Боевой Нож вздохнул и пошёл прочь от пристани, отнюдь не стесняясь своих больших белых крыльев. За плечами был опыт почти ста сражений, и в каждом из них племя одерживало победу, на запястьях, в ножнах, и на голенищах сапог, и в многочисленных потайных карманах таились многочисленные боевые ножи, «маленькие копии меня самого», с костяными рукоятками или же просто обмотанные крепкой верёвкой. Боевой Нож усмехнулся, ловля на себе взгляды редких прохожих, и подумал о том, что зря стражники не стали его обыскивать, когда он прошёл сквозь Закатные ворота. Ой зря, особенно если бы они знали, какую назначили награду у варх’гонов.

— Я — лакомый кусок, — пробормотал он вполголоса и свернул на Улицу Перекрёстков, названную так потому, что через каждые сто метров на ней был перекрёсток. Проходя мимо шикарных зданий то в три, то в пять этажей, он вспоминал о том доме, в котором жил с матерью. Пять полутёмных комнат, в одной живут мать и маленький Боевой Нож, вторая — кухня, и три — в наём. Пять маленьких окон, почти под потолком. Низкие дверные проёмы. Глиняные стены. Вместо дверей — занавеска, вместо стёкол — ставни. Теперь же дома больше похожи на дома, в отличие от их старого дома, больше похожего на приплюснутый кубик. На третьем перекрёстке Боевой Нож свернул и пошёл туда, где, по его обрывочным воспоминаниям, был центр города, где была ратуша. Его так и подмывало просто взлететь, но был риск, что его засекут варх’гоны.

Когда-то его уже отправляла Кэп к черным воронам, в качестве шпиона. Там он, притворившийся сыном Айяха, и нашел себе новых приятелей. Айях прекрасно знал, что детей у него не было, но легенду Боевого Ножа поддержал. Бедная Урх так и не узнала, что Айях завербовал Боевого Ножа на свою сторону.

Вскоре племя развалилось, и первое, что сделал Боевой Нож— это отправился к Айяху. Пожалуй, он ощущал свою вину перед ним. Вину за все те действия, что совершил когда-то под началом у Урх.

Но именно Айях подал ему отличную идею. Айях и его жена, Фрейя, выдали Боевому Ножу целый хитроумный план. У них была информация о планах о варх'гонов, и они касались Аристо. Именно так Нож попал обратно в родной город.

Согласно имевшейся у Фрейи и Айяха информации, у варх'гонов раскол. Одна половина, более многочисленная, была на стороне Яра Хагеля. Другая, менее многочисленная, на стороне М'ьеры. Именно эта армия варх'гонов медленно, но верно окружала Аристо. И именно поэтому Боевому Ножу летать было нельзя. И именно поэтому он шел в Аристо пешком, и заставлял Дохлого Номера тоже шевелить ногами.

От Фрейи Боевой Нож получил все сведения, касающиеся охраны города, охраны Правителя, о количестве стражи, о возможных союзниках и возможных предателях. Она выдала ему всю подноготную, вплоть до явок, паролей и тайников. Он даже знал, в какое время и где лучше пересечь трехметровую границу.

А самое странное для Боевого Ножа было то, что вместе с ним в город вошли еще двое полукровок. Внезапно присоединившийся к его походу Дохлый Номер был, пожалуй, самым ценным союзником из всех возможных.

И оба его помощника сейчас ждали его за стенами города. Нож оставил Семнадцатилетнюю под присмотром Дохлого Номера. Странно, но тот не возражал. Дохлый Номер с какой-то мимолетной улыбкой на лице выслушал все его приказы, и согласился выполнить. Это раздражало.

Помимо тех ворот, сквозь которые вошёл Боевой Нож, были ещё одни, Лебединые, и сквозь них мог тоже войти кто-нибудь. Хотя Нож и знал, что под стенами Аристо было ровно два ворона, возможность гостей он не исключал.

Вскоре он вышел на центральную треугольную площадь и остановился. На площади были войска гвардии Императора Аристо, хоть и правил он одним только этим городом. Их было около сотни, а то и трёх. Все, как говорила Фрейя.

— Наверное, они согнали сюда всю гвардию Императора. — подумал Боевой Нож и, услышав фразу:

— Взять его! — широко улыбнулся.

— Вы знаете, — говорил Боевой Нож, аккуратно обходя очерёдного упавшего гвардейца, — мне лично кажется, что вы идиоты. Я могу перерезать вас как котят, а могу просто взлететь в покои к Императору. Мне это ничего не стоит. — добавил он, глядя прямо в глаза перепуганному офицеру гвардии, в котором узнал собственного соседа. — Помнишь меня? Странного ребёнка, умевшего летать? Помнишь старую Кэт? Помнишь? — добавил он почти шёпотом. Офицер упал в обморок.

Боевой Нож усмехнулся:

— Слабоватая ваша гвардия и её личный офицерский состав в особенности.

Как и говорила Фрейя, аристократы были слишком сыты и давно не вели ни с кем войн. Большая часть императорской стражи состояла из одногодок Боевого Ножа, тех, с кем он рос. И все они безумно, дико боялись полукровок.

Боевой Нож мог даже и не брать с собой оружия. Одних проблем с гравитацией ему хватило бы за глаза.

Он взбежал по ступенькам , ведущим в глубины пирамидального дворца. Ни один гвардеец не двинулся с места, чтобы ему помешать. Во дворце никого не было, ни одна живая душа не попалась ему на пути, лишь стоящая у дверей в кухню служанка уронила поднос с фруктами. Она не издала ни звука, лишь круглыми от удивления глазами следила за тем, как неизвестный ей крылатый человек поднял поднос, который она уронила и дал его ей в руки. Затем он собрал фрукты и направился к лестнице. Потом вернулся, положил на поднос яблоко. Произнес:

-Вот— смущённо-извиняющееся, и, уже на лестнице, обернулся и подмигнул. Только тогда служанка пришла в себя.

На последнем этаже, как и говорила Фрейя, было пять дверей. Та, которая была нужна Боевому Ножу, была посередине.

Ворон повернул дверную ручку и проник внутрь императорских покоев.

Комната была большой и уютной. Выдержанная в теплых красно-коричневых тонах, роскошно обставленная, она даже в какой-то мере казалось тесной. У окна стоял высокий человек в красной мантии. Сходство с Фрейей было налицо. Царственный лик его внушал благоговение.

«Плевать на все условности, — подумал Боевой Нож. — отступать мне некуда.»

— Надеюсь, вы сами понимаете, что ваша гвардия никуда не годится?— произнес Боевой Нож, остановившись у двери. Взгляд его был насторожен. Хотя Фрейя и рассказала ему, как убедить своего отца положиться на полукровок, он до конца не был уверен в ее словах.

Император молчал.

— Ваше счастье, — осторожно продолжил Боевой Нож, — что я пришёл с мирными целями и не жажду убийств.

В кармане у него было письмо, выданное ему Фрейей— на случай, если план провалится. Он должен был оставить его императору Аристо и покинуть город. Пауза затягивалась.

Император продолжал сверлить ворона взглядом.

— Что тебе надо, чужестранец?— наконец нарушил он молчание.

-Вам уже доложили, что к вашему городу приближается армия варх'гонов?— поинтересовался Боевой Нож.

-мы с М'ьерой союзники, они не могут на нас напасть! Как ты можешь возводить поклеп на нашего союзника? Мы должны породниться в скором времени!

-Породниться у вас не получится,— Боевой Нож позволил себе улыбку. Фрейя была права.— Ни с Ярхе, ни с М'ьерой. Обе невесты сбежали. Вы ответите на мой вопрос?

— Ты ворон! —Император прибегнул к последнему доводу.— Мы не доверяем воронам! Знаешь, что мы делаем с воронами?

— Да, скрутить спящего Айяха это одно, а вот поймать меня — это совсем другое.— еще шире улыбнулся Боевой Нож.— Кстати, за стенами есть еще двое воронов, но вы их не поймаете. Мы на вашей стороне, вам сегодня везет.

— Почему я должен вам верить? Я сейчас позову стражу и вы будете висеть на воротах!

Боевой Нож мог только дивиться тому, насколько хорошо Фрейя знала своего отца.

— Я родился и вырос в этом городе. А ваша старшая дочь вышла замуж за принца черных воронов. Поэтому, согласно его просьбе, я пришел к вам— исключительно, чтобы помочь вашему городу выстоять против армии варх'гонов, посланной на ваш город М'ьерой.

Император соизволил побледнеть.

-Мы ничего не знаем об этом!

Боевой Нож кивнул.

-Конечно, не знаете. Вы же не поддерживаете связь с Великом городом. И не знаете, что у М'ьеры большие проблемы. Во-первых, у него власть на волоске висит, держится исключительно на его заявлении права наследования власти от самого Ярхе. Но он не может предоставить ни единого доказательства существования Ярхе в природе. Этим активно пользуется принц варх'гонов, Яр Хагель. Против М'ьеры собираются объединиться все, вороны сейчас ведут активные переговоры о мире с мора'йвеками и Яром Хагелем.

-Но почему на нас собираются напасть?

Как и говорила Фрейя, паниковать Император собирался не на шутку.

-Официальная причина— невеста, которая сбежала. Ваша дочь Таллен. М'ьера собирается воспользоваться своей победой над вами, чтобы утвердить свой авторитет. Хотите знать, для чего меня отправила к вам ваша старшая дочь?

Через неделю Боевой Нож встречал Дохлого Номера в собственном доме. Буквально на следующий же день после прибытия в город он был назначен учителем фехтования и выучил большую часть граждан так, что они слегка уступали по мастерству владения оружием Боевому Ножу.

Его метод был прост, но эффективен: он просто с ними дрался. Причем на полном серьезе. Те, кто хотел жить, выучились просто. Боевой Нож был горд — ведь он был вороном, с некоторыми не совсем нормальными для человека способностям, а они — всего лишь люди. Но была одна маленькая опасность — опасность того, что выученные им бойцы будут охотиться на воронов, используя свои новые навыки. Но пока никому даже в голову не приходила такая мысль. Пока все называли его благодетелем и восхищались всеми крылатыми.

Дети обожали сказки о Пернатых Тварях и благородной Урх. На этом фоне Дохлый Номер кривил нос и бездельничал. Ровно до тех пор, пока ему не предоставили работу. И пришлось Дохлому Номеру учить пяток затесавшихся среди граждан магов. Они были занудны и заносчивы, все, кроме одного — по имени Град. Вот он и был настоящим магом. Учить его Дохлому Номеру было одно удовольствие, и он со смехом вечерами рассказывал Боевому Ножу про первые три урока.

То, что Град был настоящим магом, а не шарлатаном-самоучкой, выяснилось так: Дохлый Номер учил их медитации. Он усадил их в «позу сотола», в ряд. Град нахмурился, но промолчал. Дохлый Номер велел закрыть глаза и повторять за ним:

— Ты — газель, — пришептывал Дохлый Номер. Маги протягивали хором:

— Я — газель.

Дохлый Номер морочил им головы целый день, рассевшись в кресле и, без помощи рук, употребляя всякие сладости. В руке же он держал только кружку с горячим шоколадом, страстно им любимым и не менее страстно им наколдованным. На третий же день такой медитации Град вскочил спустя полчаса злющий, клокочущий от гнева, с воплем:

— Сам ты… Лось!!

После чего застыл, глядя на опрокидывающийся, застывший в воздухе столик с едой. С трудом оторвав взгляд от необычного зрелища, посмотрел на своего учителя. Тот сказал:

— Что, доволен пожаром на главной площади? Учти — я пожарником работать не нанимался. Сам туши.

По площади прыгал дымящийся Wizard, причитая:

— Да что ж за невезуха! Почему меня никто не слушает!!

Прежде всего Дохлый Номер научил Града мыть голову. Окунаемый насильно головой в таз с водой Град долго возмущался:

— И это — магия?

На что получал:

— Да, блин, магия! Грязной рожей чистых варх’гонов любая газель испугать может! Хочешь прославиться — будь добр, заткнись!

И экзекуция продолжалась.

Полторы недели Боевой Нож не покидал города. Как сказала Фрейя. По их истечении, он все же выбрался наружу. Относительно недалеко от стен города располагалась гора, и, согласно сведениям, заставившим Боевого Ножа покинуть стены гостеприимного— теперь— Аристо, там было что-то, что могло заинтересовать его неимоверно.

По совету той же самой Фрейи, он обратился за помощью к зверолюдям. Как она и говорила, вмешиваться им было лень. Но рассказывать о происходящем за пределами города за алкоголь по сниженным ценам они согласились легко.

Тем временем, мирно дрыхнущему в доме Боевого Ножа, Дохлому Номеру снился сон.

— У тебя вместо сердца — маленькая печка и в битве в нее засыпаются угли. Она разгорается все ярче и ярче. Но мы ведь не хотим, чтобы она взорвалась? — Урх обвела взглядом Племя. Рядом с ней стоял Чешуйчатокрылый, к которому она была особо расположена. — Поэтому к тебе будет приставлен… — она замялась, выискивая нужного ей человека взглядом, — …он! — и ткнула пальцем в Дохлого Номера, о чем-то оживленно болтающего с новоиспеченной Сияющей Луной. Дохлый Номер вдруг замолк, глянув на направленный на него палец Урх и захлопал глазами. — Ты будешь прикрывать Чешуйчатокрылого в бою. Когда же вернется Боевой Нож, он будет командовать резервом. Твоя обязанность — следить вместо Йорх за тем, чтобы Чешуйчатокрылый не перегрелся. — Урх перевела взгляд на Сияющую Луну. — Стремительная Стрела, ты не желаешь смыть весь этот маскарад?

Тот осекся.

— Нет, сэр!

— Ну и дура. — сказал Быстроногий и вызвал истерический смех Психопата.

— Очень правильное мнение о нашей досточтимой Сияющей Луне. — отметила Урх.

Дохлый Номер широко распахнул глаза. Зеленые, цвета молодой травы, глаза его несколько секунд изучали потолок. Сколько он себя помнил, ни одна террористическая организация, в которой он состоял, ему никогда не снилась прежде. Это явно было неспроста.

— К чему бы это?

Минут пять он лежал на спине, смотря в потолок. Потом встал и выглянул за дверь. Комната Боевого Ножа. Кровать пуста. Дохлый Номер задумчиво посмотрел в звездное небо:

— Интересно, куда это он намылился на ночь глядя?

Нож легко приземлился, довольно тихо, за что мысленно себя и похвалил. Гора была покрыла лесом, излишне густым для этих мест. Вдалеке был слышен шум— какие-то мерные удары и негромкий разговор.

Боевой Нож не мог точно знать, кто именно там. Одно ему было известно точно— это были не зверолюди. Единственным способом проверить было подойти ближе. Так он и сделал.

Но стоило ему пересечь какую-то невидимую границу, как застывшее у его груди острие копья заставило его застыть. Хуже всего было то, что это копье он знал прекрасно. Неудобное положение.

Копье носило название Долгая Боль, и полноценным копьем не было. Метровое древко оканчивалось обоюдоострой секирой и принадлежало Пернатой Твари. На лице Боевого Ножа застыла кривая улыбка. Ситуация начинала его бесить.

Смеющийся стоял спиной к нему, и пряди его бронзовых волос, каждая разной длины, спускались по его широкой спине, прекрасно оттеняя крылья и воронскую рубаху. Боевой Нож не шевелился — он прекрасно знал, что если потребуется, Смеющийся сделает легкое движение рукой. А после знакомства с Болью Боевого Ножа ждала как минимум шизофрения — либо же его пришлось бы сшивать из двух половинок.

Через несколько секунд Без Домный все же тронул Смеющегося за плечо:

— Да ладно тебе… Опусти копье — ведь это же Боевой Нож.

Смеющийся невозмутимо ответил:

— Я знаю. Только вот он почему-то не проходит к нашему костру, — и искоса, через плечо, глянул на Боевого Ножа.

Тот покачал головой, в очередной раз подивившись «чувству юмора», и шагнул в круг света. Прищурился и прикрыл глаза рукой, ожидая, когда глаза привыкнут к яркому свету. Сзади раздался смех — смеялся Без Домный. Смех подхватил Смеющийся. Боевой Нож отметил то, что его движения повторял Психопат по другую сторону костра, но услышав смех Смеющегося — искренний, но с нотками нервного напряжения, он резко обернулся. Смеющийся действительно смеялся. Из темноты вынырнула неизвестная Боевому Ножу белая ворона в шелковом одеянии и с длинными, очень длинными, светлыми, почти белыми волосами, и скрылась в стоящей недалеко палатке.

Боевой Нож огляделся и, обведя всех взглядом, сказал:

— Что здесь происходит?

Смеющийся сидел на земле, уткнувшись лицом в колени. Рядом стоял Без Домный, положив руку ему на плечо.

— Это долгая история. — Смеющийся поднял голову. — Она видела самое начало Племени. С чего все началось. Она знает Ветра, Урх, Йорх… Она знала Рубиновый Палец…

Боевой Нож поморщился, как от боли — слишком недавно она погибла.

— Она знала Ледяного Червя.

— Того самого? — спросил внезапно очнувшийся Психопат.

— Легендарного Ледяного Червя?

— И не только, — сказала ворона, остановившись сзади Психопата, — а также Янтарного Глаза, №8, Слоновую Кость. Я видела самое начало. Меня зовут Плач.

Этот трогательный момент нарушило внезапное появление Дохлого Номера. Крайне разъяренного Дохлого Номера.

Только Психопат уставился на него с округленными от удивления глазами. Дохлый Номер, не удостоив их даже взглядом, повернулся к Боевому Ножу и заявил:

— Ты чего прохлаждаешься? На нас с рассвета варх’гоны нападут, а ты бездельничаешь! — Дохлый Номер славился своей интуицией. «Я просто знаю». И своими магическими способностями. — Ну ладно, уговорил, большую часть нападающих я с магами и Градом беру на себя. А твое дело — палец ткнул Боевого Ножа в грудь с неожиданной силой, так, что он аж покачнулся. — выводить население, согласно плану. Не понимаю, какого хера ты так долго с этим тянешь! И организуй уже, наконец, эту чертову оборону!

Боевой Нож ошарашенно хлопал глазами.

— Ну чего ты стоишь! — завопил Дохлый Номер и хотел было уже подкрепить слова кулаками, как вдруг замер — между лопаток тыкалось острие копья сидящего на земле Смеющегося.

— Не мешай. — процедил он.

Психопат поднялся на ноги, и взяв Боевого Ножа под руку, повел его в удаленную палатку, стоящую почти у самого края леса, под скалистым склоном, прилегая к нему вплотную.

Поляна, на которой расположились бывшие пернатые твари, была не очень велика. Но небольшой палаточный городок вполне в себя вместила.

Дохлый Номер сглотнул и спросил у Смеющегося:

-Ты что же, проткнешь своего старого друга?

Смеющийся ответил без тени улыбки:

— Не сомневайся.

-Да? — усмехнулся Дохлый Номер, нащупывая на поясе свои серпы, смазанные ядом.

Противостояние было нарушено совершенно внезапно.

— Даже не думай,— раздался командный голос Каменного Кулака. Он вышел из палатки, вслед за ним вышел Боевой Нож— глаза его напоминали два блюдца.

— Мы не варх’гоны и убивать друг друга не будем. Пусть этим занимается Урх. Опустите оружие, а то я вам живо мозги на место поставлю! — оба нехотя подчинились. Дохлый Номер наградил Смеющегося улыбкой, означающей: « мы еще посмотрим, кто кого!».

Каменный Кулак повернулся к Дохлому Номеру:

— Ты тут один или с гаремом? — Дохлый Номер чуть было не обиделся. Несколько секунд Каменный Кулак разглядывал внимательно правильные черты лица Дохлого Номера.

— Значит так. Я не зря собрал тут всю эту гоп-компанию. Я знаю, что происходит. План таков— в той палатке выход из города, я с братом императора уже договорился, эвакуация уже началась. Ты— палец Каменного Кулака указал на Плач.— проследишь, чтобы Люди-тигры не буянили и позаботились о беженцах. Остальные — в город, левой-правой, на счет раз-два-три. Наше дело— не дать взять город до прихода подмоги. Подмога будет из варх'гонов, понятия не имею, как мы их отличим. Ну, вопросы есть?

Дохлый Номер, слушавший всю эту тираду со скептической миной, поднял руку.

-Есть. Целых два.

-Выкладывай, пока я добрый. — хмыкнул Каменный Кулак, прикуривая сигарету.

-Первый— какого хера? И второй— откуда ты только вылез, такой умный, на нашу голову?

— Я нечаянно спас белых воронов от местного маньяка, — широко ухмыльнулся Каменный Кулак. — за это я получил от Эахила право командовать и возможность подраться. Грех не воспользоваться, а?

Дохлый Номер пожал плечами:

-Ну ладно. Нам же проще будет.

Уже светало, когда варх'гонов, подошедшим к Аристо, ожидал сюрприз: у одних ворот стояли две тысячи Аристовцев. Войско, которое собрал М'ьера— сам он, надо сказать, отсутствовал, —было относительно небольшим. Главная ударная сила— живчики— совершенно отсутствовала. Были варх'гоны пешие, но хорошо вооруженные.

Каменный Кулак утверждал, что подкрепление прибудет к полудню. А это значит, что надо было продержаться до этого времени.

Вероятность нападения на стены была, конечно, велика, но гостеприимно распахнутые ворота служили убедительным доводом в пользу простого решения проблемы.

Армия варх'гонов радостно поделилась надвое: одни остались выяснять отношения с двумя тысячами аристократов, внезапно оказавшимися в довольно узком проходе сразу за распахнутыми главными воротами.

Надо сказать, что за эти полторы недели, которые Боевой Нож провел в Аристо, местные жители сделали все, чтобы превратить главные улицы в эдакий тупик. Поэтому за главные ворота Боевой Нож временно не беспокоился.

Впрочем, за вторыми воротами было то же самое. Только два пути— вперед и назад. Вот только вместо большого отряда, варх'гонов ожидали ровно трое: вороны. Посередине стоял ворон с бронзового цвета волосами, сжимая в руке метровую секиру. Справа стоял второй ворон, в потрепанном плаще, безоружный, со светлыми короткими волосами. Лицо его было безучастно. Слева же стоял третий ворон, светлые волосы выбивались из-под надвинутой на глаза фуражки, военная форма выглядела незнакомой варх'гонам. Ворону, казалось, все было по барабану— он прикуривал сигарету, никак не обращая на столпившуюся за воротами армию.

-Это еще что за ряженые? —завопил предводитель варх'гонов.

Каменный Кулак поднял голову и широко ухмыльнулся в лучших традициях своего папы-Созерцателя. Несколько варх'гонов из первых рядов радостно пожелали стать дезертирами.

Спустя секунду Смеющийся поднял голову и истерично захохотал.

Веселье началось.

Тем временем, у Закатных ворот, варх'гонов, числом и умением задавивших армию аристократов, встретила подозрительная троица, вызвавшая у них ступор. Первые ряды армии резко затормозили, вторые не успели и упали на первых. В течении нескольких минут образовалась изрядная свалка.

А сидящая в позе "сотола" троица продолжала твердить:

-я газель.

Варх'гоны довольно быстро пришли в себя, поднялись, приняли боевое построение и пошли в наступление. Троицу смяли довольно быстро. Но за ними оказался Боевой Нож.

— Простите, но мы сегодня гостей не принимаем— с улыбкой развел он руками. Варх'гоны переглянулись и решили, что атаковать удобнее, быстрее, логичнее и более геройски, чем драпать от одного единственного полукровки.

Каменный Кулак стряхнул пепел на последнего упавшего варх'гона и пробормотал:

— 3119. Надо будет сходить к Быстроногому.

Перед Лебедиными воротами они встретились все: БезДомный с царапиной на скуле сантиметров в пять длиной, невредимый Каменный Кулак и Смеющийся с ухмылкой до ушей и треснувшим древком своей Долгой Боли. На вопросительные взгляды БезДомный ответил тем, что пожал плечами и сказал, как бы между прочим:

— Да так, задел кто-то.

Каменный Кулак бросил взгляд на часы— было десять утра. Они отбили одни ворота. Надо было проследить за остальными— а значит, надо было разобраться с вторыми воротами. Он прикурил еще одну сигарету и приступил к делу.

Всех, кто попадал за проведенную ножом линию, встречал Дохлый Номер. Движением головы он откидывал волосы с лица и, то ли утверждающе, то ли спрашивая, говорил:

— Да ты что? — и волной своей магии откидывал их назад. Когда же магические силы Дохлого Номера истощились, он продолжал сражаться, на этот раз — при помощи своих смертоносных серпов, полуистощенный физически.

В тот час, когда превосходившие их числом варх’гоны начали одерживать победу, раздался громкий вопль: «Хайя!!» и сверху на варх’гонов спикировал разъяренный Чешуйчатокрылый, с раскаленными добела крыльями. С места его приземления моментально поднялся пар и обваренные варх’гоны упали на землю. Спустя минуту подключился Град, вызвав вышеупомянутый град, не задевающий защитников.

— Молодец, — подумал сползающий по стене вымотанный и обессиленный Дохлый Номер, но тут через черту бросился очередной варх’гон. И он отлепился от стены со словами:

-Ну куда ж ты лезешь?

Через несколько часов измотанный Дохлый Номер еле стоял на ногах. Боевой Нож, привыкший метать ножи, а не драться ими, тоже довольно сильно вымотался. А варх'гоны все не кончались. Психопат и его лучший друг цеп тоже вносили свой вклад. но все равно у варх'гонов были очень неплохие шансы на победу. Пока вдруг сверху камнем не упал Чешуйчатокрылый и не сравнял шансы.

До полудня оставалось полтора часа, когда все кончилось. Осознав это, Дохлый Номер без сильно рухнул на землю. Он закрыл глаза ровно на пять минут. А когда открыл их, увидел идущих к нему Боевого Ножа и Психопата, несших на руках обугленного дымящегося Чешуйчатокрылого с переломанными руками. Он медленно тлел и что-то тихо шептал.

Дохлый Номер понял, что отлежаться спокойно у него не получится.

Чешуйчатокрылого осторожно положили на принесенный Градом матрас.

Почерневший, когда-то тощий и бледный, полукровка был явно при последнем издыхании. Длинные, прямые черные волосы тлели, а кожистые крылья, напрямую связанные с его тонкими руками, были похожи на рваные тряпки. Жалкое зрелище.

Дохлому Номеру было нужно сделать всего несколько шагов, чтобы оказаться рядом с тем, за кем он присматривал после пропажи Йорх. Несколько секунд он изучал его лицо. Потом поднял руку, как будто бы хотел дотронуться до лица Чешуйчатокрылого. В ту же секунду Боевой Нож вскинул руку с кинжалом:

-Руки! — процедил он.

Дохлый Номер пожал плечами.

-Но он был и моим другом тоже! Он сжигает сам себя; он говорил, что это больно, — неужто я не могу забрать себе его боль?! — выпалил он на одном дыхании, продолжая держать руки над головой Чешуйчатокрылого.

Пожалуй, Дохлый Номер сам не знал, что заставило его так поступить.

Но еще больше он озадачился, когда Чешуйчатокрылый открыл свои зеленые глаза, теперь слишком сильно выделяющиеся на почерневшем лице, и произнес одними губами:

-Спасибо.

Психопат плакал. Дохлый Номер изумленно хлопал глазами. Пожалуй, впервые за долгое время его поблагодарили. Странное ощущение.

Тем временем Каменный Кулак встречал подкрепление, так сильно опоздавшее. Сдав с рук на руки выживших варх'гонов Яру Хагелю, он некоторое время разговаривал с ним. Яр был на удивление серьезен, кивал, поддакивал, в конце концов, пожал руку Кулаку. Они расстались добрыми друзьями, спустя несколько часов— ровно после того, как Яр Хагель заверил представителя императора в лице Каменного Кулака в своих добрых намерениях. Впрочем, взять в жены последнюю дочь императора он отказался наотрез.

К вечеру Чешуйчатокрылый истлел. Смеющийся, Каменный Кулак, Без Домный, Плач и два кровных брата Чешуйчатокрылого были с ним до конца. Дохлый Номер стоял, не шевелясь, и забирал его боль себе. Чешуйчатокрылый лежал и предавался воспоминаниям. Психопат смеялся вместе с ним, но по лицу текли слезы. Боевой Нож не плакал, он решил для себя, что займется этим потом, когда все кончится.

— Представляю, как огорчится Урх, — прошептал Дохлый Номер, удерживаясь на ногах остатками силы воли и глядя на останки Чешуйчатокрылого. Пепел сохранил черты его лица, но ветер медленно перегонял пылинки с одного места на другое, пока весь образ полукровки, которого он много раз выносил из битвы, заморозив, и выхаживал несколько дней, не был разрушен окончательно. Сердце не взорвалось, сердце спалило своего хозяина дотла. И все они знали, что на этот раз не было иного выхода, что не было уже Племени, готового прийти на помощь, только один слабый Чешуйчатокрылый, Один-единственный, и не было за его спиной никого, кто был бы готов прикрыть его. И, как подозревал Дохлый Номер, Чешуйчатокрылый сознательно пошел на это.

Дохлый Номер вдруг покачнулся и упал как подкошенный.

-Ну пока. Мы пойдем, — на лице у Смеющегося играла так не привычная Боевому Ножу улыбка. Он стоял и смотрел на то, как Смеющийся воздел руку в прощальном жесте и пошел прочь. Так Смеющийся исчез из его жизни.

Боевой Нож проводил их взглядом — они шли рядом, взявшись за руки, как близкие родственники — и пошел обратно в Аристо.

Каменный Кулак встретил его, гордо сложив руки на груди.

-Ну? — спросил он, когда Боевой Нож прошел мимо. Тот остановился и ответил, не оборачиваясь:

-Ненавижу быть главным.

Каменный Кулак покосился на него и промолчал.

Вечером Каменный кулак первым нарушил молчание.

-Я полагаю, что мне пора взять дело в свои руки.

Дохлый Номер укоризненно посмотрел на Боевого Ножа. Тот молчал, опустив вниз голову.

-Никто не против?

Все молчали.

-Ну что ж. Я предлагаю надрать им всем задницу. Разумеется, без помощи Аристо. Мы ведь тоже на что-то способны, не так ли?

Психопат усмехнулся.

-Тогда.. в путь! Нам нужно набрать рекрутов. Идея проста: собираем как можно большую компанию и переходим на сторону зла— то бишь, Яра Хагеля. В конце концов, даже вороны почти заключили с ним союз, так почему бы и нам не последовать их примеру?— на лице у Каменного Кулака заплясала усмешка. Хоть никто и не знал, где он был почти полгода, но на его лице то и дело отображались перемены, неясные никому, кроме его самого.

Дохлый Номер хмыкнул:

-Так без помощи, говоришь? —и позволил себе ехиднейшую ухмылку.— Я участвую только из-за этого оболдуя с ножами, в конце концов, Стрела оставил его на мое попечение.

Глаза Боевого Ножа стали огромнее в два раза, когда Дохлый Номер похлопал его по плечу.