![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() |
![]() |
Он будто бы присутствовал на ней как молчаливый наблюдатель бессмысленной жестокости и подвигов всех тех, кто раньше или позже в землю лег, все ж не узнав: кто победил, кто побежден и стал ли лучше мир, что с жадностью глотал очередные жертвы?
Внезапно озаренный знанием того, свидетелем чего он не был никогда, он стал проводником немого крика оставшихся на поле брани и просто написал о том, что выворачивало душу. Он опоздал к войне на добрых десять лет. Он стал ее певцом.
Прошло немало лет, но все, что было соткано им из обрывков памяти войны, живет в сердцах людей. Спасибо, что ты был. Спасибо…
Но это все-таки удивительно, что вы, ребята, подумали об одном и том же человеке.