— Вы готовы?!

— Вы готовы!

— Тогда мы начинаем наше шоу!

— Первый участник, какое там, к черту участник, гость нашего конкурса, почетный гость нашего конкурса…

Толпа:

— На кол! На кол!

По периметру колизея, вращаясь, бьют в небо мощные прожекторы. Их лучи хаотично выхватывают из темноты снижающийся на арену вертолет. Шума летательного аппарата абсолютно не слышно, его заглушает громкая музыка в стиле black fucking metall. С ней соперничает лишь микрофон шоумена да звук с установленных на трибунах микрофонов выводится в нужные моменты, чтобы толпа могла слышать себя. Музицирующий ансамбль, со всем характерным для него антуражем, располагается рядом с ареной на отдельных подмостках. По краям сцены в четырех клетках за металлическими прутьями извиваются девки-стриптизерши. Арену окружают газовые горелки, поочередно изрыгающие порции пламени.

— Итак, гость, гость нашего конкурса, — вульгарно кривляясь выкрикивает конферансье, — Мистер Крепкая Задница!

Объявленный гость конкурса показывается из дверцы фезюляжа и начинает спускаться на арену по веревочной лестнице, сброшенной с борта вертолета. Он облачен в блестящий костюм супермена. Каждое его движение преисполнено пафоса.

— На кол! На кол! — ликует толпа.

Неожиданно винт вертолета отделяется от корпуса, словно отстреленный, и косо улетает в правый сектор трибун. Деструкция аппарата сопровождается вспышкой и задымлением. Нарастающий волной крик толпы заглушает на время музыку.

Вертолет падает на арену, подминая Мистера Крепкая Задница, болтающегося на лестнице. Изломанные лопасти винта, убив и покалечив изрядное количество зрителей, застывают неподвижно на трибуне. Прожекторы, доселе беспорядочно буравившие небо, разом, как по команде, устремляют свои лучи на арену, в центр.

— О, Боги! — коферансье картинно заламывает руки, — Какое потрясение! Какое чрезвычайное происшествие!

Нет сомнений, что все это подстроено. Адская музыка не стихает, наоборот усиливается. В свете прожекторов видно, как из-под обломков вертолета выбирается Мистер Крепкая Задница, следом за ним пилот. Пилот с трудом ползет на руках, очевидно, у него поврежден позвоночник.

— Но вы знали! Вы ждали! Вы хотели этого! — простирая руки к публике вещает конферансье, на лице его маска безумия.

— На кол! На кол! — неистовствует толпа.

В правом секторе искалеченные вертолетным винтом то протягивают руки в мученических жестах о помощи, скользя в лужах собственной крови, то отчаянно пытаются зажимать руками раны, не совместимые с жизнью. Но до них никому нет дела, никто не собирается им помогать, устремленные на них взгляды жадно ищут только эмоций и острых впечатлений от этого ужасного зрелища.

— Вы хотели этого!

— На кол!

На арене появляются люди в одежде, стилизованной под одежду древнеримских легионеров, с короткими мечами на поясах. Деловито подхватывают под руки очумелого Мистера Крепкая Задница и волокут к переднему краю арены. В это же время один из них оттаскивает от вертолета пилота, легко переворачивает его на спину и добивает резким и точным ударом меча в горло.

— Не справился! — резюмирует по этому поводу конферансье, подразумевая неудачную посадку.

Наряженный легионером атлет-убийца наступает ногой на живот пилоту и надавливает-качает с тем, чтобы кровь из рассеченных артерий фонтанировала. Это производит определенное впечатление на публику. Его показывают на большом экране, установленном позади арены, затем показывают еще более крупный план — лицо и рот легионера, он улыбается жизнеутверждающе и гордо, видны его большие ровные белые идеальные зубы здорового человека. Зубы на весь экран демонстрируют 23 секунды. Все это время атлет не перестает улыбаться.

Обломки вертолета, зацепив тросами, утягивают прочь с арены.

— И как же мы поступим с незадачливым Мистером Крепкая Задница? — возвращает к себе зрительское внимание конферансье.

— На кол!!! На кол!!!

— Желание публики для меня закон! — расплывается тот в улыбке и делает жест рукой легионерам.

Те устанавливают в вертикальное положение заготовленный заранее толстый заостренный кол, срывают сильными руками с Мистера Крепкая Задница брюки.

Конферансье приближается и протягивает к его лицу микрофон:

— Что скажете?

Мистера Крепкая Задница переполняют эмоции, не позволяющие ему что-либо связно сказать, он издает лишь несколько сдавленных выкриков.

— Вот то то и оно! — возвращает себе микрофон конферансье и нагибается к лицу терзаемого, — Мы то ждали прибытия героя, а вы, милейший, проявили себя полнейшим неудачником, да, да!

Выпрямившись, обращается к публике указывая на него рукой:

— Неудачник!

Толпа:

— На кол! На кол!

Шоумен делает ожесточенное лицо, словно неожиданно преисполнившись ненависти к Мистеру Крепкая Задница, вытянутая рука его убедительно переворачивается большим пальцем вниз, демонстрируя перед лицом несчастного известный жест из той же древнеримской традиции, не сулящий ничего хорошего. Бросает легионерам:

— Делайте!

Распутные девки в клетках уже не ограничиваются просто стриптизом, в их руках появились фаллоимитаторы и они бесстыдно пускают их в ход.

Мучители четкими отработанными движениями сажают несостоявшегося героя на кол. Он трепыхается, истошно кричит. По колу вниз струится его кровь и моча. Эту картинку также крупно выводят на большой экран. Чередуют картнки с различных камер: вот конвульсии жертв вертолетного винта, вот перекошенные нездоровой эйфорией лица зрителей, вот девка в клетке нещадно пользуя себя искуственным фаллосом изображает, неестественно переигрывая, оргазм, вот вновь истекающая кровью жертва на колу.

В подобном ключе шоу продолжается еще около полутора часов. С усердием обыгрываются всевозможные пытки и казни едва ли не всех времен и народов мира. Свет и тень, огонь газовых факелов. Мучители предстают в нарядах то викингов, то индейцев, то африканцев-людоедов, прочих варваров, не знавших слова Божьего. Фоном происходящему служат сокрушающие рассудок музыкальные номера и половые акты в исполнении “актеров”, как правило в извращенной форме, в том числе с животными и еще не остывшими телами жертв шоу. С экстазом зрителей на трибунах не может сравнится никакой чемпионат мира по футболу.

Очередного героя, оказавшегося на поверку неудачником, намереваются сжечь заживо. Он уже привязан цепями к столбу, уже подожжен хворост, вот-вот займутся дрова.

— Кааазнь без пролииития крови! — театрально жестикулируя нараспев выкрикивает конферансье, — Как самочувствие, Мистер Астроном?

Неожиданно небо вокруг колизея озаряется ярким белым светом. Мрак исчезает, словно его и не было. Становится не просто светло, как днем, а значительно ярче. Лучи прожекторов уже не видны.

Непонятно откуда появившись, арену пересекает худощавый бородатый мужчина с длинными волосами. Он представляет собой некий собирательный обобщенный образ Иисуса и хиппи одновременно. Над головой его нимб.

Грохот музыки стихает внезапно оборвавшись. Все: шоумен, палачи, порно-актеры, зрители в неподдельном удивлении застывают.

Пока длится немая сцена, хиппи-Иисус подходит к костру, распахивает свои одежды и начинает мочиться на дрова, гася пламя.

***

По окночании закртытого просмотра:

— Ну, коллега, и как Вам?

— Ну что сказать... Фильм конечно не однозначный, весьма не однозначный, такой нерв...

— Да, это, определенно, элитарное кино, не для широкой публики.

— И это, вы говорите, тот самый режисер?

— Да, именно он. Еще три года назад член протестанской общины “Мир с Господом”, затем порвал с ними все отношения, а вскоре после монтажа этого материала оказался в психиатрической лечебнице, где пребывает по сей день.

— Причем заметьте коллеги, мое внимание обратил на себя тот факт, что этот его Мессия, несмотря на явно сознательно использованный хрестоматийный образ, в финальной сцене справляет малую нужду стоя, что совсем не в ближневосточной традиции.

— Веротяно, Вам можно возразить, что фильм ориентирован на европейского зрителя, да и согласитесь, не так то легко присесть над горящим костром. В угоду символизму автор вполне мог поступиться этими вторичными деталями, впрочем я не собираюсь выступать в роли апологета его творчества, отнюдь, отнюдь...