Шевченко Андрей: Всем добрый вечер! А Вике — персональный) |
кррр: Каков негодяй!!! |
кррр: Ты хотел спереть мое чудо? |
mynchgausen: ну всё, ты разоблачён и ходи теперь разоблачённым |
mynchgausen: молчишь, нечем крыть, кроме сам знаешь чем |
mynchgausen: так что подумай сам, кому было выгодно, чтобы она удалилась? ась? |
mynchgausen: но дело в том, чтобы дать ей чудо, планировалось забрать его у тебя, кррр |
mynchgausen: ну, умножение там, ча-ща, жи-ши |
mynchgausen: я, между прочим, государственный советник 3-го класса |
mynchgausen: и мы таки готовы ей были его предоставить |
mynchgausen: только чудо могло её спасти |
кррр: А поклоны била? Молитва она без поклонов не действует |
кррр: Опять же советы, вы. советник? Тайный? |
mynchgausen: судя по названиям, в своем последнем слове Липчинская молила о чуде |
кррр: Это как? |
mynchgausen: дам совет — сначала ты репутацию репутируешь, потом она тебя отблагодарит |
кррр: Очковтирательством занимаетесь |
кррр: Рука на мышке, диплом подмышкой, вы это мне здесь прекратите |
mynchgausen: репутация у меня в яйце, яйцо в утке, утка с дуба рухнула |
mynchgausen: диплом на флешке |
|
Вот тебе выбор: испытывать боль от свободы или от полученных «в спину ножей», которые неугомонно всаживает в тебя любимый человек. Мне больно в любом случае одинаково и я прошу его, стоящего рядом и наблюдающего эти муки: Сделай же что-нибудь!!!!... А он в ответ только вскидывает брови и спрашивает: А ты сама этого хочешь?.. А чего я могу хотеть, когда внутри медленно пустеет и коченеет? Мне бы выжить, какие там желания?! Но как ему это объяснишь, когда он даже не может понять что со мной. А это просто любовь умирает… да нет, не умирает, ее убивают, он сам и убивает, выжигает своим пренебрежением и посыпает голову пеплом. И даже зная, что пока еще можно что-то исправить, не пытается что либо сделать, просто не понимает, что это необходимо.
А в ответ удивленный, раздраженный голос:
Кажется все совершенно очевидно: СВОБОДА!
Ан нет, не выходит все так просто. Нет его, и начинаешь с тоски рассматривать ту кучу сердечных шрамов, которые он оставил и они вдруг разом начинают болеть, а потом из них обязательно хлынет кровь, прямо мне в лицо. Так разве это лучше?..
Хочется сгореть! Но и тут дилемма: гореть от тоски, одной, или вдвоем с ним. Думаю над этим по вечерам… Ответ всегда один и тот же: когда горишь вдвоем, то сгорать не так страшно…
Я стою в окружении четырех стен: свобода и ЕГО «ножи», пустота и смерть, в каждой стене дверь, а в какую войти — решать мне, только это не выбор пути, а скорее выбор пытки… Я стою и говорю: