![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
По-своему бьёт каждый в бубен буден.
А он, задобрив словом небосклон, —
Вновь целый день кормить пернатых будет.
И к воробьям, и к сизарям привык, —
Дать не зазорно зёрна божьим птицам.
На вид — такой сморчёкнутый старик! —
А у прохожих озаряет лица!
-
Ему в своём садомике не мёд...
Соседка-содерЖаннка — что есть мочи —
Люмпенистому хахалю орёт,
Что брат богад, а им помочь не хочет...
Другой соседке он совсем не люб.
Вдруг встретятся: красотка при параде,
Нравоучений лучики у губ,
Гуманности туманности во взгляде...
В душе опять пойдёт кругами гладь,
Да выдать скорбь негоже партизану...
Чтоб онемелость и немилость снять
Уйдёт старик на час-другой в нирванну.
-
А после — со смириской чай попьёт;
Насыпет рожь в рюкзак не полный пудик,
Чтоб завтра, очищая с плеч помёт,
С улыбкой думать: "ну совсем, как люди!"