Почему именно Луковых? А вот сейчас и узнаем…

Историю эту, как обычно, рассказывал очевидец— маленький, трясущийся неизвестно почему, запуганный человечек в на удивление опрятных одеждах. На вид ему было лет пятьдесят, куцая бороденка украшала тощее, похожее на крысиную мордочку личико, а все его движения были полны какой-то нервозности. Больше всего он был похож на перепуганного пони.

Но рассказчик он был великолепный. Недаром купцы проезжали столько миль, чтобы самим услышать его рассказ. Завсегдатаи таверны его любили, и знали, как свои пять пальцев, а хозяин таверны выделил ему лучшую комнату, и даже не брал с него денег за нее. Еще бы! Ведь его пребывание окупалось сторицей.

И вот, настал вечер, стемнело, переполненная таверна, стоящая на краю леса, ощетинилась зажженными свечами и стала похожа на новогоднее украшение. В главную комнату, большой зал с огромным камином и закопченным потолком, прокрался запуганный человечек, стараясь не привлекать к себе внимания. В его комнате, лучшей в таверне, был сквозняк ровно в это время, и он хотел погреться у камина. А еще он хотел лука. Но еще человечек прекрасно знал, что у него ничего не выйдет. Не выйдет, потому что вся таверна ждала этого момента.

-давай, рассказывай свою историю!— завопил огромный детина— местный кузнец. И здание, казалось, содрогнулось от его хохота.

Человечек вздохнул, сел на краешек кресла, пристроившись так, чтобы огонь грел хотя бы его спину, и обвел мгновенно замолчавших людей тяжелым, полным безнадежности, взглядом.

-вы уверены, что хотите это слышать?— тихо, чуть ли не шепотом, спросил он. Но голос его, больше похожий на лошадиное ржание, был слышен в каждом уголке комнаты, он очаровал людей, и единый крик вырвался из большого числа глоток:

-да!!

Каждый, кто слышал этот голос, ощущал себя ребенком. Их сердца бились в предвкушении волшебных историй. Но то, что они должны были услышать, было не совсем волшебной историей. Это была просто история, честная история о…

Человечек тяжело вздохнул, выдержал паузу и начал:

-все началось с лука.

Недавно прибывшие купцы переглянулись и недовольно зашептались. Они ожидали гениальной повести о волшебниках, а тут.. лук! Какой-то лук!! Возмущению не было предела.

Но человечек поднял вверх руку и все стихло.

-места в этой истории хватит и волшебникам, и великанам, и воинам. Всему свое время. Но началось все с лука. Однажды, тридцать лет назад, мне захотелось лука. Мне захотелось лука до дрожи в коленках, но я знал, что надо мной висит проклятие— если я съем хоть такусенький кусочек лука, то…— человечек печально повесил голову.— то я стану человеком. А это значит, что не видать мне моего теплого стойла, не скакать по полю и не есть такое вкусное-вкусное сено. Я много лет боролся с этим желанием! —палец сумасшедшего— вы ведь уже подумали, что он сумасшедший, не так ли?— рассказчика взвился вверх, как и его голос.— я был старым, порядочным пони, но на этот раз мне ужасно, жутко, необоримо захотелось лука! И я прокрался на кухню. Мне стоило больших трудов добраться до стола, на котором кухарка обычно резала лук. И вот, когда она отвернулась, я бесшумно схватил едва почищенную луковицу и съел ее прямо там! О, какое это было блаженство! Луковица, первая в моей жизни луковица!— думал я тогда. Глупец!— голос рассказчика взвился до закопченного потолка почище дракона и рухнул на головы притихших зрителей с силой стихийного бедствия.— пока я упивался луковицей, с моим телом произошли необратимые изменения и я стал таким, какой я есть! В этот момент кухарка обернулась и увидела меня— голого старикашку, у которого изо рта торчала ее луковица! Она схватила половник и с криком: «вор! грабеж! караул! Нападение! Война!» понеслась за мной, а я удирал от нее со всех своих четырех ног! И вот она несется за мной через всю деревню, за ней несутся остальные жители, охваченные энтузиазмом и вооруженные чем попало, а я, оторвавшись от нее на приличное расстояние, влезаю на дерево. Сидя там, я вижу, как она проносится мимо, и скрывается за горизонтом, а за ней проносятся остальные жители деревни. И тут я слышу тоненький голосок:

-дедушка, а что ты делаешь голый и на дереве?

Опустив голову вниз, я вижу маленькую девочку.

Девочка помогает мне одеться, несколько дней мы живем вместе в этой покинутой деревне, я понимаю, что я стал человеком. И мне приходится ходить на двух ногах, есть человеческую пищу и так далее. По вечерам я катал девочку на своей спине и ржал— в доказательство, рассказчик воспроизводит ржание, чем приводит публику в еще больший восторг.— но в один из дней жители деревни вернулись. Они подкидывали кухарку, облаченную в сияющий доспех, и превозносили свои и ее подвиги. Тогда я понял, что мне пора бежать. Не успел я сделать пару шагов, как меня ухватили за плечо и заставили грузить мешки на телегу. Так я оказался слугой великого волшебника. Великий волшебник везде разыскивал своего старого пони, который давным-давно сбежал от него. Этот пони был заколдованный, ему нельзя было есть лук, потому что это могло привести к концу мира. Но ему сказали, что пони убежал— и убежал по воон той дороге. Я и волшебник поехали в ту сторону, по дороге мы наставили на праведный путь шайку разбойников, которые потом организовали стойкое сопротивление воинственной кухарке во имя Великого Пони. Но все это было мне крайне непонятно, у меня была масса других дел— например, было очень сложно удержаться от острого желания встать на четыре копыта и поесть сладкой зеленой травки. К концу месяца мы все время слышали о разразившейся огромной войне, и каждый раз волшебник хмурил брови и бормотал о чертовом пони, который, видать, все же поел лука. Волшебник ненавидел лук. В горах его съели великаны. С луком. Я сидел за ближайшим кустом, совершенно ополоумев, жевал его книгу заклинаний и жутко, отчаянно хотел лука! О, как я хотел лука! Но мне было сложно до него добраться. К тому моменту я совершенно объелся книгой и отрыгнул. Что-то явно было со мной не так— великаны рассыпались в прах, земля задрожала, посыпались камни, а потом раздался чудовищный взрыв. Так появилась…

-расщелина Большая отрыжка.. —восторженно прошептали купцы, на мгновение превратившиеся в маленьких детей.

Тем временем рассказчик продолжал:

-перепугавшись, я со всех копыт убежал оттуда. Я не знаю, сколько времени я несся сломя голову, но мое путешествие окончилось неожиданно для меня. Я столкнулся с отрядом бредущих по дороге солдат-ветеранов, одетых в темные доспехи.

-какие новости?— сказал я.

-нас разбивают. —сказали они.

-кто?— моему удивлению не было предела. Ведь я был очень мирным пони!

-Темная Королева.— сказали они и описали кухарку. Да-да, ту самую кухарку, которая… которая готовила сладкий, вкусный лук!

-но как..— это все, что я мог сказать. Жажда лука сводила меня с ума.

-великий волшебник погиб, некому возглавить армию против Темной Королевы.— грустно сказал воин и пошел прочь.

А я остался сидеть на дороге. Когда я посмотрел вокруг, я понял— недавно тут была большая битва. Все усеяли обломки скал, ничто живое не росло на земле.

И тогда я решил, что я пойду к кухарке и возьму у нее лука, хоть, по здравом размышлении, я уже и не могу на него смотреть.

И я отправился в путь. Пока я шел, пересохло одно море, произошло еще десять землетрясений, и в конце концов, за моей спиной образовалась армия маленьких карликов, ведомая единственным уцелевшим великаном. И все они хотели лука.

Решающая битва произошла без моего участия— я боялся мышей. Я отчаянно хотел лука и ужасно боялся мышей, а именно в моем сапоге завелась мышь. Может, она была волшебная, но я влез на дерево и остался без сапог. А без сапог-это ведь как без подков, понимаете, о чем я? В следующее мгновение на мой сапог наступил великан, и все завертелось, завертелось! Кухарка сожгла лук, крестьяне с радостью начали драться, чихая и кашляя, а великан бросился спасать лук, треснул деревом, на котором сидел я, по костру, и…

Человечек смолк. Настала гнетущая тишина.

-так все и кончилось. С дерева построили таверну, я перестал чихать молниями, настал мир. Вот только… —человечек тяжело вздохнул.— иногда так хочется лука..

Все, кто находился в таверне, не сговариваясь, кинулись на человечка и скрутили его в мгновение ока. Так, как они делали всегда.

Человечек мог только тяжело вздыхать— каждое его выступление кончалось таким образом. Но сквозь тяжкие вздохи нет-нет да пробивалась ехидная улыбка— он ненавидел лук. И обожал срезать кошельки. А еще он отчаянно любил дурачить людей.

Но все же… иногда, невообразимо странные сны посещали его. Сны, в которых его ждало теплое, уютное стойло, вкусное сено, и… не перебиваемый запах лука.

конец