Юное королевство не знало ни войн, ни бедствий. Границы его всё дальше удалялись от столицы, строились новые города и осваивались новые земли. Подданные короля, справедливого и миролюбивого, были счастливейшими в мире. До поры.

А тем временем на далёком юге набирал силу султанат. Тамошний жестокий правитель не щадил ни своих, ни чужих. И пришёл день, когда был отдан кровавый приказ. Воинственные орды двинулись на север. Никто не мог дать отпор этому страшному врагу. Всё новые и новые государства оказывались под пятой беспощадного султана, разорённые дотла. Тысячи крестьян и горожан, лишившихся крова, бродили долгими дорогами в поисках новых обиталищ.

На пути у полчищ султана было королевство, где жил лучник. Король спешно отправил войско для защиты южных границ, но не прошло и месяца, как оно было наголову разбито. И тогда королевская гвардия, последняя надежда народа и государства, отправилась в поход.

Почти никто из десяти тысяч воинов, шагавших по мощёной камнем дороге, никогда не участвовал в настоящем сражении. Турниры, марши, учебные маневры — вот и всё, что они прошли до этого. Гвардия не сдержала бы натиск двадцати тысяч южан. А это была лишь одна из армий султаната. Однако король посчитал своим долгом сдерживать врага до последнего. И его элитное войско двигалось на юг.

Армии встретились в укромной долине, посреди которой отражала небесную лазурь гладь реки, что была границей королевства.

Перед тем, как схлестнуться вплотную, враги выпустили друг в друга тучи стрел. Лучник, подобно сотням таких же стрелков рядом с ним, семь раз натягивал тетиву лука и отпускал в небо стрелу. Он был одним из немногих, чей глаз мог проследить за её смертоносным полётом. Когда его первая стрела поразила в грудь неистового южанина в чалме и просторной хламиде, юноша вздрогнул. Он впервые лишил жизни человека. Но такие же стрелы выпускали в него те, кто стоял в задних рядах захватчиков, и больше он уже ни о чём таком не думал.

А после королевские мечники рубились с южанами, державшими в обеих руках по кривому ятагану. Стрелки теперь целились поверх голов своих, в белые чалмы кровожадных завоевателей. Кое-кто поразил врага, кто-то зацепил мечников, и только стрела лучника попадала всегда точно в цель. К вечеру этого страшного дня исход боя был уже предрешён. Воины султана брали не только количеством, но и опытностью.

Сотники королевской гвардии дали сигнал к отступлению. Но вскоре оно переросло в поспешное бегство.

Юноша бежал в первых рядах, так как раньше стоял в тылу войска. Трижды о его кожаную рубаху, обшитую стальными пластинами, лязгали чёрные оголовки вражеских стрел. Мечникам мешали тяжёлые латы. Они пытались отбиваться от быстрых врагов, что догоняли гвардию, но это не принесло им ощутимого урона.

Лучник бежал, задыхаясь и едва не падая.

«Почему мы должны умирать, — проносились в его голове мысли. — Отчего нельзя жить в мире, отчего всегда найдутся те, кто готов проливать кровь ради ещё одной монеты».

Стрелы со свистом падали с неба, глубоко зарывались в землю, прорезав стебли травы. Или поражали тех, кто бежал рядом с ним. Лучник видел, как беззвучно, стиснув зубы, умирали те, кто три года маршировал рядом с ним в строю, те, кто жил с ним в одной казарме. А потом настал и его черёд.

Крылатая смерть, посланная безликим стрелком из рядов южан, вошла глубоко в его левую ключицу. Лучнику показалось, будто наконечник пронзил самое его сердце. Вечер сменился тьмой в один миг. Юноша ткнулся лицом в мягкую душистую траву. Мимо пробегали разрозненные остатки королевской гвардии.

Победители не добивали раненых. Они спешили к столице королевства, провозгласить там власть всемогущего султана.

Боли не было. Дрожащими пальцами лучник сломал стрелу. Вытащить наконечник было не в его силах. Добраться бы до ближайшего поселения, а там ему помогут.

«Чудо, что я остался жив. Теперь мне предстоит вернуться в родной город. Может быть, враги до него ещё не добрались».

Там, в далёком городе на западе королевства, жили его родители. Он должен был вернуться к ним.

Тела усеивали траву жутким изорванным ковром. Когда лучник проходил мимо одного из мечников, тот вдруг пошевелился и застонал. Его рёбра были распороты ужасным ударом, но воин был ещё жив. Он окликнул лучника по имени и попросил воды. В гвардии все знали друг друга по именам.

Лучник спустился к реке, набрал воды в чей-то шлем и принёс напиться умирающему.

— Спи спокойным сном, — тихо произнёс юноша, когда глаза воина закрылись навсегда.

Он покинул поле битвы. Последний из гвардии. Единственный выживший в этом мире крови и холодной стали.

Путь его пролёг через леса и равнины. Небольшой кинжал защитил бы его от диких зверей. Страшнее всего же были неистовые враги.

Что-то словно придавало силы лучнику. Он мог идти всю ночь и весь день почти без отдыха, несмотря на серьёзную рану и обломок стрелы, оставшийся в плече. Это казалось ему настолько естественным, что удивляться даже не пришло в голову.

На один из отрядов врага юноша наткнулся на третий вечер после битвы. Лучник вынырнул из чащи леса и внезапно увидел перед собой лагерь южан, с выросшими на траве, словно поганые грибы, багрово-жёлтыми шатрами.

Он замер от ужаса, не в силах пошевельнуться. Но захватчики не обратили на него никакого внимания. Даже не бросили презрительного взгляда. Юноша прошёл между них. Враги сидели вокруг костров и о чём-то говорили на своём языке, оживлённо жестикулируя.

«Они меня не замечают! Или не хотят замечать».

Так и было.

Он снова шагал без устали всю звёздную ночь. Широкая равнина расстилалась вокруг. А на рассвете перед ним предстали тенистые рощи, а среди них — белокаменный город.

Когда лучник приблизился, стало ясно, что это вовсе не город. Не могло быть столько храмов в одном городе. Юноша ясно видел их с холма, по которому шёл. Только если это не священный город.

Сияние поднималось над этим городом в синее небо. Перед высокими воротами из белого дерева толпились сотни людей. Раненых и окровавленных. Неужели враги уже побывали здесь?

Однако ворота распахнулись перед лучником, будто его ждали. Но вопреки ожиданиям, стоявшие под городом не бросились внутрь. Они остались стоять на своих местах, устремив вожделённые взгляды на то, что открылось за воротами: на белые колонны и большие купола. В арке ворот стоял, казавшийся маленьким на фоне величественных храмов одинокий священник.

— Добро пожаловать на Святую Землю, — произнёс он.

Внутрь вошёл только юноша. Он спросил у священника, где можно найти лекаря, но тот больше не сказал ни слова.

И лучник шёл, глядя на колоннады и светлые стены, меж которых ходили воины. И все были покрыты ранами, словно побывали в жестокой битве. А потом он с изумлением разглядел среди сотен незнакомых лиц глаза гвардейца, который пал на далёкой равнине. Тот узнал юношу первым и уже шагал к нему.

— И ты здесь, — улыбнулся воин.

— Святая Земля? — поинтересовался юноша, обмахнув руками всё то, что было вокруг.

— Да, — кивнул гвардеец.

— Но я же видел, как ты пал, поражённый в грудь ятаганом? — спросил лучник, глядя на страшную рану посреди кольчужной рубахи копейщика.

— Я пал. И ты тоже, — усмехнулся тот, словно вспоминая нечто давно позабытое.

— Я жив, — возразил лучник. — Я живой.

— Прислушайся к своему сердцу, — посоветовал воин.

Мгновенье юноша стоял, раздумывая над услышанными словами, а потом приложил руку к сердцу. Оно не билось.

— Ты умер на поле боя, как и все мы. А потом зов привёл тебя сюда, где ты найдёшь покой.

— Стрела… — прошептал юноша. — Она не могла убить меня.

— Наши враги стреляли отравленными стрелами, — заметил гвардеец.

Лучник склонил голову.

— А те, кто за стенами?

— Это те, кто недостоин быть здесь. Их смерть не была столь праведной. Смерть только избавила от них мир живых.

— Небо хранит этот благословенный край, — благоговейно произнёс юноша, глядя на чудесное сияние.

— И будет хранить, пока не умрёт последний воин на этой земле, — продолжил его собеседник. — А потом все мы будем в ином месте, и в ином времени.