Когда дальний край джунглей укрылся червонным золотом, Грандмастер практического использования стихий Аваре-Атка очнулся и содрогнулся от холода, несмотря на плотно закрытые окна. Он на секунду поморщился и в комнате стало заметно теплей, но не смотря на это он лишь посильней закутался в одеяло из толстой шерсти.

«Старею», — подумал он и усмехнулся — ему было очень-очень много лет.

В дверь тихо постучали. Грандмастер Аваре-Атка устало зажмурил глаза, но стук повторился вновь, хотя не более настойчиво, чем в прошлый раз.

— Одно мгновение! — проскрипел он и начал одеваться, с удовольствием для себя отметив, что стук прекратился. Его окутало золотистым сиянием и старческая немочь на некоторое время оставила тело.

— Можно войти, — разрешил он.

— Грандмастер! Из Авалода прибыл мастер Урэк — выпускник, — последнее слово вошедший посыльный сказал с презрением, но, заметив приподнятую бровь Аваре-Атка, быстро продолжил, — с личным письмом от Архимага!!!

На лице Грандмастера мелькнуло удивление, но никто, кроме него самого, не заметил бы этого чувства. Он все-таки нахмурился и еле заметно шевельнул указательным пальцем с перстнем служителей Аваре. Перстень вручили ему когда он еще был молод и амбициозен. Этот кусок золота, украшенный, однако, зеленой слезой дракона, нес на себе символ стихий Аваре. Слуга незаметно исчез, и в приоткрытую дверь просочился мастер Урэк.

— Грандмастер! — Вежливо поклонился Урэк, и Аварэ-Атка с интересом взглянул на молодого мастера стихий Аваре, и тот в свою очередь поклонился еще ниже, чтобы ни дай Боги у Грандмастера не сложилось впечатление о его невежестве. Но он не видел, как Аваре-Атка лишь поморщился.

— Приветствую тебя, мой юный друг. Давно ли сияние Аваре снизошло на тебя? — спросил он с улыбкой.

— Пятьдесят четыре дня, Грандмастер, — после сказанного мастер Урэк покраснел.

— И сразу к нам? Аваре-Витара так распорядилась?

— Вам послание от его святейшества Аваре, Слившегося с Великим Ничто, Архимага Аваре-Ноту-Вартам! — мастер Урэк, решив покончить с насмешками Аваре-Атка, протянул тому невесть откуда взявшийся поднос с зеленым камнем, помеченным символом Ноту — личным символом Архимага. Как только Аваре-Атка увидел камень, в комнате, что являлась покоями и кабинетом Грандмастера в крепости поселения на Аланте-Скер, одной из еще пока непокоренных планет вдруг потемнело, взвыл ветер и в воздухе возникла цветная, не очень четкая, правда, проекция самого Архимага Аваре-Ноту-Вартам, которая тотчас же, без приветствий, подобающий сану Грандмастера, произнесла:

— «Аваре-Атка! Сегодня последний бой! Последние Атари идут в атаку, и в Реке Судьбы нет отражения победителя — это слова предсказателя. А теперь мои слова: собери всех! Кроме этого мастера мне тебе нечем помочь! Если Река свернет не туда, бросай Аланте-Скер, собери выживших и возвращайся Вратами Атан в Авалод! Я сказал!»

Грандмастер побледнел. Это стало заметно сразу же, как только тьма покинула углы комнаты. Он никогда не видел Архимага столь возбужденным. По мере того, как смысл сказанного доходил до Грандмастера, его глаза сужались. Потом он вспомнил о том, что мастер во все глаза смотрит на него, выражение его лица изменилось с растерянного на решительное и жестокое.

— Тревога! — сказал он, и по всему замку магов Авалода зазвенели колокола.

* * *

Уту — шаман, даже не заметил, как на землю упал и рассыпался набор гадальных косточек, которые, он знал, ему уже не пригодятся. Он собрал все необходимые пузырьки с зельями, сунув один из них в тайный карман куртки из короткой но плотной шерсти гракхла. Окинув прощальным взглядом уютное чрево палатки, он вздохнул и вышел к собравшемуся уже племени.

Они стояли пред ним все. На утоптанной босыми ногами, на протяжении не одного месяца, земле. На родной земле. На родной планете, пахнущей дурманяще прекрасно неисчислимыми километрами диких джунглей. Родной запах сложно передать простыми словами: селение, состоящее из полутора десятков хижин, было пропитано им — прелый запах листвы в глубинах почвы и свежесть цветка, приносимого сквозняком, играющим между деревьями… Ноздри сами трепетали и голова поворачивась неосознанно чтобы уловить его — запах Родины. Неощутимый в повседневности он заметен когда пропадает. Он притягивает когда его нет в далекой голубой дымке странствий. Он дарит боль, когда приходит время расставаний…

Последние из народа Атари. Женщины и дети — опустив головы, воины же — с гордо поднятыми. Никто не пустил слезу. Народ Атари не знает слез. Народ Атари не знает страха и сомнений. Они были последними и знали это. Это стало частью их природы, их силы. Они не имели права на глупую смерть.

Среди племени, представшем пред Уту, не было ни одного старика или старухи. Народ Атари не стареет. Если бы мир был более благосклонен к Атари, они были бы бессмертными. Сама земля давала им силы к жизни, как и многим другим существам давала силы, чтобы эту жизнь отобрать. Атари жили в постоянной борьбе за жизнь свою и потомков.

Уту кивнул:

— Я должен сказать то, что вы все уже знаете, и это будут мои последние слова: народ Атари был всегда на этой земле, земле полной духов. Злых и добрых… на земле, которую для нас создал Творец!

— Хха! — три неполных десятка воинов резко подняли вверх руки с копьями.

— Аланте-Скер — наша земля. Мы ее дети. Так было всегда, пока не пришли чужаки и не начали использовать дыхание земли, чтобы отобрать у нас силу. Пришел час, о котором говорили провидцы — последний танец Атари. Прежних Атари уже никогда не будет. Воины идут, чтобы умереть и забрать с собой чужаков. Их жены и дети уходят к Древнему Лесу Предков, чтобы выжить и сохранить память. Сегодня будут открыты Врата Предков, и их сила укрепит нас. Прощайтесь! Я все сказал.

Уту опустил горящий болью взгляд и пошел к выходу из поселения — ему не с кем было прощаться.

Их было около трех десятков. Точнее — двадцать семь. Тэн знал всех. Они были из разных племен, все — лучшие бойцы. Тэну не с кем было прощаться и он без эмоций смотрел, как соплеменники прощаются со своми двумя женами. Три из них были такими же, как и он: Сви — был молод и не успел еще завести семью; Атэл, как и Тэн, потерял своих жен во время нападения магов; Нат и не собирался их заводить — он был наследником традиции астак. Тэн вздохнул — разумом он понимал, что идет на смерть, но его воля к жизни противилась этому.

— Хха,— выкрикнул он и побежал за стремительно удаляющимися друзьями, которые догоняли бегущего Уту.

Спустя некоторое время Тэн заметил, как за ним начали появляться и остальные воины племени. Также его внимание обратил на себя тот факт, что Уту направляет отряд чуть в другую от их цели сторону, но никто не посмел бы задавать вопросы шаману. Уту держал стремительный темп, а за ним, выстроившись в две шеренги, нога в ногу, с единым дыханием и все как один держа в руках длинные копья, бежали двадцать семь Атари.

Редко когда среди джунглей, даже в былые времена, можно было встретить отряд Атари: они — охотники, что бродят поодиночке, максимум — вдвоем. Тэн не смотрел по сторонам, но кроме переливающихся мышц на спине Ната он видел все вокруг, ощущал все запахи и слышал все звуки джунглей. С каким-то странным животным удовольствием для себя он отметил, что на их пути не встречается ни один хищник, не говоря уже о травоядных. Атари были теми, кто что-то значил для джунглей Аланте-Скер. Они были частью природы, и природа давала им свою силу. Даже самый крупный хищник на планете считал воина-Атари ровней себе, и иногда даже предпочитал убраться, нежели вступать в поединок.

Невидимый путь под ногами отряда начал подниматься вверх, и вскоре Уту остановился. Он поднял руку со своим черным копьем — знаком главенства и, повернувшись лицом к отряду, сказал:

— Копайте здесь.

Несколько копий широкими остриями нырнули в землю, и некоторые Атари начали таким образом вскапывать почву. Другие же просто стояли в стороне, чтобы не мешать. Спустя несколько мгновений одно из копий издало скрежет, что обозначал скорее всего камень. Уту приказал очистить, и вскоре взору Атари предстала плита с изъеденными временем письменами. За следующим приказом плиту отодвинули, и все увидели каменный мешок, наполненный оружием — мечи, кинжалы, копья, щиты, мечеломы и метательные топоры, и все это — из цельных кусков металла. Тэн прежде никогда не видел подобного, хотя он и умел обращаться со всеми видами оружия, как и любой взрослый воин Атари. Знания его были базовыми — ведь войн между Атари давно не было, а бою на мечах, например, его в детстве учили старшие охотники, когда было время…

Уту объяснил:

— На заре времен, когда Аланте-Скер еще была молода, мир поглотили войны между кланами. Реки выходили из берегов из-за того количества крови, что стекала в них с полей сражений. Некоторые племена, состоящие всецело из шаманских сословий, с помощью тайных сил пытались покорить себе остальных. Им это почти удалось. Но, когда казалось уже все было предрешено, один из воинов Атари нашел способ изготавливать оружие, которое имело свойство поглощать силы, освобожденные шаманами от дыхания земли. И тогда победа сменила своего избранника. Тот воин, ставший впоследствии великим вождем, приказал предать земле все, даже малейшие воспоминания о том, что когда-то было. Оставшиеся шаманы прознали об этом и хранили память о чудо-оружии на протяжении сотен и сотен веков. Пришло время вскрыть одну из старых могил Эпохи Меча.

— Возьмите это оружие и помните: это наша земля, кто оскверняет ее — должен умереть, кто не уважает право Атари жить в гармонии с Аланте-Скер — должен умереть, кто врет, чтобы подчинить себе волю Атари — должен умереть. Знайте: если уничтожить врата, что находятся внутри замка магов, мы навсегда закроем для них путь в наш мир. И это наша цель. Они нарушили законы гостеприимства и должны будут умереть. Я открою вам вход в их замок, вы же — сделайте то, что было предначертано.

После того, как все оружие было разобрано, Уту раздал каждому из воинов по пузырьку со словами:

— Я берег это всю жизнь. Это берегли всю жизнь еще мои учителя. Внутри каждого пузырька огонь или лед. Внутри каждого пузырька вложена жизнь одного из шаманов ушедших в далекие времена. Но не жалейте их. Они были созданы для этого времени. Если вы не сможете достать врага руками, просто бросьте это в него, — Уту очень тяжело вздохнул и подумал: «А я открою вам вход» — он инстинктивно дотронулся до пузырька внутри своей куртки, — Атари! Впереди нас ждет последний танец!

Тэн почувствовал, как внутри него просыпается чувство охотника, он спрятал доставшийся кинжал, удобней перехватил и меч, что тоже достал с древней могилы и, держа свое копье, которое точно по центру было отполировано его же рукой за многие охотничьи вылазки, поспешил за удаляющимся отрядом. Услышав как Уту завел песню, подхватил знакомый напев.

* * *

Грандмастер Аваре-Атка был вполне удовлетворен приготовлениями, что были произведены в замке. Его охватил боевой азарт, которого он не чувствовал вот уже несколько столетий, и его вполне радовало это маленькое открытие. Он приказал свежеприбывшему молодому мастеру Урэку не отходить от него ни на шаг. И как показалось самому Грандмастеру, Урэк был этому несказанно рад.

— Мальчик мой, — по-отечески улыбнулся Урэку Грандмастер, — я держу тебя около себя, чтобы ты набирался опыта в управлении людьми, военной тактике и стратегии, чтобы использовать это потом в предстоящих битвах, что тебе придется пройти. Пойдем со мной в Центральную башню — оттуда ты сможешь увидеть ВСЕ!

Урэк последовал за Аваре-Атка молча. Прослышав о том, что Грандмастер хочет видеть его накануне сражения, Урэк одел свое лучшее платье, в котором был одет на выпускном экзамене на Авалоде, но когда он увидел Грандмастера, его очень смутил тот факт, что Аваре-Атка был одет не в выходное платье, а в походный кафтан. Обдумывая это явление со всех сторон, он клял свою глупость, на чем свет стоит. Его разум занимало не предстоящее сражение, а то, что подумает о нем Грандмастер и какую даст ему потом характеристику. Урэк также никак не мог понять, чего так опасается сам Архимаг, и почему побледнел Грандмастер при сообщении? Неужели какие-то дикари представляют угрозу целому замку магов? Да пусть их там будет хоть несколько десятков легионов — это всего лишь дикари! Он пообещал себе сразу же спросить об этом у Аваре-Атка, как только они поднимутся на вершину башни. Но посреди пути Грандмастер вдруг остановился и, повернув на пол-оборота голову к следующему за ним Урэку, спросил:

— Как ты закончил Академию Стихий?

— Я прошел все ступени посвящения и получил знак Аварэ с отличием, — Урэк боялся, чтобы в его голосе не прозвучало и намека на бахвальство. Ответа он не дождался — Аваре-Атка продолжил свой путь, оставляя Урэку пищу к сомнениям о том, что же ему следовало ответить, или как.

Таким образом они и достигли башни: Грандмастер боевым шагом, а Урэк — погруженный в раздумья.

Вершина Центральной башни представляла собой круглую комнату, заполненную чем только можно — от карт до таинственных сундуков под столом, стоящим в центре комнаты, и на самом столе. По беспорядку, царящем в комнате, Урэк определил, что сюда никто, кроме самого Грандмастера, не заходит.

Комната была полна светом — два огромных окна, между которыми тонкими перегородками поддерживалась крыша. Также был виден балкон, украшенный голубым мрамором. Урэк отметил себе, что без магии здесь не обошлось.

— Грандмастер Аваре-Атка, скажите, чем так опасны эти дикари: их армия не сумеет подойти незамеченной, в замке столько магов, что можно все деревья в джунглях перевернуть вверх корнями, можно вызвать демонов из запрещенных миров и никакая армия не выдержит?

— У них нет армии. Самое большее, что мы встречали на этой планете — около 100 дикарей одновременно, хотя сейчас, может, придет и больше… но суть не в этом. Главное их оружие — сопротивляемость! Они не так восприимчивы к нашим атакам, как иные расы. В этом мире стихии иногда выкидывают странные шутки с алгоритмами наших усилий. Магия призвания здесь не действует вообще. В общем большинство сил впустую, но особой опасности от дикарей ожидать не приходится, разве что они в этот раз придумают что-то новенькое. Ну-ка, посмотрим, что нас ждет, — с этими словами Аваре-Атка произвел несколько пассов руками и, сказав заветное слово, внимательно посмотрел в одно из окон: воздух заколебался, и джунгли стремительным рывком стали ближе, деревья расступились, и взору магов открылся бегущий в их направлении отряд.

— И это все? — не удержавшись выкрикнул мастер Урэк, после чего, смутившись, мельком взглянул на Грандмастера, который кажется не заметил всплеск эмоций нового наставника.

Взор мага еще пробежался по джунглям, но, не обнаружив больше присутствия Атари, вернулся к замеченному отряду. Еще несколько пассов, и комната на вершине башни магов наполнилась ароматом джунглей, было даже слышно, как дышат воины и хрустит под ногами почва.

— Двадцать семь, — задумчиво промолвил Грандмастер. — Хотя и лучше вооружены. Неужели это последние из Атари? Река Судьбы шутит с нами? Но будь осторожен, Мастер Урэк — Архимаг никогда не открывает уста зря.

Аваре-Атка взглянул на Урэка, и лицо последнего было сосредоточено:

— Может, начнем? Хоть они и далеко, но проверить их силу можно попробовать. Они будут здесь через полчаса, — Урэк взглянул на Грандмастера с вопросом.

Аваре-Атка с улыбкой снисходительно дал знак рукой, что Урэк может начинать. Урэк кивнул и, закатав рукава (хотя этого не требовалось), провел несколько пассов в сторону приближающихся Атари, подкрепляя это действие словами древнего языка магов: воздух вздрогнул, по комнате разнесся запах паленого, и Грандмастер увидел, как под ногами бегущих Атари разверзлась земля и оттуда вырвался голодный огонь глубин. Атари скрыло пламя. Несколько секунд, мгновений или ударов сердца вокруг воцарилась тишина. Но это длилось всего несколько мгновений! Атари выбежали из огня! Их строй рассыпался, половина воинов просто исчезла, остальные же, не останавливаясь и не сговариваясь между собой, рассыпались по джунглям.

— Ух! — выдохнул враз взмокший Урэк и улыбнулся, когда Грандмастер одобрительно постучал его по спине. — Я надеялся на большее.

— Молодец! Отличная работа. Но смотри! — Атари все так же бежали, они были теперь разрозненными, но впереди бежал все так же шаман, и воины, казалось, бегут совсем не хаотично, в их беге просматривался какой-то порядок, Аваре-Атка вдруг с ужасом для себя увидел, что воины бегут в шахматном порядке!!!

— Грандмастер! — слова Урэка остались зависшими в воздухе комнаты, потому как с одной из боковых башен замка вырвался крутящийся и оставляющий за собой дымный след файербол.

Огненный шар летел в сторону шамана дикарей, который, без сомнения, видел это, но не останавливался в своем зловещем беге. Шар, сотканный из огня по мере приближения к шаману Атари начал вдруг уменьшаться и вскоре вообще исчез, поставив после себя лишь дымный след. Глаза магов расширились.

Шаман друг, на бегу, подкинув в воздух копье, выкрикнул:

— Атари! — и полилась песня, которую подхватили и остальные двенадцать оставшихся в живых дикарей:

Атари! Станцуй последний танец свой!

Атари! Смерти рано под венец с тобой!

Атари! Отдай себя всего пути!

Атари! Иди — судьба твоя — врага найти!

Атари! День пускай сегодня нашим будет!

Атари! Последнюю охоту никто не позабудет!

Атари! Нам повезло — есть с кем проститься!

Атари! И мы поем, хотя суровы наши лица!

Грандмастер Аваре-Атка вдруг заметил, что Атари не так уже и далеко! Он ругнулся и, вскинув руки, послал в сторону врагов огромной мощности разветвленную молнию… В воздухе запахло озоном. Но на этом эффект закончился — молния на полпути потеряв силу и Он не стал удерживать ее более, экономя силы исчезла.

Мастер Урэк почувствовал кожей, как воздух наполнился магией. Тело его вдруг зачесалось — так сильно вокруг плелись заклинания. Но поскольку Атари бежали разрозненно, то уничтожить удалось лишь нескольких: открытой бездной и вывернутыми ураганом деревьями. Бег Атари продолжался. Их уже не было видно из-за поднятого в воздух песка, пыли и земли, дыма и вспышек огня. Но маги с ужасом сознавали, что Атари уже близко, они уже у стен замка и вот, кажется, слышно даже их дыхание. Их не было видно в облаках дыма и хоть оставалось их несколько, но в сердцах всех жителей замка воцарился чудовищный и подлый одновременно страх! Казалось, что из-за пелены осколков, дыма и пыли выбегут сейчас невозможные в своем ужасе монстры! Но в просветах дымовой завесы мелькали лишь головы Атари.

— Как смогут они пройти чрез стены? — прокричал Грандмастеру, превозмогая грохот, Урэк.

— Я не… Смотри! Как?!

* * *

Тэн бежал слева и сзади от Уту. Боковым зрением он видел слева Сви, еще дальше левее — хромающего Ната. Оставалось надеяться, что Атэл тоже еще в порядке. Такой яростной атаки магов Тэн еще не встречал.

До замка оставалось не больше нескольких сотен шагов, когда Тэну подумалось, что неплохо было бы, чтобы Уту сделал то, что обещал — сровнял стену с землей. Казалось, Уту услышал его мысли: он, на ходу, словно сошедши с ума, выбросил все свое оружие и, вытянув откуда-то с внутреннего кармана куртки пузырек, выпил его. И тут случилось непредвиденное и не ожидаемое никем: фигура Уту, казалось, начала терять четкость очертаний!

Казалось, все вокруг оцепенело. Бег Атари тоже прекратился. Вдруг, на том месте, где только что был шаман Атари, воздух сгустился и начал скручиваться в тугие плети урагана! Время остановилось! Уту отдал тело и свою жизненную силу стихии.

Тэн услышал, как отчаянно ударило в груди сердце. Воды Реки Судьбы взбурлили.

Ураган набрал силу и со всей мочи ударил о стену, вырывая куски камня и кладки. Потом еще и еще раз … еще один удар сердца Тэна — стена обрушилась. Река Судьбы вышла из берегов…

* * *

Когда ураган начал рушить стену, Урэка охватила самая что ни на есть настоящая паника. Когда даже Луч Разрушения Грандмастера Аваре-Атка не смог остановить это, Урэк чуть не лишился чувств. С ужасом для себя Урэк заметил, как его собственные руки опускаются и тело цепенеет: «Неужели все?» — подумалось ему.

Как-то отстраненно он заметил, как Грандмастер с осунувшимся лицом взмахнул рукой, и одна из стен комнаты на вершине башни рассыпалась в пух и прах, а на ее месте он увидел скрытую нишу с древним сундуком и неизвестными Урэку символами, нанесенными на него. Аварэ-Атка открыл его и вытянул что-то. Когда Грандмастер повернулся, Урэк увидел, что тот держит огромный камень, с виду как неограненный рубин.

Хлопнув Урэка по плечу и сняв этим с него оцепенение, Грандмастер приказал ему положить на камень руки и сосредоточиться. Что было дальше, Урэк не понял, но сила урагана пошла на убыль. На один удар сердца душа Урэка возликовала. Но через несколько мгновений надежда покинула магов — стена была разрушена, и Атари вошли в замок.

— К порталу! — вскричал Аваре-Атка и бросился вниз по лестнице — прочь от комнаты на вершине Центральной башни замка магов Авалода.

Урэк бежал. Ноги плохо слушались его — все было, как во сне. Он убегал, но ноги не сгибались, и желанная цель не приближалась. За очередным поворотом Урэк увидел мелькнувшие каким-то безумным огнем глаза Грандмастера, и в следующий момент Урэк отстал.

Он пытался кричать, но его крик тонул в общей какофонии звуков, что наполняли собой бесконечные коридоры замка. Урэк пожалел о том, что не успел выучить карту замка, как советовал кто-то из прислуги. Мастер Урэк уже давно перестал бежать и звать на помощь. Ужас и паника, царившая у него в душе, сменились обреченностью. Он бродил по безлюдным коридорам замка, отмечая всю нелепость их богатого убранства. И иногда даже желал смерти от рук дикаря — лишь бы это было быстрей! Ноги утопали в пушистых, нелепых своей яркостью коврах.

Так продолжалось довольно долго, пока мастер Урэк вдруг не наткнулся — чисто случайно, на обезглавленный труп. Урэк с расширившимися от ужаса глазами и вжавшись в стену, хотел обойти «это», но вдруг его взгляд выделил на трупе богатую одержу и знак мастера на груди. «Это был мастер!» — мелькнуло в голове у Урэка и он с вернувшееся вдруг к нему в душу и сердце паникой и расширившимися безумно глазами — бросился бежать.

Мастер Урэк бежал слепо и безумно. Иногда ему попадались изуродованные трупы слуг и подмастерьев, и этот факт только подстегивал его бег. Когда он уже выдохся, и легкие жгло от непереносимой боли, ноги его вдруг внесли в огромный зал с вратами посредине. Мастер Урэк не смог резко остановиться и еще на ходу заметил ужасающую картину: посреди зала высились огромные врата портала, и он был разрушен! Пред ним, держа в руках тот же камень, что убил монстра Атари, стоял сам Грандмастер. Что-то привлекло внимание Аварэ-Атка, и он обернулся — это было копье, летящее откуда-то с дальнего конца зала, даже еще дальше — с коридора, что вел в зал так же, как и тот, по которому вбежал Урэк. И, «О Аваре!», копье погрузилось в тело Грандмастера, пробив тому сердце и найдя выход на спине мага. Урэк не успел воспринять разумом случившееся, как споткнулся и, упав, больно ударился о камни отполированного до блеска пола, заскользил к центру зала, замечая, как медленно оседает мертвое (!) тело Аваре-Атки и камень выпадает из его рук, и подскакивая на камнях, летит в его сторону.

В то время, как Урэк поднялся, камень перестал катиться и остановился в нескольких шагах от него. Не осознавая своих действий, Урэк зашагал и подобрал камень в своим руки и только потом он взглянул в сторону, откуда прилетело копье, принесшее смерть Грандмастеру. Там, в дверях в зал, стоял дикарь. Красивое и хищное тело застыло в нерешительности. Злая и сумасшедшая улыбка появилась на лице мастера Урэка: «Ты не победишь!» — подумал или, может быть, выкрикнул он и, положив руку на камень, начал творить заклинание.

* * *

Тэн видел, как погиб Нат —его скрыли под собой обломки во внутреннем дворе замка. Тэн видел, как Сви, разрубив кольцо магов, проник в одну из дверей дворца и вскоре звуки сражения стихли там и возобновились на втором этаже. «Ни одного воина», — подумал тогда Тэн. После он бегал по лабиринтам замка и уничтожал всех на своем пути. Он убил даже кошку, бежавшую с бешено вращающимися от страха глазами — «А вдруг это один из них?» Ничто не могло остановить его. Ненависть темными потоками омывала ослепший разум. Пред взором Тэна то и дело вырисовывались картины уничтоженных магами деревень.

Но вот он случайно выскочил в коридор, полный трупов, а в конце его увидел стоящего мага с чем-то в руках. Рука Тэна сама метнула копье. Высокие потолки позволяли необходимую траекторию для полета, а тут еще сам маг обернулся, благодаря чему копье поразило его точно в сердце. Тэн хотел было подобрать копье но, войдя из коридора в зал, заметил ухмыляющегося молодого еще мага, а дальше все случилось очень быстро.

Река Судьбы окатила волнами и самого Тэна, и мага. Маг начал творить волшебство. Воздух вокруг стал на удивление прозрачным, звуки исчезли. Тэн заметил, как стены вокруг, колонны и само тело у врат магов начинает искажаться и плыть. Пол под ногами зашатался, и Тэн понял: ему не успеть станцевать с этим молодым магом: бросив кинжал, можно промахнуться. Вот только если…

Тэн выхватил из-за пояса пузырек, подаренный Уту, и швырнул под ноги мага… Последнее, что помнил Тэн — взрыв, и мир, который перестал существовать…