Ободрал весь диван и разлегся на нем.

Я — оставила горы немытой посуды,

А в ушах — тили-бом, тили-бом, тили-бом…

Занялся огонек незаметно под вечер,

Боевые припасы храню «на потом».

Спросишь: «Что там поесть?» — театрально отвечу:

«Я сварила тебе суп с облезлым котом».

От обиды такой отвернешься сердито,

Не доволен ни мной, ни собой, ни судьбой.

Я подумаю: « Вредный, ленивый, не бритый…

Как котенок свернулся…любимый…родной…»

И тогда мне захочется нежности, ласки,

И прильну я к тебе, и скажу: « Мур-мур-мур!»

Но ты вздрогнешь, отпрянешь, и скажешь с опаской:

«Кто недавно точил об меня маникюр?»

Нам друг друга беречь научиться придется,

Понимать, уступать, не идти на пролом.

На плечо коромысло — и дружно — к колодцу,

Ведь никто не придет заливать Кошкин Дом.