через болезни

тысячи тканей

и жил

гладь. сообщения или звонка.

но если

они не ранят —

ты не жил.

ждать можно через километры

и сквозь взмах руки.

ты ищешь ответы. примеряешь сюжеты.

я жду, когда прекратятся гудки.

всё прямее кардиограмма

от ночных входящих

и ни-ку-да не выходящих

потом.

и даже не в этом драма.

а в том,

когда пытается выть каждый хрящик

как будто его бьют кнутом,

а не проводом от модема.

возникает такая проблема...

что хотел затянуться,

а ты в вагоне для некурящих:

вокруг все мечтают сыграть с тобой в ящик —

у них для тебя есть все карты.

и даже джокер.

а ты не умеешь в покер,

только в нарды.

вот тогда и приходишь в сознание,

что дышишь совсем не свободой,

не воздухом, не кислородом,

а какой-то горючей массой —

весьма опасной

смесью

из пустоты и лести.

прокручиваешь на "repeat"е

одну и ту же песню

*через наушники

в душу

ко мне не лезьте!

неугомонный зритель!

я еще немножечко подышу,

вы уж потерпите.*

в этой песне давно нет слов,

как и в тебе

совсем не осталось основ.

равный счет. "Еще!"

жизнь кидает тебе горстку снов

и снова сдает.

но уже себе.

"...вы знаете время прибытия на вокзал?

нет-нет, подождите, я не всё сказал...

когда остановка?

до ближайшей станции

сколько?"

вскрывая панцирь,

вмиг станешь наживкой

чьей-то чужой ошибкой,

облаченной в перья.

будешь ломиться

во все открытые двери

*может, что обломится

и получится верить*

в то, что тебя еще ждут.

тут.

через километры и годы.

и что дышат не пустотой,

а свободой,

той,

которая за окном.

и хоть изредка смотрят

на отражение неба в лужах.

отголоски ветра звучат в головах и душах,

не в оболочках, заросших стеклом

и зрачках, опылённых льдом.

только ждут не коннекта

и даже не запечатанного конверта,

а твоей теплой живой руки

и того момента,

когда, наконец, прекратятся гудки.