Счастье — не мой стайл.

Так уж вышло, как не жаль.

А жаль мне не сильно –

Счастье, …, дебильно».

(С) Кровосток.

Всю ночь меня мучил мой собственный организм: тошнило, не покидала бессонница, набивая голову навязчивыми мыслями, точно мешок соломой, о нескладывающихся взаимоотношениях с девушкой, мне не безразличной. Собственно, вся соль дискомфорта была именно в этом — в проблемах коммуникации. Со своей симпатичной мисс я попрощался ещё под вечер. После встречи остались беспричинные чувства напряжённости и безысходности. Она, вообще, мила, весела, но… но… кимоно. Наши отношения стойко походят на эксперимент какого-то постороннего не совсем разумного генетика, который пытается вырастить в пробирке запредельно оригинальный, но нежизнеспособный гибрид цветастого говорливого попугая со своенравной чёрной кошкой. В общем, на душе травка перманентно чахла, и солнце катилось за бугор. Утром вконец стало неуютно — голова пошла кругом. Выпил кофе, однако бодрости духа не ощутил. Давление падало и грозило перерасти в крепкий обморок. От такой перспективы пришлось припасть к умывальнику. Оросил голову холодной водой — вроде немного отпустило, хотя голова по-прежнему мешала телу чувствовать себя хорошо. Вода лилась, я смотрел в раковину. Так прошло несметное число минут.

В дверь вдруг позвонили.

Собрав все силы в гортань, я ответил воплем издыхающего. — Да! Открыто!

Неспешно вошёл сутулый седой человек, в деловом костюме церемониального вида лет под 50 и простым располагающим, но уверенным голосом, спросил:

— Здравствуйте. Органы отдать не желаете?

Несколько секунд в моей комнате стояла тишина. Её нарушал только плеск холодной воды. Незваный гость спокойно продолжал стоять в дверях.

— Чо? — неуверенно спросил я, сомневаясь в своём психическом здоровье.

— Да-да, Вы не ослышались: отдать свои органы нуждающимся людям не хотите? Стать донором?

«Совсем оборзели, — сверкнула гневом мысль и тут же померкла. — А что я теряю? Свою наипрекраснейшую жизнь, ёпрст! Да вались всё слоном!».

— И сколько времени потребуется? — устало произнёс я.

— До отключения жизненно-важных функций — 12 часов с этого момента.

— А чо так долго?

— Дорога, обследование, предоперационные приготовления…

— Надеюсь, соседям не будем сообщать о нашем соглашении?

— Нет, конечно, — пожилой человек оценил иронию едва заметной улыбкой.

— Только меня тошнит… Сам не пойму от чего.

— Всё в порядке, — он достал из внутреннего кармана пиджака пачку таблеток, выдавил одну. — Можно взять эту кружку?

— Да, — я устало кивнул. — Куда едем?

— В Ростовский центр трансплантологии.

Холодная вода наполовину наполнила сосуд, таблетка растворилась в воде.

Я выпил залпом и направился к выходу.

Незнакомец вёл машину быстро, но уверенно, обгоняя один автомобиль за другим. В салоне играл неизвестный, но приятный, ambient.

— Я не предлагаю Вам перекусить — скоро операция, знаете ли.

— Это не важно, — созерцая проносящие просторы, ответил я и, немного помолчав, спросил. — Почему я?

— Простое совпадение. Стечение обстоятельств.

Он произнёс это так, будто речь шла о чём-то тривиальном и неизбежном, и, посмотрев в зеркало бокового вида, ободряюще добавил. — Судьба, если хотите.

Я кивнул, подумав: «Не оригинально, но про меня».

— Может, что-то ещё? — водитель вопросительно посмотрел в зеркало переднего вида.

— Да нет. Спасибо.

Более конкретные ответы мне были безразличны. Хотелось, чтобы предложение незнакомца без помех и промедлений воплотилось в жизнь: «Режьте, господа! Только по быстрей — прошу!». В чужую ведь жизнь? И Хорошо.

Кому достанутся мои органы, тоже не имело для меня значения: сироте, бомжу, а может обрюзгшему нуворишу. Желательно, чтобы в моём сознании, в последнюю минуту, ничего не оставалось кроме умиротворяющего чувства самоотречения. Иначе — зачем? Главное — вовремя и правильно уйти. Наивно думать, что спустя десяток лет мир станет человечнее и добрее. И уж совсем пошло любоваться мыслью, что самоубийство — самый элитарный вид спорта. А жить дальше и надеяться на эгоистическое счастье… Смешно. Пробовали — знаем. Я выбрал третий путь и пусть меня очередной раз обманули. Нас всех обманывали всегда, и будут... Всё развивается, кроме человека.

Уютная клиника. Милые улыбчивые медсёстры помогли опорожниться напоследок.

В операционной меня положили неподалёку с человеком, которого я не успел разглядеть, — анестезия подействовала почти мгновенно, — И Белый свет затмил мир.