Продавец сделал приглашающий жест рукой.

И почему у них всегда такие масляные глазки? Почему всегда идиотская ухмылка на лице, и ничто не может её поколебать? Ах да, им же нужно продать свой товар, иначе говоря, сбыть его с рук. Избавиться.

Нет уж, дудки! Меня на мякине не проведешь, дешевым калачиком не заманишь.

— Раз уж Вы стоите здесь добрую четверть часа и никуда не торопитесь, отчего бы Вам всё-таки не зайти внутрь? Не посетить, так сказать, наше гостеприимное заведение?

Снова голос продавца. Сладкий, как патока, и от того ещё противнее, чем казался на прошлой неделе. Старается человек… Но о чём это он? Неужели я и впрямь так долго стою перед его дурацкой забегаловкой? Тоже мне, «Лучший мир»! Обшарпанные двери, грязные стёкла с разводами, стены из кое-как пригнанных досок и наверняка земляные полы! Весёленькое местечко, ничего не скажешь…Готов биться об заклад, внутри даже музыки нет…

— Да не стесняйтесь Вы так, любезный! В конце концов, сколько ж можно тянуть?

Вот тут он прав. Тянуть и вправду больше нельзя. Валить надо. Надо валить отсюда.

Из страны. Нет, пожалуй, ни к чему. Но из города точно…

Хотя, если подумать, незачем. Но уж с этой улицы, домой — святое дело!...

А вообще, вообще-то, если задуматься, что мне эта улица? Стою ведь. Стою, с ног не падаю, видишь, ты, кочерыжка в нарукавниках? Ещё очки нацепил. На что… тебе… очки… крыса… конторская… Никуда не пойду, понял? Раскомандовался тут…

— Что с Вами? Вам плохо? Позвольте Вам помочь? Дайте мне руку, я Вас провожу…

Хрен тебе, а не рука. Уйди. Как ему сказать-то? Уйди, говорю!...Нет, не так..Забыл…Но не всё, кое-что ещё помню. Как в городок приехал — помню, как на шахту устроился — помню, как с долговязым Эдди подрался из-за потаскухи Бесс — помню, как влюбился в Мириам, которую все тут держали за дурнушку — помню, как зажили счастливо в нашем маленьком домике –помню, и как однажды Эдди в перерыве на смене сказал, что в городе появилась новая забава — заведение с вывеской «Лучший мир» — помню…

И ещё: как потянулись туда люди. Один за другим. Один. За. Другим.

Не возвращаясь.

Всё это я помню.

— Знаете, Вы очень неважно выглядите. У Вас, верно, какое-нибудь горе? Рискну всё-таки ещё раз пригласить Вас в уютный «Лучший мир», у нас совсем невысокие цены, отличный сервис, никаких нареканий со стороны посетителей. У нас отличная репутация, мистер! Позволю себе заверить Вас, что мы — то, что Вам нужно в данный момент…

А вот день, когда ушла Мириам, помню плохо.

Она только сказала мне: «Джек, не волнуйся, я на минуточку и только одним глазком. И Фанни будет со мной».

Кажется, я не пускал её. Увещевал, грозил, умолял… Напрасно. С таким же успехом можно умолять остановится песчинки в песочных часах. Вы когда-нибудь разбивали песочные часы? Как для чего? Чтобы прикоснуться к времени. Узнать, какое оно, на ощупь. Пересыпать из ладони в ладонь. Хочется ведь иногда почувствовать себя хозяином времени. Хоть минутки. Сколько всего можно было бы успеть за эту неразменную минутку…Например…ах, что толку думать! Что проку придумывать, как успеть купить билет на проходящий дилижанс, что толку рассуждать о том, какой неправдой можно было уговорить Мириам сесть в него и какой смысл гнать лошадей без передышки до следующего города, если всё уже в прошлом и остаётся только стоять здесь на пыльной улице и смотреть мимо продавца на хибару с унылой вывеской «Лучший мир»!...

Чёрт с тобой. Или ты — он и есть. Веди. Давай, видишь, мне уже всё равно, а тебе больше нечего тут делать…

Стоп. Подожди, стой, назад, дайте мне ещё, ещё немного времени!

Если тебе и впрямь больше нечего будет тут делать, ты же на этом не успокоишься, ты ведь не выстроишь здесь виллу и не будешь мирно дремать в гамаке до скончания века! Ты знаешь, что впереди тебя ждёт множество других городов, что люди изнывают там от скуки и пресыщения, что они ждут там именно тебя и готовы на всё, лишь бы ты поскорее открыл там свой долбаный «Лучший мир».

А ты — вынужден сидеть здесь и ждать, пока последний живущий в этом захолустье не прибежит к тебе, радостно виляя хвостом!

Не прибежит. Не беспокойся. Уже. Уже прибежал. Сейчас. Покричит маленько, поупирается, повздыхает о горемычной судьбе и — пойдет. Посетит, так сказать, гостеприимное заведение.

— Э-э, знаете, Ваш поток мыслей, несколько утомителен даже для меня. Время за полдень, жара невыносимая, не находите? Я Вас в который раз спрашиваю, Вы идёте или нет?

Что ему ответить? Ведь ему непременно надо что-нибудь да ответить. Мириам, Эдди, что он сказал Вам, и Вы пошли? Что мне сказать, чтобы остаться? Где взять силы?