![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
Ненавидеть глупость, грусть терпеть, терпеть, карпеть, надеяться, забыть.
Себя любить, любить и петь, курить других,
Таков удел поэтов в густоте тех мыслей что мешают жить,
Что роем плещутся в липкой чистоте и заставляют пеной ненависть кипеть.
Удел счастливцев — суета песка, воды, полутора лица,
Хватает всякой маятьбы…
Но почему же мы не можем также все снести?
Забить на боль, залить в виски тошнотный сон приятных вшей?
И не брать других вещей, не слушать прозы, плевать в стихи и даже музыкальных грез отринуть ползунки?
Зачем рвать нервы, рук куски, белить просроченные липестки?
Дебильных глаз ловить смешки и возгревать свои мечты?
Поэт поймет не зря он жил, когда кого-нибудь любил сильней себя, своих стихов, своих волшебных глаз и слов,
Но не любить себя и свой убитый нерв не мог он.
Чувство что один — заслоном встало перед ним,
Глотнул сонеты счастья своего и отдышаться он не смог потом,
К чему ведет кичливость гордого песка писать не буду
Дорога и так его ясна.