Мамины сказки были грустны,

Всегда умирали все в конце,

Мама говорила: «Жизнь такова,

Вытирай слёзки и засыпай»

И не волнуйся за свой бочок,

Не придет волчок, давно из него

В музее таксидермистами

Набито чучелко милое,

Такое серое и пуфыстое,

Для безобидности в полнолуние

Приковывается к полу накрепко,

Потому что бывали случаи,

Хотя не будем к ночи о жути,

Ивы и так здесь

Плакучие

Ну и вот

Жила-была девочка,

Акцент на была или… без разницы,

В красной из толпы выделялась шапочке

За что и наказана и истреблена,

Про белые, пожалуй, рановато тапочки

К тому же мы не инквизиция

Чтобы говорить о своей справедливости

И беспристрастности на каждом углу

Естественно будучи лжецами, убийцами

И циниками, как водится,

Впрочем это к сказке не относится

И вот девочка корила себя

За смерть бабушки с темным прошлым

И не захотела или не смогла

Приспособиться к реальности после,

Бедняжка мучилась кошмарами и

Была бита сутенером до инвалидности,

Кресло на колесах и пирожки

С афганским героином отличной ликвидности

Теперь это ее единственный друг,

Впрочем как и у подруг вокруг

У Белоснежки яблоки с дурью,

Потому что принцы те еще гниды,

Лопнут воздушные дворцы-пирамиды

И зарабатывай на жизнь проституцией

Семь гномов были повешены

За незаконную дОбычу золота,

Им предлагали делиться по-доброму,

Но жадность вкупе

С малым ростом и хитростью

Всех приводит как известно на виселицу

Последние слова что произнес

Кот без сапог перед расстрелом

Не «запах напалма по утрам»,

А « На небо пускают только в белом »,

И ведь говорили ему не раз

Контрабанда оружием — кривая тропинка

И искривление позвоночника для вас

Еще не самое страшное,

А вот пластинка,

Похоронный марш глухого композитора,

Вам практически обеспечена,

Вас все равно найдут и убьют,

Будь вы хоть трижды фортуной меченый

Чего так и не поняла Герда,

Заблудившись в своем очередном трипе,

После отбывшего в мир иной

Мальчика Кая в предсмертном хрипе,

Что колоться грязным шприцем

Путь к гепатиту и сепсису,

Который не поддается лечению

В кварталах порока и запустения и

Расположенного в генах скепсиса

Ну и не водись со странными женщинами,

Если хочешь прожить до старости,

Даже если те называют себя

Королевами снега и прочей радости,

На трезвую голову кошки не лают,

Все они алкоголички степени три или хуже,

Со склонностью к неврастении, истерикам

И беспорядочной мечтой о муже

Русалочка не найдя в себе сил для повторной

Реабилитации после ампутации хвостика,

Задушила модного психоаналитика

И застрелилась береттой в день вторника,

Она мечтала петь в венской опере

Партии меццо как минимум,

Но ее как известно предали —

Уткнулся в предел континуум

Пришла зима, замерзла вода,

Пиноккио естественно сожгли в холода,

Формально за ложь, но фактически

В его версии правда всем колола глаза,

Лучше было молчать, но уже слишком поздно,

Стать дымом это всегда серьезно,

Заявка на Не

Возвращение,

Не всем по карману

Прощение

Дюймовочка не обучена счёту,

Не рассчитала своих дозочек

И по дюймовой дорожке с лёту

Ушла в мир совсем иных розочек,

В данной ситуации все эльфы

Совершили массовый суицид

Отравлением,

Потому что у них так принято

С давних времен,

Как у леммингов

И я бы не верил ни за что-никогда

Девушке с золотыми волосами нАслово,

Потому что если ты начинаешь понимать

О чем говорит фауна запросто,

То сидеть тебе в смирительной рубашонке до

Посинения или второго пришествия,

Без права на апелляцию и С

Клеймом буйного сумасшедшего

Золушка, Золушка, какие туфельки?

Видно ты опять в белой горячке,

Живешь пятый год в картонной коробке,

Кушаешь обьедки из сгоревшего чайничка

Воюешь с крысами за мусорки,

А все туда же — балы да крестные,

Какие феи? Лечи тыковку,

Будет и тебе небо звездное,

Пока при памяти, пока в адекватности,

Подумай о беспросветной старости,

Выбери в парке осинки веточку

Да и вздернись на крепкой ниточке,

Болтай ножками и думай о вечном,

А пока вот держи монетку,

Увечная

Хансель и Гретель — подростки маньяки,

Взялись за старое, как в сказке сказано,

Ведьмами дело не ограничилось,

Забиты леденцами, до смерти наказаны

Толпой право— и ведьмозащитников,

А также просто кровожадными странниками,

А кто говорил, что в волшебной стране

Каждый день становится праздниками

Фея Динь-Динь — абсентозависима,

Питер Пэн — синдром невзросления,

Обоих на шокотерапию в корпус Би

До максимального выздоровления

Винни Пух с компанией проданы в рабство

За долги хозяина бродячему цирку,

Переживаемые ими там издевательства

Детям не читать до двадцати лет включительно

«Каждая Красавица внутри Чудовище»

Так размышлял, прыгая с крыши

Искомый персонаж искомой истории,

Его кости растащили по норкам мыши

А ведь веселая свадьба и после пир

Совсем не предполагали последствий

Вот и верь после в «Жили долго и »

Когда речь идет о наследстве

Но этот кто-то еще получит свое,

Потому что даже лицо с обложки

Не убережет обладателя все равно

От следов когтей на садовой дорожке,

От людоедской черной кошки,

Которая гуляет сама по себе

И на хвосте приносит кошмарики,

Хоть и зажигает мама фонарики,

А все равно ты умрешь во сне,

Некоторые впрочем доживают до пенсии,

Дрожа от страха и слушая родителей,

Если малыш не уснешь — то не выживешь

Утром в мире пьяных водителей,

Драг дилеров, психопатов и педофилов,

А также неконтролируемой преступности,

Бродячих собак, ворья и правительства,

Погрязших в своей недоступности

И требующих тотального уничтожения,

Но это хорошая сказка слишком,

И совсем другой, вооруженной деточке,

Бесплатно столетний ирландский виски,

Кровавая революция и после –

Конфеточки

Засыпай, засыпай,

Не придет сейчас Бабай,

Ему некогда поверь,

Он уже не тот что раньше,

Он теперь культурный зверь,

Без гламура и без фальши,

Просто вежливо звонИт,

«Это сон такой то номер?

Ближе к Утру» говорит

Буду,ждите, кто не помер»

Спишь — не спишь, совсем не важно

Мальчик-девочка-зверушка,

Да хоть бэтмена подружка,

Не послушный, значит будешь

Однозначно ты убит,

Он ведь скоро позвонит

То что НЕ случается –

К лучшему, не веришь?

Жизнь всегда кончается,

Скоро сам проверишь