которые ты похитила

у белого мотылька.

тебе оставалось жить день — это простительно;

Ведь ты сама как бабочка —

хотела летать

последнюю ночь на этой Земле...

А после?

А после — просторы, планеты, звезды, кометы...

Где мы будем ползать, смеясь, по узким норам

и купаться в водопадах.

Я напомню,

чтобы ты не забыла снять крылья,

а то намокнут...

**

Эй! а вот слез не надо!

Я их почувствую даже невИдимыми!

Ты обиделась?

Зря! Мы живем только затем, что другим дарить радость!

А ты хочешь плакать!

Непростительно!

Я знаю, что с тобой.

понимаю, ЧТО ты вспомнила!

Скользкий пирс...

легкий поцелуй над пропастью...

лезвие ножа, над плитой раскаленного...

острие гвоздя... ржавого, холодного...

две пачки аспирина...

и, как следствие:

боль в желудке, ангина,

запястие, которое болело почти месяц,

сердце, которое

мы раскололи вместе

на две половинки

одну —

я забрала в качестве сувенира...

А круглый шрам под грудью

до сих пор пульсирует...

**

Вспомнила? Не надо слез — они лишние... искусственные...

А боль настоящая —

кусочек тебя во мне...

Что нам с тобой делать,

бабочка пропащая?...

С краденными крылышками

и обугленной дыркой в груди?...

Что делать?!

А знаешь?.. Лети!

Я тебя догоню на половине дороги,

только сотру следы...

сожгу отпечатки наших ладоней

на страницах судьбы.

И мы будем купаться в водопаде

и танцевать на яйле.

И сохранять в ладонях солнце,

и отпускать его к ним — другим — каждый рассвет...