Литературный портал - Проза, / Рассказы, Неоконченный сон..
Да Нет
Личная страница Читальня Избранное Мой блог Профиль Мои фотоальбомы Личные сообщения Написать в блог Добавить произведение

Неоконченный сон..

Проза / Рассказы13-11-2008 12:05
Он проснулся оттого, что солнце светило прямо на его закрытые веки. Поморщившись, повернулся спиной к стене и открыл глаза. Первое, что он увидел — это гитару. Она стояла, прислоненная к стене, потрепанная, с чуть потрескавшейся декой. Рядом стояла тумбочка, а на ней — проигрыватель. Тут он вспомнил, что уснул в одежде и с музыкой. Перевернулся на спину, закрыв глаза рукой, левой, ладонью вверх, потом сел, спустив ноги с кровати, одернул чуть задравшуюся штанину (правую) и спрятал лицо в ладонях. Посидел так немного, потер лицо, встал, пригладил растрепавшиеся волосы, подошел к проигрывателю и остановился, в задумчивости смотря на него. Где-то зазвонил телефон. Под ногами лежал пестрый конверт последнего альбома "Дирижаблей", приобретенного им вчера. За дверью раздалось:

Дейви, сними трубку! Тебе звонят! — и хлопнула дверь.

Он пробормотал:

Да, мама, — не отрывая глаз от проигрывателя, развернулся и вышел.

Выйдя, он огляделся по сторонам, прикрыл дверь и направился к зеленому трубчатому зверю, который, собственно, и звался телефоном. Телефон молчал. Он протянул руку, замялся на мгновение, после чего осторожно снял трубку с рычага и поднес к уху, тряхнув головой и закинув волосы на другой, правый, бок.

В трубке раздалось:

Алло? Можно Дэвида к телефону?

Он сглотнул, прохрипел чего-то, прокашлялся и, наконец, изрек:

Я слушаю.

Это Ритчи... — еле различил Дэвид сквозь шум и какое-то потрескивание. — Я звоню из автомата... Нужно встретиться...

Дэвид, напряженно вслушиваясь и откидывая назад волосы, падающие ему на лицо, спросил:

Когда?

Голос в трубке, принадлежащий Ритчи, сказал:

У нас сегодня концерт… Приходи...

Связь оборвалась. Несколько раз сказав "Алло", Дэвид повесил трубку. Пошел в ванную, где и застрял на ближайшие полчаса. Выбравшись же оттуда, прошествовал в кухню, где и начал громыхать крышками, напевая:

Лови ветер, мы кружимся с ветром, плыви вдаль! Оставь все дела на сегодня, мы высоко-высоко в небе! Если ветра же нет, то не стоит спешить — это значит лишь то, что должно пройти время, чтобы ты стала моей.

Это была песня со второго альбома "Дирижаблей". Он бы с радостью напел бы хотя бы ту дурашливую "Дни плясок", но все, что он о ней помнил, так это льва, держащего в лапах банку с головастиком, да тот факт, что лирический герой кому-то забыл сказать про то, что у него нет машины. Пока Дэвид пил свой утренний чай, он подумал о том, что ему нужно будет спросить у кого-нибудь текст "Дней Плясок", но больше он задумался над другим: у кого? Раздумывая над этим вопросом, он поднялся из-за стола и прошел в комнату, с кружкой в руке. С порога он вспомнил о том, что так и не выключил проигрыватель. Подойдя, он одной рукой убрал алмазную иглу с шероховато-гладкой поверхности фирменной пластинки "Дирижаблей" и пальцем выключил проигрыватель, после чего развернулся и начал собираться. Натянув свои любимые джинсы, одев белый с черным узором свитер и зажав в одной руке черную замшевую куртку, Дэвид допил свой чай и, оставив кружку на столе, заваленном кучей бумаг, книжек, посуды и переполненной пепельницы, тихо выскользнул за дверь.

Сбежав вниз по лестнице, Дэвид направился в сторону центра города, изредка поднося ко рту сигарету и затягиваясь. Там его ждал Боб — барабанщик Братьев, группы, в которой числился Дэвид. Боб был бывшим одноклассником Дэвида, а Братья — или, точнее, Неправильные Братья — его проектом — однодневкой. Так, чтобы заняться хоть чем-нибудь. С тех пор как Дэвид покинул Магдалену, разругавшись с их гитаристом, Боб предложил ему место "вольно приходящего вокалиста" в его "раззвиздяйских Братьях". Группой это назвать было вообще сложно, ибо там были только Боб и Дэвид, а на каждой так называемой репетиции, происходившей обычно раз в неделю, всегда были разные люди. Большую часть которых Дэвид вообще видел раз в жизни, причем первый и последний. Никто не знал ни единой песни, а некоторые вообще приходили без инструментов, один по имени Глен, с огромной копной волос, заглянувший "на огонек", вообще приволок с собой раздолбанную гитару с висящей на ней пятой струной, которую он дергал всю репетицию и мычал что-то нечленораздельное. Вот только его Дэвид и запомнил. Обычно репетиции переходили в плавное распитие ком-то принесенной или таинственно возникшей на столе бутылки вина (в крайнем случае — портвейна) и массовое обсуждение музыкальных пристрастий собравшихся. "Пьяный угар" — вот как называл это Дэвид. Боб же это гордо называл "Репетициями, причем с большой буквы Р". Он втайне гордился этими мероприятиями, особенно же потому, что во время этих наполненных винными парами встреч, он умудрялся перезнакомить друг с другом множество музыкантов и множество групп брало начало с этих пьяных Репетиций. Дэвид мог только предположить, что Боб занимался Братьями и Репетициями с тех пор, как закончил школу, но и это самое позднее. То есть, по расчетам Дэвида, это длилось около пяти лет. Вот с этими-то мыслями Дэвид и свернул за угол, где и увидел Боба, стоящего у фонарного столба, в своем неизменном клетчатом пальто до середины голени, берете и огромных темных очках. Он стоял и флегматично ждал. Дэвид подошел поближе и сразу, с ходу, сказал, натягивая куртку:

Слушай, Боб, я давно хотел тебя спросить: это правда, что Сладкий Корабль собрался после одной из твоих Репетиций?

Боб, развернувшись и пойдя вперед, сказал:

Неправда. Просто Мик и Брайан встречались на джемах, а на Репетициях просто разговорились со Стивом.

Дэвид закурил и пошел его догонять.

Все-то ты про всех знаешь, — покачал он головой.

Боб беззлобно сказал, флегматично пожав плечами:

Ты же бросаешь курить.

Дэвид тоже пожал плечами и задумчиво-удивленно глянул на огонек своей сигареты:

Нуу... сейчас докурю и брошу... — и искоса глянул на Боба.

Тот сказал:

Эт правильно. — и свернул направо, в сквер.

Там, в глубине, над столом, окруженном скамейками, уже витал над собравшимися патлатыми молодыми людьми, знакомый Дэвиду винный дух. Прежде чем окунуться в это удушливое облако, затягивающее своей приятностью, Дэвид произнес:

А меня Ритчи в свою группу позвать хочет.

Боб, не глядя:

И что? Ты пойдешь?

Дэвид пожал плечами:

Не знаю. Я их не слышал. Мы должны с ним встретиться, после его концерта.

Боб, утверждающе:

И ты не знаешь где этот концерт. Да? — глянул на Дэвида.

Дэвид дожал плечами:

Ну да.

Боб отвернулся.

-Пойдешь?

-Не знаю. — был ответ.

Боб кивнул и пошел дальше. Помолчав немного, сказал:

Я знаю Ритчи. Если не сможешь придти, я его к тебе пришлю.

Дэвид остановился и воззрился на Боба.

Боб. Я же вокалист в твоей группе.

Боб пожал плечами.

Ну и что? Стив тоже был моим вокалистом. Ты же не можешь всю жизнь тусить в этом? — и махнул рукой в сторону стола, задев спину ближайшего. Тот обернулся и явил миру растрепанную шевелюру и странно знакомое лицо.

Буркнув:

Хватит драться. — он отвернулся и уткнулся в свою, на редкость хорошего качества, гитару. Единственный инструмент на этом сборище. Рядом с ним сидел еще один, чуть больших размеров, волосатый субъект. То есть, не такой тощий.

Дэвид проследил за ними взглядом, потом глянул на Боба и сказал:

Это кто? Я их знаю?

Боб глянул туда, куда до него смотрел Дэвид, и сказал:

Первый вообще не разговаривает, а второй — Ронсон.

Про Ронсона тоже ходили легенды.

Через некоторое время кто-то предложил Дэвиду сесть. Не успел Дэвид очутиться застолом, как ему тут же всучили стакан с вином. Стол был залит вином, засыпан пеплом и кто-то уже лежал на нем пьян. Прям-таки и спал, положив голову на руки, буйную голову с копной желтых вьющихся волос. За столом стоял шум, все галдели и говорили, не слушая друг друга, причем Дэвид тут знал только Боба, да и тот уже ушел куда-то. За столом обсуждался новый альбом группы Ритчи, но — увы! — его обсуждал только один человек, который сидел на краю стола спиной ко всем, обхватив руками себя, прижав к груди пластинку. Он бормотал себе под нос что-то про Ритчи, что-то про его музыкантов, что-то про какого-то Рода, что-то еще про кого-то. Желтые — опять желтые! — волосы скрывали лицо. Человек, сидящий рядом с Дэвидом, проследил за его взглядом, как бы прикованном к фигуре "поклонника" Ритчи и сказал:

Это Симпер. — посмотрел не Дэвида, явно не расположенного к разговорам, и продолжил: — Ну, из ДП.

Дэвид проследил за тем, как к Симперу подошел темноволосый человек, высокий и тощий, и, вместе с еще одним человеком в кожаной куртке, темных очках и окладистой бородой, взяли Симпера под руки, отдали пластинку Бобу и увели его. Сосед выжидающе смотрел на Дэвида, держа за руку сидящую справа от него девушку сомнительного вида. Дэвид с трудом оторвал взгляд от удаляющихся и перевел его на соседа. На него уставились любопытные светлые голубые глаза гитариста Конфеток.

Дэвид посмотрел на него, отпил из стакана и медленно сказал:

Я никогда не слышал группы под названием ДП.

Сосед округлил глаза:

Что, совсем?

Дэвид кивнул, затягиваясь сигаретой и ощущая, что медленно, но верно пьянеет.

У них же вышел новый альбом! — воскликнул другой сосед.

Кто-то перегнулся через стол:

У кого новый альбом?

Да у ДП!

А! Так у меня есть! Там еще песня такая... Та-та-та... Черт, не помню!

А я слышал другой альбом Дэйви Дэвиса!

Перед глазами Дэвида мелькал круговорот лиц. Стакан все время наполнялся, совершенно чудесным образом, и легкое опьянение грозило стать тяжелым, поэтому Дэвид хотел было спросить у кого-нибудь текст "Дней Плясок", и даже спросил, но это вызвало лишь ухмылку у единственного чувака с гитарой. Кто-то громко вопил про крутой альбом "Будущие дни", кто-то про "Крошек за миллион долларов", третий — про "Шабаш", кто-то про Летящий Камень и "Суп из козлиной головы". Гитарист сидел, уткнувшись в свою гитару. Ронсон, явно импровизируя, изрек только одну фразу: "Мотт". Толпа начала говорить еще громче, перебивая друг друга. Спящий шевельнулся. Гитарист переглянулся с Ронсоном. На стол хлопнулся свежий номер какого-то журнала. Перед глазами Дэвида все плыло и, когда перед ним поставили очередной стакан начал отказываться. Гитарист взял несколько аккордов на гитаре. Сразу же раздалось:

Это же... Это же с нового альбома Ху!

Да нет же! Это Томми! Смотри на меня, чувствуй меня!

Гитарист ухмыльнулся. Дэвиду всё пихали этот чертов стакан и он, все же пытаясь удержать в голове разбредающиеся мысли, подумал о том, как может спать тот чувак в таком-то бардаке да при таком-то шуме, как кто-то просто утянул его стакан. Дэвид запрокинул назад голову: там был Боб.

Пойдем, — изрек он и Дэвид с радостью стал выбираться из толпы. Спящий поднял голову и обвел собравшихся мрачно горящими глазами сквозь занавесившие лицо растрепанные волосы. Нечаянно затесавшийся в толпу семнадцатилетний паренек по имени Джон сказал:

Мне больше нравится Суррогат.

Гитарист угрюмо кивнул:

И темная сторона луны.

Дэвид выбрался из-за стола одновременно с Джоном. Они переглянулись и Джон спросил у него закурить. Боб задерживался, поэтому Дэвид остановился в сторонке и курил вместе с Джоном. Тот курил молча. Докурил, бросил, Потушил окурок, прошипел:

Ненавижу Пинк Флойд! — резко развернулся и ушел.

Сзади подошел Боб, за ним же шел угрюмо тот самый блондин, который спал за столом.

Боб сказал:

Познакомся, Дэвид, это Нодди.

Нодди поднял голову, откинул с лица волосы и уставился на не совсем трезвого Дэвида абсолютно трезвым взглядом. Дэвид вздрогнул.

Ты трезв!

Ну и что?. — Нодди пожал плечами.

Боб подтолкнул их намекая на то, что нужно идти дальше, и сказал:

Там все думали, что ты слишком нажрался.

Нодди фыркнул:

Но ты ведь так не думал?

Боб ухмыльнулся.

Я же знаю, сколько тебе нужно выпить, что бы рухнуть лицом в салат!

Нодди ухмыльнулся. Мимо прошли гитарист и Ронсон. Дэвид оглянулся — стол пустел.

Проводишь нас до остановки? — сказал Боб.

Дэвид кивнул.

Конечно, но я так и не спросил ни у кого текст "Дней Плясок".

Боб указал на нодди:

Не заморачивайся. Он найдет. — Тот ухмыльнулся.

Уже подойдя к остановке, Боб хлопнул себя по лбу и сказал:

Совсем забыл! Я хотел достать что-нибудь из ДП, но... Нашел только это. — и протянул Дэвиду пластинку с сюрреалистической обложкой. Дэвид прочитал название и улыбнулся.

Спасибо!

Нодди и Боб попрощались с Дэвидом, сели в автобус и уехали. Оставшись один, Дэвид постоял немного, после чего развернулся и пошел домой.


Первое, что сделал Дэвид, когда пришел домой, так это глянул на часы. Была половина шестого. На кухне хозяйничала его мать. Дэвид тихо проник в свою комнату и только собирался прикрыть дверь, как услышал:

Дэвид! Ты вернулся?

Он поморщился и сказал:

Да, мама?

Ты опять не убрал в комнате.

Дэвид швырнул пластинку на кровать и, опустившись на стул, начал снимать свои тяжелые ботинки.

Мать продолжила:

Тебе уже почти двадцать пять! Когда ты устроишься на работу? Я же не могу содержать тебя всю жизнь! — после чего развернулась и ушла. Дэвид посмотрел ей вслед, вздохнул с облегчением и, поднявшись со стула, направился к проигрывателю. Поднял с пола конверт, вложил в него пластинку с проигрывателя и убрал все это в тумбочку. Пока он разбирал свой творческий беспорядок; в дверях появилась мать и сказала:

Я ухожу к Джейн. Вернусь завтра.

Дэвид стоял, напрягшись внутренне, ожидая очередной порции вполне заслуженных упреков с ее стороны. Но хлопнула дверь и он расслабился. Наведя в течении получаса символический порядок в комнате и прибрав кровать, Дэвид небрежно сунул новую пластинку к старым и вернул обратно на проигрыватель прежнюю. Традиция у него была такая: неделю после приобретения новой пластинки посветить ее прослушиванию. Ритуал. Причем во время исполнения этого ритуала полагалось либо творить, либо молча сидеть и внимательно слушать. Так как творить не хотелось, а хотелось спать, Дэвид пошел на кухню, налил себе кофе и, вернувшись в комнату, устроился в кресле с наибольшим комфортом. Кресло было расположено так, что он мог, не вставая с него, манипулировать с проигрывателем. Кофе было таким вкусным, кресло — теплым, а музыка — расслабляющей, что Дэвид сам не заметил, как уснул.


Разбудил его звонок в дверь. Дэвид подскочил, как ужаленный. Мельком глянув на часы с одной — единственной мыслью в голове (а именно: "Полпервого ночи — кто ж в такую рань ломится. Телефон же есть!"), Дэвид пошел к двери и, не долго думая, распахнул ее. На пороге стоял Ритчи. Наклонив набок голову (самую малость), он смотрел на Дэвида в упор некоторое время, после чего изрек:

Может, впустишь? Ты, как я понял, Дэвид, да? — продолжил Ритчи после того, как Дэвид, посторонившись, впустил его в логово. Сонный и ошеломленный Дэвид кивнул. Ритчи, разувшись, бесцеремонно прошел в комнату Дэвида. Зажег свет. И спросил:

Твоя гитара?

Дэвид вошел и увидел, что Ритчи смотрит на гитару, не отрываясь.

Если хочешь, — то можно. — не совсем понятно изрек Дэвид, смотря вниз и пожав плечами. Почувствовав, что на него смотрят, Дэвид поднял глаза и увидел Ритчи, смотрящего на него в упор.

Ты почему не пришел на концерт? — спросил тот.

Дэвид издал:

Нуу... — и нерешительно пожал плечами.

Понятно, — сделал какие-то свои выводы Ритчи и уселся на край кровати, прихватив гитару. Дэвид стоял, прислонившись спиной к дверному косяку, смотрел на Ритчи, который настраивал гитару, и отчаянно пытался оправдаться.

Я не знал, где концерт.

Ритчи настроил гитару и начал самозабвенно что-то наигрывать.

И у меня не было денег.

Ритчи повернулся к Дэвиду и сказал:

Тут можно курить?

Дэвид немного обалдел, после чего прошел к окну, приоткрыл его и сказал:

Ну да..

Ритчи закурил. Дэвид протянул ему пепельницу, но сам остался у окна.

Ритчи сказал:

Хорошая гитара.

Дэвид кивнул:

Я знаю.

Ритчи помолчал немного и продолжил:

Так как насчет места в моей группе?

Дэвид пожал плечами. Ритчи посмотрел на Дэвида.

Что тебе мешает?

Дэвид пожал плечами.

Ну... должен же я знать ту музыку, которую играет группа, в которую меня зовут.

Ритчи вдруг сказал:

Давай что-нибудь поставим.

Дэвид понял, что он не совсем трезв, и предложил:

Так поставь.

Ритчи поднялся и подошел к проигрывателю. Стоя у подоконника, Дэвид смотрел за тем, как Ритчи, стоя у проигрывателя, прочитал название диска, после чего говорит:

А где у тебя пластинки? Мне не хочется... нет, мне не нравится именно этот альбом "Дирижаблей".

Дэвид присел на пол рядом с тумбочкой, на которой стоял проигрыватель, и, распахнув ее дверцу, явил миру ровные ряды его пластинок, числом двадцать пять. Двадцать шестая была на проигрывателе. Рядом присел Ритчи.

Ну показывай.

Дэвид начал аккуратно доставать... Буквально через некоторое время Ритчи спросил:

Давно музыку слушаешь?

Ну... пять лет... — был ответ. На колени к Ритчи плавно опускались пластинки: Бездумные собаки и Англичанин, Буги с консервированной головой, Живя в Блюзе, Саундтрек, Зиги, Параноик, Барды, Арджент, Братья и Сестры, Маятник, Тихий парад...

Ритчи следил за всем этим странным взглядом и пробормотал:

Бедновато...

Дэвид обиделся.

У меня не всегда были деньги.

Ритчи сказал:

Да ладно тебе... Я ж не со зла.

Поток пластинок стал уменьшаться. Наконец сверху легли две последние пластинки. Ритчи взял их, первых "Дирижаблей" тоже нечаянно прихватил. Остальные пластинки Дэвид начал убирать обратно. От этого занятия его отвлек Ритчи.

Что это? — спросил он, держа в поднятой руке пластинку. Дэвид пожал плечами.

ДП. Боб дал.

Ритчи вздохнул с облегчением и сунул ее Дэвиду. Первых "Дирижаблей" постигла та же участь. В результате Дэвид, убрав пластинки и присев на кровать, посмотрел на Ритчи и сказал:

Эй! Ты чего?

Ритчи вздрогнул и сказал:

А? Да нет, ничего... Просто я ни разу не слышал про это. — и повернул пластинку в сторону Дэвида.

Это были невесть как затесавшиеся в пластинки Дэвида "Убийцы" с альбомом "Убили?". Дэвид сам их не слышал. Часы показывали пол-третьего ночи.

Ритчи ушел в пол-шестого, дважды прослушав "Убили?", выпив три чашки чая ("Нет-нет, кофе я не пью"), пообещав, что у Дэвида будет много денег, и — что самое странное, — пригласив его на репетицию "как только он проспится". Дэвид закрыл за ним дверь, прислонился к ней спиной, тряхнул головой в попытке прийти в себя, оторвался от двери и, пройдя в свою комнату, бревном рухнул на кровать. Уснул он не сразу. Предварительно подумав о том, что Ритчи уволок с собой ту пластинку.


В девять утра вернулась мать. С порога начала говорить что-то, обращаясь к Дэвиду. Дэвид издал, уткнувшись лицом в подушку:

Мама! Я сплю! — вымученный вопль. Все стихло. Дэвид вздохнул с облегчением и уснул.

Проснулся Дэвид в одиннадцать оттого, что мать раздвинула шторы, закрывавшие окно. Был яркий солнечный день, окна выходили во двор, а там во всю светило солнце. Дэвид открыл глаза — в поле зрения мелькнула какая-то девушка, — Перевернулся на другой бок, накрылся одеялом с головой и уснул. Мысль "Это еще что такое?", направленная в адрес незнакомой личности в его комнате, умерла, только и успев промелькнуть в его сонном мозгу с быстротой молнии.

Когда Дэвид проснулся опять, было уже пол-второго. Он зевнул, потянулся, глянул на часы, которые были невесть почему на столе, а не под ним, как вчера, и подскочил. Репетиция у Ритчи была назначена на два часа дня. Быстро собравшись, одевшись и умывшись, Дэвид не обратил никакого внимания на вдруг возникший порядок. Забежав на кухню и не обращая внимания на присутствующих там дам, он почти залпом выпил свой кофе, поцеловал на бегу мать в щеку (та подумала: "Наверное, взялся за ум и устроился на работу. Опаздывает, видать".), пробормотал:

Спасибо, ма. — схватил куртку и выскочил наружу. Только дверь хлопнула.

На улице же Дэвид помчался со всех ног к углу. Постояв некоторое время на остановке и поняв, что так он только зря время потеряет, Дэвид пошел туда ногами. Пешком. Через некоторое время он понял, что не знает дороги и лучше бы уж дождался автобуса. Пришлось ему спрашивать дорогу у людей. Пока высокий растрепанный темноволосый человек пытался узнать у прохожих дорогу к театру, к нему домой в дверь звонил тощий и бледный Ритчи, с гитарой и своей молчаливой сестрой.


Где-то через час, а может, и полтора, ибо все опрошенные указывали в разные стороны (в результате чего Дэвид решил, что в его родном городе театров явно больше полусотни), на крыльце здания, находившегося прямо напротив театра (того здания, что было выкрашено в неприметный желтый цвет) столкнулись двое — Дэвид и Гленн. Они обменялись вопросом "а ты здесь чего делаешь?", вздрогнули.

Вот ты где! А я тебя уже потерял!

Оба синхронно повернулись и увидели Ритчи. Тот прошел к двери, как ни в чем ни бывало, и, попросив Гленна подержать пакет, начал ее открывать ключом, в процессе осведомившись у Дэвида:

Как добрался? Мы заходили к тебе домой, но тебя уже там не было.


Слава богу, — подумал Дэвид спустя полтора часа, — хоть эта репетиция не вылилась в пьянку на радостях. — увы, это слишком часто бывало с Магдаленой. Ритчи пододвинул к Дэвиду чашку с кофе и, сложив руки на коленях, выпрямившись, сказал:

Теперь мы будем ждать ударника.

В дверь постучали. Из угла вышла маленькая молчаливая сестра гитариста и впустила клавишника. Тот волок на своем горбу какой-то сверток. Глен бросился помогать. Ритчи не двинулся с места, только спросил:

Маршал?

Клавишник сгрузил сверток в угол, прохрипел чего-то, подошел к столу, отхлебнул из кружки Дэвида. Ритчи указал ладонью на Дэвида; клавишник издал:

Лорд.

Ритчи закатил глаза и сказал:

Да я бы вас и так познакомил. Я имел в виду, что кофе — Дэвида.

Лорд пожал плечами, не выпуская из рук кружку.

И что? Пускай еще себе нальет.

Дэвид ничего не понимал. Ритчи встал и под предлогом "поговорить" отвел Лорда вместе с кружкой в сторону. Сестра Ритчи молча поставила перед Дэвидом новую кружку кофе.

Дэвид сказал:

Спасибо. — и спросил, пока она не ушла. — А ваш Лорд... Он всегда такой наглый?

Сестра Ритчи пожала плечами и ушла. Рядом присел Гленн. Оба молчали. Вдруг подошел Лорд, взял сигарету, прикурил и ушел. Вернулся через несколько минут с еще одной кружкой кофе и папкой. Поставив кружку перед Дэвидом (у него теперь оказались две кружки), он присел рядом и, раскрыв папку, стал объяснять, какие именно песни ему нужно разучить для начала.

Я ни разу не слышал ДП! — сказал Дэвид. Лорд посмотрел на него, ничуть не удивившись или же просто этого не показывая, встал и ушел. Из угла донесся громний шепот, хлопнула дверь. Через полчаса вернулся Лорд с пачкой пластинок (штук шесть, наверное). Положил на стол пластинки, сверху — папку. Отодвинул кружки с кофе в сторону и, расположив папку с пластинками перед Дэвидом, удалился. Вернулся с листиком и произнес вторую фразу, обращенную к Дэвиду:

Это — список. — и ушел в угол к Ритчи, зачехлявшему свою гитару. В углу по-прежнему сидела сестра Ритчи и, вперяясь в Дэвида взглядом, чего-то чертила в альбоме.

Домой Дэвид вернулся часов эдак в семь. Дома его ждал сюрприз — на кухне сидела мать с какой-то девушкой. Дэвид налил себе кофе.

Мать сказала:

Это Элис. Она будет помогать мне по хозяйству.

Дэвид прислонился спиной к стене:

Мама. — сказал он, посмотрев в упор на мать. — Не смей меня ни с кем сводить. — отхлебнул из кружки. — Я и сам с этим неплохо справляюсь. — тихо добавил он.

Но я никогда не видела твоей девушки!

Ма! — вспылил Дэвид. Развернулся и пошел вон из кухни: — Дождешься, карлицу домой приведу.

И зашел в свою комнату. (Шутка про карлицу бытовала уже давно; с тех пор как одиннадцатилетний Дэвид попал в Цирк. Долго восхищался Карлицей. Говорил, что она прекрасна в своей уродливости. Каждый раз, когда эта шутка всплывала в семье, Дэвид жутко обижался. Это был первый и последний случай, когда Дэвид сам вспомнил про эту "шутку".)

Дэвид закрыл дверь в комнату, покачал головой и прошел к лежащей на столе пачке пластинок и папке.

Всю следующую неделю Дэвид учил песни. Вышел из дома только в среду, вернулся не один. Зашел на кухню с блондинкой и, встав позади нее и положив руки ей на плечи, сказал:

Мама, это Мэри. Это моя девушка.

Мама молчала. Мэри посмотрела на Дэвида:

Не твоя, а своя собственная. — и, повернувшись к матери Дэвида, мило улыбнулась — Мы просто встречаемся.

Вечером мать Дэвида устроила скандал на тему "Ты что, первую попавшуюся на улице приволок?" Дэвид закатывал глаза и пил валерианку. Вернее, он отхлебывал чай из кружки, а мать, в разгар скандала возопила: "Да что ты все время пьешь?" На что Дэвид сказал, абсолютно спокойно: "Валерьянку" и, уйдя в свою комнату, закрыл дверь. Сел, включил музыку и подумал: "Блин. Не хочу я связываться с этой Элис. Она похожа на мать!", после чего позвонил бывшей однокласнице по имени Кейт и пригласил ее в гости, объяснив сложившуюся ситуацию. Кейт пообещала прийти к вечеру, ибо днем она занята.

Вечером пришла Кейт. На следующий вечер пришла Сьюзен, потом были Эшли, Кэти, Мишель, Бренда, Энн и прочие Маши и Гали. Днем Дэвид учил, а вечером пытался убедить собственную мать в том, что у него есть девушка. Но однажды знакомые девушки кончились, а мать продолжала его доставать. Дэвид психанул и выскочил на улицу.

На улице он огляделся по сторонам. И резко направился к девушке, которая стояла у столба и поправляла колготки. Рваные. Дэвид схватил её за руку и, ничего не объясняя, поволок в дом. Там он затащил её на кухню и сказал:

Мама, это моя девушка.

Мама открыла рот. Девушка посмотрела на Дэвида и сказала:

Очень приятно. Меня зовут Яна. — и опять посмотрела на Дэвида. Тот пожал плечами и ушел в свою комнату.

Дэвид разучивал очередную песнь ДП, когда в его комнату вошла Яна.

Ну все. Теперь ты должен сводить меня в кафе.

Месяца два они встречались по кафе и вместе ходили в кино. А потом Дэвид пошел на Репетицию. И не поверил своим глазам: там было очень много людей. А главное — его встретил Боб. Вершитель Судеб был без привычного берета; растрепанные вьющиеся волосы и пьяные глаза дополняли картину. «Таким я его еще не видел,» — отстраненно подумал Дэвид.

О! Кого Я вижу!! Дэвид!! Представляешь, а у меня сегодня день рождения!!

Дэвид от изумления приоткрыл рот. Боб не давал ему опомниться. Видимо, от избытка алкоголя в крови, который и делал молчаливого Боба таким буйным.

— Пойдем, я тебя с кое-кем познакомлю!

Буквально через пару метров Дэвид начал ошеломленно смотреть на сидящих за столом.

— Вот! Дэвид, это моя сестра…

Яна вымученно улыбнулась. Дэвид попытался изобразить улыбку.

Д-да, очень приятно.. — промямлил он.

Яна кивнула:

— Мы знакомы.

Дэвид посмотрел на Боба, на репетирующих…

Там была Яна… и едва заметно ухмыляющийся Ритчи.



Вечером следующего дня Дэвид оказался за городом. На первой своей репетиции в составе ДП.

Роджер был на кухне, когда услышал шум в комнате. Поспешив туда, он в изумлении застыл на пороге.

Посреди комнаты, среди минибардака, стояли двое: большой вкачанный Гленн и маленький Дэвид со сжатыми кулаками.

— Вы чего? — спросил недоверчиво Роджер.

— Мы выясняли, кто из нас лучший вокалист, — раздраженно пояснил Гленн, повернувшись. — Я говорю, что я пою лучше… А каково твое мнение?

Мнение Дэвида ясно сияло под правым глазом Гленна. Роджер начал раздражаться и только хотел поставить ему еще пару «мнений», но…

Но тут пришел Ритчи. И сказал в своей непотребной манере:

Вы неправильно улаживаете разногласия.

И поставил на стол бутылку.


Утром у Дэвида болела голова. Он еле поднялся на ноги и поплелся в кухню, теша себя надеждой на наличие там водички. После пары шагов он задумался над фактом наличия в квартире лишних женских тел в углу ( порядка десятка и с одним комплектом одежды на всех) и почему-то по пути на кухню начал считать пустые бутылки, смутно осознавая, что пили-то они мало..

Один, два, три… — считал Дэвид.

С каждым поворотом бутылок становилось все больше и больше. Дэвид дошел до третьего десятка, когда свернул на кухню.

И тут же забыл про цель своего прихода. Ибо, в отличие от всех остальных комнат, на кухне был порядок. Только у стены стояли ящики из-под вина, поставленные друг на друга. На самом верхнем сидел Лорд и чистил картошку. Дэвид машинально начал считать ящики.

— Привет, — сказал невозмутимый клавишник, не прерывая своего занятия.

— Восемь… — потрясенно выдохнул Дэвид.

— Я до вас неделю достучаться не мог. Пришлось ломать дверь.

Закончил Лорд и углубился в чистку картошки.

— Восемь… — потрясенно выдохнул Дэвид.

Клавишник рассеянно поднял голову:

А, ты же первый раз… Ничего, привыкнешь…

И Дэвид привыкал.


Далее сон стал совершенно бессвязным, все, что уловил Дэвид, это то, что с Гленном отношения у них были больно «хорошими». Терпеть они друг друга не могли. Ну, еще Дэвид мог предположить, что у него с тех пор было все.


Дэвид, садись.

Ритчи протягивал руку в сторону уже сидящего у окна Гленна.

Дэвид скривился.

Только через мой труп.

Ритчи безучастно произнес:

Почему.

Дэвид возмущенно протянул руку в сторону мрачного Гленна:

Она же блондинка!!

Гленн начал неумолимо краснеть. Ну, может, не весь, но уши точно стали багровыми.

Ритчи едва заметно ухмыльнулся.

Поощренный Дэвид воспринял это как похвалу и решил было продолжить шоу, отметив краем глаза начавшего вставать Гленна, как…


Дэвид проснулся оттого, что солнце светило прямо на его закрытые веки. Поморщившись, повернулся спиной к стене и открыл глаза. Первое, что он увидел — это гитару. Она стояла, прислоненная к стене, потрепанная, с чуть потрескавшейся декой. Рядом стояла тумбочка, а на ней — проигрыватель. Тут он вспомнил, что уснул с одеждой и с музыкой. Перевернулся на спину, закрыв глаза рукой, левой, ладонью вверх, потом сел, спустив ноги с кровати, одернул чуть задравшуюся правую штанину, потер лицо ладонью, встал, пригладил растрепанные волосы и услышал трель телефонного звонка. Быстро подошел к телефону и снял трубку.

Алло. — сказал Дэвид.


В трубке раздавались короткие звонки.



Читайте еще в разделе «Рассказы»:

Комментарии

Cynthia  
(13-11-2008) 


Динамичный и насыщенный сон однако
"потом были Эшли, Кэти, Мишель, Бренда, Энн и прочие Маши и Гали" — Маши и Гали меня улыбнули))

Дарин  
(13-11-2008) 


хе-хе пасябо я просто не удержался, от такой-то фразы

Tomorrow  
(15-11-2008) 


Дарин тебе книги надо писать ....

Дарин  
(15-11-2008) 


оу.. ты мне льстишь... я, конечно, признаю что это моя самая удавшаяся проза, не считая Историю Одного Племени, но чтобы так.. *краснеет*

Не автор  
(16-11-2008) 


Оч. Хор. Рассказ.
... Но что-то конкретно напрягает... Что же?... Пока не пойму — не вправе я оценку ставить. Но трогает!

Не автор  
(16-11-2008) 


Ага. понял. Коль вы говорите о какихто группах и песнях, лучше цитировать хоть пару строф из контекста того о чем речь.
И... длинно.
С остальном — великолепно!!!
твердая 9

Дарин  
(16-11-2008) 


не знаю, в мои планы не входило всех предупреждать о целях данного текста я предпочитаю добиваться включения мозга у читателя.

Недугов  
(17-11-2008) 


К сожалению не могу отозваться о данном произведении с теплотой... Как мне показалось оно слишком сырое, сломаешь язык. И я наверное слишком туп, но у меня мозг так и не включился. Наверное заржавел...

Дарин  
(17-11-2008) 


ну.. может и сырое, может, и вы заржавели.. все фломастеры на вкус и цвет разные, если вас не зацепило, это значит лишь то, что зацепит кого-нибудь иного..

Недугов  
(21-11-2008) 


Это правда жизни.

Стрелок  
(24-11-2008) 


А по моему, очень ничегосе. Ну, сыровато, но цепляет ведь!
10

Zarin  
(27-11-2008) 


Хм...сперваскептически начал читать, однако потом как-то втянулся, чтоли7 и, не учитывая что это твое, Дарин, объективно оценить — получилось. долго думал что поставить, но так как оценки 9.5 нету, поставил 10 не скрепя срдцем. молодец! немного сыровато, кое-где нехватает деталей, но в основном отлично, посему и 10

Недугов  
(17-12-2008) 


Я понял что в этом произведении мне понравилось! Приключения главгера, в 15-16 лет я со своим вечным друганом тоже скитался по компаниям пропитых музыкантов, пытаясь сколотить супер-мега крутую метал-группу! В итоге ничего не вышло, всё прошло как с белых яблок дым...

Дарин  
(17-12-2008) 


о да! как раз на этом принципе все тут и стоит а уж про названия групп в этом произведении-я молчу.. я тщательно подбирал список пластинок, чесслово)

Letavia Geyl  
(06-09-2011) 


о, да) жизненно. Как тебе удаётся это подцепить? Я тащусь, Дар!!!




Автор




Это произведение читают в альманахах:
1. Городское


Расскажите друзьям:




Цифры
В избранном у: 1 (Letavia Geyl)
Открытий: 1165
Проголосовавших: 7 (?10 Tomorrow10 Не автор9 Стрелок10 Zarin10 Недугов10 Letavia Geyl10)

Рейтинг: 9.85  


Пожаловаться