![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
эмоции чаще выплёскиваются наружу.
Надо бы чётче, да слёзы слетают с обочин,
когда я понимаю, что город безумно — сУжен.
Завтраки без рассвета, стихи без обложки,
*как бы мне не умереть без этой подачки*.
Выключен — свет. Играем в мышки и кошки.
*Тонны слов опускаются равномерно на дно души*.
Даже суровая осень не убивает так выстрелом,
да и куда ей. До внутренней тишины.