Когда он подошел к костру, она так и сидела, словно ожидая его как свой рок, или как приговор, который вынес невидимый судья. Костёр размеренно горел, время от времени потрескивая, и обогревая сидящую рядом. Она была красива, это было бесспорно. Однако лишь глаза, и цвет волос, который сейчас стал абсолютно седым, могли выдать её реальный возраст. Эльфийка была не молода, внутри она уже перешла ту черту, когда перестаёшь смотреть на жизнь, как нечто посланное свыше. Жизнь для неё была проклятьем. Проклятьем, от которого она была не в силах избавиться сама. Эти глаза, прожившей не один век, сейчас смотрели на подошедшего к костру человека.

Человек молчал, как и сама эльфийка. Казалось, их взгляды сказали всё за место них самих. Она ждала его. Ждала его уже несколько дней, можно сказать, даже подготовившись к их встрече. Эта одежда, сложенная аккуратно друг на дружку, рядом сложенная броня, и поверх два клинка лежащих крест-накрест. Он заметил это, а она даже не взглянула в ту сторону. Эти вещи для неё уже были как будто чужими. Каждая, из которых составляла её саму, и без которых она становилась самой обычной смертной. Смертной, которая прожила слишком много, для отмеренного ей срока.

Ветер налетел сильным порывом, от чего пламя костра наклонилось к сидящей, будто пытаясь дотронуться до её нежной кожи на ногах, или руках. И на мгновение могло показаться, что пламени это удастся, но лишь на мгновение. Не дотянувшись совсем чуть-чуть, оно отринуло назад. Однако этот наклон костра осветил эльфийку, которая при этом не пошевелила ни одним мускулом, ещё лучше. На лице проступили лёгкие морщинки, а на руках и ногах только сейчас можно было разглядеть несколько шрамов, которые так просто никто бы и не заметил. Он заметил. Человек раньше не обращал на это внимание, но сейчас он это заметил. Возможно, это она позволила взглянуть на себя человеку с другой стороны. С той стороны, которую скрывала где-то там, внутри.

Их взгляды вновь встретились. В обоих её глазах играло пламя костра, что сейчас был между ними. Глаза эльфийки были абсолютно недвижны, как и она сама. Со стороны она сейчас напоминала скорее неживую фигуру. Лишь седые волосы трепыхались в порывах ветра, то хлеща свою хозяйку по лицу, то откидываясь назад.

Человек знал её не первый год. Как она не первый год знала его.

Он первый не выдержал её взгляда, и отвёл свой взгляд в сторону. Казалось, она смотрит сейчас сквозь его, однако это было не так. Человек положил свой меч на землю, и присел рядом с костром. Она по-прежнему молчала, смотря на него, и не делая никаких движений. Невольно человек вспомнил их первую встречу. Тогда она была совсем другой. Полная энергии, и казалось ни в чём и никому не уступающая. Сейчас от той её не осталось и следа. Перед человеком сидел её призрак. Он вновь взглянул ей в глаза.

— Ты пришел, — негромко произнесла она.

Человек лишь слегка поколебался, и решил просто кивнуть в ответ. Язык, почему то прилип к его нёбу, и никак не хотел двигаться. Нужно было что-то сказать, что-нибудь, что помогло преодолеть эту стену, которая сейчас была между ними. Однако стена казалось нерушимой, и никакие слова не могли поколебать даже её верхушку. Он не мог подобрать нужный слов. Ещё месяц назад он бы сказал какую-нибудь шутку, или глупость, что бы уничтожить эту угнетающую тишину. Однако месяц назад всё было совсем по-другому. Тогда они могли глядеть друг на друга часами, и он смог бы выдержать хоть часовой её взгляд. Но тогда — это было тогда. Слишком много всего случилось за этот месяц, слишком много событий, которые раскидали двух сидящих у костра по две разные стороны непреодолимой стены.

Эльфийка, наконец, повернула голову, и произнесла негромко, почти шепотом:

— Ты можешь взять их. После…

Она оборвала речь, и взгляд её упал на мечи, после чего она вновь повернулась, и взглянула на него. Человек посмотрел ей в глаза, и прочёл там её решительность, после чего в глазах у него появилась лишь печаль, хотя лицо осталось почти неподвижным.

«Она знала»

Он вновь отвернул от неё голову, и тяжело вздохнул. Его руки остались всё так же недвижными, хотя ему нужно было…

— Я не могу.

Да, она всё знала, и ждала его. Она знала, что он придёт обязательно. Что бы он сейчас не думал, они должны сделать это. Вся эта плохая сказка должна закончиться здесь и сейчас. Она протянула вперёд руку, стараясь не дотронуться до костра, и чуть наклонившись вперёд, кончиками пальцев дотронулась до человека. Этим движением она заставила повернуться его, и вновь взглянуть ей в глаза. Глаза, в которых сейчас была лишь одна фраза:

«Мы должны»

Эльфийка знала, что один он не справится с этим бременем, ибо слишком тяжело оно было для него. Человек поднялся на ноги, и лишь секунду постояв на месте, повернулся к ней спиной. Ужас, который объял при этом её, невозможно было описать. Её всё тело затрясло от страха. Она поняла, что он просто собирается уйти, так и ничего не сделав. Он должен был преодолеть эту стену. Должен!

— Нет! — истошный крик вырвался у неё наружу.

Крик, в котором читался вопль о помощи, и мольба о пощаде одновременно.

Человек вздрогнул, и остановился. Развернувшись, он увидел стоящую на ногах эльфийку, глаза которой было широко раскрыты, и в них читался повторный: «Нет!». Когда он пообещал ей то, что сейчас должен был сделать, он и подумать не мог, что придёт это время. Что она будет вот так просто стоять, и просить его. Та, кто никогда и не перед кем не склонялась, кто смог пережить изгнание своего народа, и отречения от неё. Теперь она стояла в одной лишь длинной рубахе, которая закрывала её нагое тело. Однако он знал, что сейчас она чувствует себя полностью обнажённой перед ним. Следует сделать только шаг, и она не будет сопротивляться. Но он не мог.

— Не уходи.

Голос её стал вновь тихим, но в тоже время он странно задрожал. Ещё один порыв ветра ещё сильнее растрепал её волос. Человек сделал ей шаг на встречу. Она вновь протянула ему руку, зовя к себе ближе. Он дал ей обещание, это проклятое обещание, которое сейчас не мог выполнить. Одно неосторожное слово завело его в этот тупик. Тупик, из которого он, в отличие от эльфийки не видел выхода.

Видя, что он вновь застопорился, и стоит на месте, она испугалась, что он сейчас вновь отвернётся от неё, и на этот раз бросится бежать. Эльфийка сама сделала шаг к нему вперёд, и рукой дотронулась до его лица, погладив шрам на правой щеке. Это объединяло их. Он, как и она, знал, что такое настоящая боль. Боль, по сравнению с которой физическая боль совершенно ничто. Боль, которая будет тебя мучить всю оставшуюся жизнь, но не даст тебе умереть от болевого шока. Эта была совсем другая боль, которую понимал не каждый.

Человек напрягся, но быстро успокоил себя, отмечая, что этот жест эльфийки лишь знак к тому, что она готова. Она уже давно готова, медлил лишь он.

— Я…

Она прижала указательный палец правой руки к своим губам, и тихо проговорила:

— Ничего не говори. Просто иди ближе.

И он подошел. Ещё мгновение, и две фигуры стояли так близко, что могли расслышать сердцебиение друг друга. Её рука по-прежнему гладила шрам на его правой щеке. Она знала, откуда он появился, и что он значил. Лишь она, и никто более. Эльфийка прикрыла свои глаза, и человек увидел на их кончиках отблески слёз. Она ждала его. Она так давно ждала его, так что он больше не смел медлить.

— Прости…

Эльфийка резко раскрыла глаза, и выдохнула:

— Да…

Из её левой груди появилась часть лезвия кинжала, который человек вогнал в спину. Тело её обмякло, но упасть ему не дал человек, который тут же подхватил эльфийку своими руками. По его глазам покатились капли слёз, которые он так не хотел пускать. Он так не хотел всего этого. Но она ждала от него избавления. Кровь струйкой потекла изо рта эльфийки, и она чуть улыбнулась, последний раз проведя по его шраму своей рукой.

— Спасибо…

И глаза её закрылись. Грудь несколько раз неровно дёрнулась, и больше не поднялась для вдоха. Она ушла.

Откинув проклятый кинжал в сторону, человек, прижал её, уже бесчувственной, тело, к себе так крепко, как не позволял себе этого по отношению к ней раньше.

Она ушла.

— Прости…Я не хотел…

По глазам текли слёзы.

Она ушла.