Поймавшая цаплю Скво: Все мысли Скво были заняты кожанной кушеткой) куда так славно пристроить невыспанное полупопие) |
Peresmeshnik: Ай-ай-ай, нечто можно о человеке сказать что он вещь. Даже о психоаналитике;0) |
Поймавшая цаплю Скво: полезная вещь) у них можно выспаться) |
Peresmeshnik: Хотя, о чём я? У меня нет никакого психоаналитика. |
Peresmeshnik: Вот неправильный подход к воспоминаниям. Мой психоаналитик говорит с ними надо работать. |
Поймавшая цаплю Скво: депрессия от любви к самокопошению) и самопорицанию) ну, есть еще воспоминания, от которых лучше держаться подальше... |
Peresmeshnik: Отчего же депрессия, если на работе дома и везде — на своём месте? |
Поймавшая цаплю Скво: временами, Скво склонна к депрессии, поэтому очень важно, хотеть вернуться... |
Поймавшая цаплю Скво: Сейчас я чувствую себя на своем месте) не важно, дом ли это, работа ли, компания друзей, это пространство, в которое хочется возвращаться. |
Peresmeshnik: И как же Вы теперь? Лучше? |
Поймавшая цаплю Скво: У Скво были преподаватели, которые не могли привить тягу к знаниям. Не хотелось пополнять их ряды. |
Peresmeshnik: Действительно не зачем. Ваша логика выдаёт перфекциониста. уважаю. |
Поймавшая цаплю Скво: да, учить не могу. Объяснять, так, чтобы было интересно, чтобы захватывало и хотелось узнавать еще и еще. А если так не получается, то зачем? |
Поймавшая цаплю Скво: о! это очень-очень весело! Скво до сих пор может определить растение по чередованию почек, жилкованию и опушенности листьев) |
Peresmeshnik: То есть? Учить детей? |
Поймавшая цаплю Скво: Переквалифицировалась, когда поняла, что не могу отдавать знания. |
Peresmeshnik: Верю! |
Поймавшая цаплю Скво: ну, факультет то назывался биологическим, специализация био.хим, т.ч. по этим двум предметам у нас было все очень строго, Скво конечно больше всего любила полевую практику по биологии) |
Peresmeshnik: И Вы переквалифицировались? |
Поймавшая цаплю Скво: Талант к химии в Скво так и не проснулся( |
|
Что каждый лучик, мне в награду Богом данный,
Проходит сквозь меня. И, запустив в листву,
Омыть ладошки диким виноградом.
Открыта дверь. Душа вся нараспашку!
Топтать Гринтаун в теннисных ботинках,
Отдать за них последнюю рубашку
И, вдруг, наткнуться лбом на паутинку.
Достать свой пятицентовый блокнот
И желтый карандаш «Тайкондерога»:
«Июнь, пятнадцатое. Двадцать восьмой год.
Сбор одуванчиков. Чудесная погода!»
Смеяться, плакать. Быть простым мальчишкой,
Но в первый раз задуматься о вечном:
Об одиночестве не пишут в детских книжках
И молодость не будет бесконечной.
Есть дружба, что предательств не выносит,
Есть жизнь и смерть, что ходят где-то рядом,
Машина счастья — счастья не приносит,
Убить же, зачастую, можно взглядом.
А стоит — ли печалиться об этом?
Неумолимо движется к концу
Моё прекрасное двенадцатое лето,
Пощёчинами ливень по лицу…
Но важно знать, что в погребе, в опилках,
Как летопись, хранятся кванты света:
Сто тысяч солнц, разлитых по бутылкам, –
Три месяца промчавшегося лета…
Гунрус(23-05-2013)