![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
Не скажу. Но меня в первый раз
Так легко ядовито изжалили
Огоньки извиняющих глаз.
До конца я ни сердцем, ни мыслями
В эти дни не решился понять
Отчего эта тяжесть не мыслимо
Придавила. И боль не унять…
Два часа… Это мало ли, много ли?
Не скажу. Не смотрю на часы!
Так меня беззастенчиво трогали
Все радары чужой полосы.
Очень больно, и горько, и трепетно
Потерять, подойдя на шажок.
Кто-то бог ей — всё искренне сверено,
А я — только далёкий дружок.
Два часа… «До» и «после» разительно
Разошлись по краям баррикад.
Две минуты из уст её бдительных
Принимал я живительный яд.