![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
Прошедших моих лет напрасно не буди,
Уже ничто не затуманит
те, первые, касания любви...
Я помню как сейчас миг этот,
Как больно сжалось сердце у меня в груди,
И тело все пронзалось страхом, малолетка!
Он знает волю, ― она бьется, вопреки!
Он был мужик, не очень стар,
И младость не клокотала из его груди,
А я была слаба, озябла и устала,
Я глупо предалась объятиям мужским,
И мучил меня страх,.. я в предвкушении
Опасной страсти не могла кричать,
А он, одним лишь боли ощущением,
Заставил меня сразу замолчать,
Это ужасно было, было скверно
В глазах все плыло, … плакала, наверно..
А дальше я не помню…
Он до дома, спровадил бедное, наивное дитя,
Ах, не буди во мне, мой друг, ту тяжкую истому,
Что ощущаю, вспоминая я…
И младость не клокотала из его груди", я еле дочитал до конца. Вполне понятно о чем Вы говорите, но попытка придать слогу изящности в данном случае сыграла злую шутку с текстом.