадил в кресло.

— Вас, кажется, зовут Надежда? Не надо так волноваться, с собакой все будет хорошо. Операция прошла успешно. Ваша любимица пойдет на поправку! — успокаивал врач. Видя, что никак не могу прийти в себя, доктор погладил меня по голове. Его ладонь была такой теплой, мягкой. Я сразу расслабилась и... зарыдала. Давно меня никто не жалел!

Антон, так звали ветеринара, взял на себя заботу не только о Чапе, но и обо мне. Дал выпить воды, принес салфетку, чтобы умылась. Вызвал такси и помог с собакой забраться в машину.

На следующий день Антон заехал ко мне домой, чтобы осмотреть Чапу. Между делом расспросил о работе, узнал, что живу одна, мама умерла давно, а отец в прошлом году. Я даже возраст свой ему сообщила! Чего в последние два года, после того, как стукнул тридцатник, ни разу не делала.

В течение недели он еще трижды заглядывал в мою холостяцкую квартиру. Наконец, до меня стало доходить, что Антон уже не так интересуется собакой (Чапа к тому времени чувствовала себя замечательно, и в усиленном внимании ветеринара явно не нуждалась), как мной.

Честно говоря, открытие несколько озадачило. Я испытывала благодарность к спасителю моей любимицы, но он был явно не мужчина моей мечты: не урод, но и не голубоглазый высокий брюнет — образ, к которому всегда была неравнодушна. Будучи от природы нерешительной и, может быть, излишне деликатной, я подготовила к его следующему визиту "намек" на то, что занята. Разложила на диване в зале мужские принадлежности (трусы, майку, носки), которые приобрела на ближайшем рынке.

— Брат приехал? — спросил меня гость, когда заметил на диване "причиндалы".

— Жених, — ответила я и покраснела.

— Неправда! — заглянув в глаза, констатировал Антон. Быстро приблизился ко мне и... поцеловал. — Избавиться от меня хотела? Не отпущу! Ты нежная. Я тебя люблю! — шептал он в ухо.

И я сдалась. Пусть и не испытывала к нему романтической влюбленности, но он был так заботлив и решителен, что не смогла остаться равнодушной!

На следующий день Антон переехал ко мне. Пока занималась стиркой, он приготовил ужин, чем окончательно сразил. "Повезло!" — думала я, разглядывая себя в зеркало.

И в самом деле, что он во мне нашел? Обычное лицо, стандартная фигура. Да и не девочка уже. Но вот приметил же! Запала ему в душу чем-то! Обычно я проявляла инициативу в отношениях с мужчинами. Никто за мной никогда не бегал, поэтому решительность надо было проявлять самой. Давно заметила, что мужчины это любят. Не хотят они за кем-то ухаживать, ждут, когда заботиться начнут об их драгоценных особах. Кто из окружающих дам будет больше походить на "мамочку", та и станет избранницей.

Эта истина давно стала для меня непреложной, поэтому инициатива, которую проявил в наших отношениях Антон, здорово озадачила. Конечно, я была счастлива, но не покидало такое чувство, будто что-то не так, неправильно.

— Да ему просто твоя квартира нужна! Потому и нежничает. Романтикой сегодняшние мужики не страдают! — развеяла мои сомнения давняя подруга Анжела. — Поженитесь, пропишешь его у себя. Он провернет какую-нибудь авантюру и отберет ее. Хорошо, если хотя бы половина тебе останется! — нарисовала она мрачную картину.

Перспектива остаться на улице не обрадовала. Воображение разыгралось: а может он меня и вовсе решил лишить жизни?! Ужаснувшись этой мысли, решила, что нам с Антоном надо срочно прекратить отношения. Но не тут-то было! Увидев вечером на пороге дома его добрую улыбку, мужественные, теплые руки, раскрытые для объятий, я растаяла и решила отложить тяжелый разговор на завтра. Потом завтра превратилось в "как-нибудь другой раз", затем я подумала, что самый подходящий повод для расставания — ссора. Но ссоры не случалось, а прошло уже больше месяца.

Меня стали мучить кошмары, так что я боялась заснуть. Стоило отключиться, как я видела милое, уже почти родное лицо Антона, которое постепенно превращалось в какую-то безобразную маску.

Я стала кричать по ночам, Антон меня будил. И глядя на его обеспокоенное лицо, я приходила в себя и вновь старалась отогнать от себя дурные мысли. Но те не спешили уходить. И я все чаще исподтишка наблюдала за моим ветеринаром, стараясь засечь следы злого умысла на его лице.

Предательница-Чапа, полюбившая Антона беззаветной собачьей любовью, вызывала у меня постоянное раздражение. Если раньше я с умилением наблюдала, как весело прыгает вокруг Антона моя девочка, то теперь зло подзывала ее к себе. А если та не слушалась, я ее наказывала.

— Все, дорогая, я больше так не могу! Ты сильно изменилась в последнее время. Чувствую, что-то ужасное задумала. Да и все эти твои разговоры о наследстве... Мне друзья недаром говорили, что тебя в первую очередь интересует мой дом, а не я сам. Ведь ты меня не любила, я и сам это видел. А потом так внезапно сдалась... А я, дурак, думал, что мне повезло, и я в самом деле встретил свое счастье. Не солидно в моем возрасте верить в сказки. Все, нам надо расстаться! — заявил Антон, поймав на себе в очередной раз мой настороженный взгляд.

И я растаяла: "Любимый! У тебя есть дом? А я боялась, что тебе нужна моя квартира! Какая же я дурочка!.. И ты тоже!"

С тех пор у нас больше не было напряженности. Чапу я уже не наказывала за любовь к Антону. Мы расписались и остались жить в квартире. А дом стали сдавать, что послужило хорошим подспорьем семейному бюджету. Все-таки хорошо, что у нас обоих оказалось свое жилье. А то ведь недоверием друг к другу мы могли разрушить свое счастье.