![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
Серебром окропили изморозь.
Голос был, осталось только мимика,
От души петь уже отвыкли мы.
Звон стекла, коль золото не взвешенно,
Слова нет, движения бессмысленны.
Лишь засов, да совесть за ним связана,
Пустота, история рассказана.
Четвёртый день за окном моим дождь,
Третий день ставень стук, ветер, дрожь,
Второй день ... в тягость стал мне альбом,
(Фото твои), грозы слышишь стон?
Напомнит тебя раскатами грома,
(Ушли в никуда и пришли ниоткуда).
Слёзы дождя, и в ночи дверей скрип,
Окна на север ... жизнь — странный миг.
Всё только миг, второй год под водой,
(Стая дельфинов, поворот, новый дом),
Выход наверх, кровь пульсирует в жилах.
Но что можно исправить? Что в наших силах?
Фонари под медными карнизами,
Серебром окропили изморозь.
Голос был, осталось только мимика,
От души петь уже отвыкли мы.
Где она? Где слеза раскаянья?
Погребена под знаменем изгнанника,
Голос был, да язык ей вырвали,
Голос был, но слушать-то отвыкли мы.