Казалось бы, теперь, когда я сижу в заточении на вершине Бесконечной Башни, в кирпичной стене которой нет ни одной двери, а единственное окно, и без того небольшое, заделано решёткой, и её прутья настолько толсты, что сюда почти не проникает свет, меня уже не должно ничего волновать. Но даже сейчас при том страшном воспоминании моё сердце начинает биться быстрее, и в нём появляется тот огонёк бунта, который в стократном размере был у меня когда-то.

Да, теперь мой протест скорее напомнил бы предсмертное барахтанье мухи, упавшей в пруд, но есть одно отличие: смерть не будет мне избавлением. Смерти не будет вообще, потому что те, у кого я в плену, не допустят этого. Правда, признаюсь, я плохо понимаю, кто это, но среди них точно есть Вечность и Время. Да и понимать это мне вовсе не обязательно — я только знаю, что отсюда мне не выбраться, даже если собрать все силы и всю волю, которые были у меня с начала жизни. Но протест сохраняется… Должно быть потому, что он составляет основу моей натуры, то есть, всю сущность — всё то, что и есть я. Видимо, сама я по сути — тот бунт, который не покидал меня ни на секунду… Разве только однажды, да и то не могу быть уверена, потому что это стёрлось из памяти. Да и память моя сейчас представляет собой какие-то отдельные клочки, вспышки, непоследовательные, основанные скорее на эмоциях и чувствах, кишащие в моей голове и не дающие мне уйти в небытие, несмотря на Безысходность — моего неугомонного стража. Эти искры хаотично вспыхивают, заставляя меня пережить ещё раз всё то, что когда-то занимало мысли и разум.

Но из этого нестройного хора совершенно чётко выделяется один мотив — единственное воспоминание, которое не покинет меня никогда. Оно, наперекор всему, в подробностях возникает снова и снова, составляя основу моего разума, моих мыслей.

Это событие поистине перевернуло мир. Вот только я не знаю, было ли это только передо мной или происходило везде, затронуло каждый уголок вселенной, и это видели все остальные люди. Чтобы понять это, я должна взглянуть на то, что там теперь…

Но до этого события моя жизнь протекала вполне размеренно и мало чем отличалась от других. Ярких происшествий было мало, поэтому многие жили слухами. Это было то, что объединяло их с внешним миром. А так, основу жизни для некоторых составлял внутренний мир, личность признавалась центром всего. Свободная Личность — вот что любили люди друг в друге. Как потом выяснилось, свобода эта для большинства была связана лишь с внешним отсутствием тирании, а в душе мало кто был волен и независим. Но тогда я ещё плохо понимала, что эти люди полностью повинуются внешнему воздействию.

Видимо, нам повезло, и среда долго не противопоставляла нашей свободе ничего, что могло бы её разрушить. Но мне не было интересно среди большинства этих людей. Мне казалось, они не могут использовать свою свободу, а значит они не свободны. И я жила своим миром, стараясь находить там пищу для разума.

Но вот постепенно особо осведомлённые стали говорить о какой-то угрозе, о страшной войне, о порабощающей силе. Подобные новости были чем-то вроде сказки, пугающей детей. Кто-то не верил, кто-то отнёсся к этому спокойно, кто-то боялся. Но все мы ещё не осознавали, что это такое. Наша жизнь казалась тогда единственной возможной, и мы думали, что так будет всегда. Именно поэтому, несмотря на нарастающие слухи, подготовка к войне не велась, и жизнь в целом оставалась такой же беззаботной и повседневной. Люди как будто хотели отмахнуться от очевидного, зарыться в свою норку и делать вид, что ничего не происходит.

Тогда только я начала понимать истинную сущность тех, кто жил рядом со мной, но их было большинство, а значит, и моя судьба в чём-то от них зависела. Конечно, в обычное время я была полностью свободна, но перед общей угрозой мы должны были сплотиться и ощутить себя в ответе за будущее. Тогда же я поняла, для чего в древние времена предназначался меч, висевший на стене в моём доме. Он хранился у нас вроде семейной реликвии, а зачем он, чётко я не представляла.

Война… Я впервые осознала, что свободу надо защищать, бороться за неё. Но, к сожалению, об этом думала только я, и так до самого последнего дня, решившего всё.

В то утро я проснулась от грохота и криков. Выбежав из дома, я не узнала привычной улицы. Кругом царила паника, люди бегали, кричали, некоторые расставались с жизнью раньше, чем их поработят. Из всего этого я поняла одно: вот оно начало, а конец скорее всего не заставит себя ждать. Враг был уже совсем близко, он мог появиться в любую минуту.

Никто не был готов к сопротивлению, это было напуганное стадо, и ничего больше. Я схватила свой меч и снова выскочила их дома. Враг был уже здесь. Я не видела его, передо мной стояла лишь гора пламени, уничтожающая всё на своём пути. Мне показалось, это был огромный механизм, управляемый кем-то, но огонь мешал разглядеть его полностью. Люди бежали, некоторые падали на колени, моля о помощи неизвестно кого.

Я подняла меч и громко крикнула: «За свободу!» Вперёд!» Кто-то на минуту оглянулся и хотел было последовать за мной, но страх и общее движение толпы взяли верх. Я пыталась убедить их, что надо лишь уничтожить тех, кто руководит этой машиной, что она страшна лишь внешне, но люди не желали слушать меня. И тогда я одна побежала против течения толпы, навстречу врагу. Может, это было безумием, но тогда мне казалось, что я справлюсь с ним.

Враг был всё ближе, мне становилось очень жарко от огня, исходившего от него. Я подошла уже почти вплотную и подняла руку, в которой было оружие. Не знаю, какая сила была тогда во мне, но я совершенно не чувствовала страха. Может, он был вытеснен каким-то другим чувством или ещё что-то, но теперь это уже и не важно. Я хорошо помню, как расплавился меч в моей руке и как я была отброшена в сторону какой-то страшной волной, потоком мощи и силы.

Тогда то и настало то единственное мгновение, в которое я не помню себя. Это был последний раз, когда я видела тот мир, в котором так спокойно протекала моя жизнь.

Не знаю, долго ли продолжалось это, но очнулась я уже здесь. Признаюсь, мне было страшно почувствовать себя лежащей на полу в маленькой кирпичной комнате. Моя голова будто разрывалась на части и в ней крутилось одно лишь слово — Вечность… В глазах ещё рябили блики от того потока пламени, находившегося в двух шагах от меня. Но на смену решимости и волнению приходило какое-то странное, никогда раньше не посещавшее меня чувство безысходности. Я понимала, что всё позади… Тут мне в глаза бросилось то крошечное зарешёченное окошко… Я с трудом подошла к нему и то, что предстало передо мной навеки останется в памяти. Я впервые увидела бездну, не имеющую ни конца, ни начала…

После я поняла всё, что ждёт меня дальше, как будто кто-то вложил это в мой ум. Наверное, таким способом со мной разговаривают те, кто заточил меня сюда. Они внушали ещё что-то, но я запретила своему разуму воспринимать их слова… Именно поэтому я и говорю, что бунт был и останется основой меня, ведь даже здесь мой внутренний мир остаётся свободным, я не позволяю им поработить себя… Хотя теперь я твёрдо знаю лишь одно: будущего нет, но впереди Вечность…