Литературный портал - Проза, / Рассказы, Изабелла - ФЕЙХОА
Да Нет
Личная страница Читальня Избранное Мой блог Профиль Мои фотоальбомы Личные сообщения Написать в блог Добавить произведение

ИзабеллаФЕЙХОА

Дача, лето, два мальчика, экзотический фрукт и Наталья Израилевна)))
Проза / Рассказы22-05-2009 01:32
ФЕЙХОА.


После дождя воздух пахнет рыбой. Особенно на даче, среди леса и старых домов. Хочется укутаться в теплый и мягкий плед и сидя на веранде, смотреть на ярко-зеленые, словно выстиранные от пыли и грязи растения. Бабушка, тем временем, заварила чай и теперь, вынесла дымящийся, еще булькающий чайник к нам, на веранду. Что можно делать на даче ребенку ранней весной, когда все еще сыро, туманно и не проснулось? Разве что проказничать… Это можно делать и летом, особенно летом, когда мы да даче одни…

Выросли мы с братом, как говорили почему то ВСЕ взрослые, в профессорской семье, и была у нас, естественно, экономка. Бабушке она дико не нравилась, потому что постоянно совала свой нос в чужие дела (так говорила бабуля). Нам же она не нравилась, потому что, словно ворон кружила над нами, и каждую минуту ждала, когда мы начнем вести себя «неуместно» (ее же слово), чтобы громко крикнуть нам в лицо свое любимое «КАР!», да так, чтобы непременно оно долетело до родителей. Но при всем при этом, ее старания были напрасными. Ощущение вседозволенности, почти неприкосновенности, витало у нас в доме. Это мы чувствовали также на нашей шкуре, видя гнев в глазах нашей Натальи Израилевны, то бишь, экономки, которая едва занеся на одного из нас руку, сразу же опускала ее и цедила сквозь зубы, так, чтобы никто кроме нас не услышал: «Профессорские выродки…ух я вам..» — и с отчаяньем, все еще «каркая» убегала в свою комнату. Нам тогда казалось, что главная цель ее жизни сжить нас с братом со свету…Словом, для нас, она была врагом НОМЕР ОДИН.

А все началось с того, что Наталья Израилевна полюбила фейхоа. Она с утра до ночи повторяла это странное слово, и постоянно экспериментировала над этим темно-зеленым, вроде как, фруктом. То она его засахаривала, и ждала чудодейственных свойств, что-то магически приговаривая, то он пыталась его варить, и расхваливала нашим соседкам по даче, какое у нее получилось варенье, то еще что.

Однажды ночью, сидя в кровати перед сном, когда родители остались в городе, а мы с нашей любительницей фруктов окончательно перебрались на дачу к бабушке и наслаждались уже по-настоящему теплой летней погодой, мой брат — Веня, сказал:

Гер, а Гер, слышь? А ты пробовал это фейхоа-то?

Неа.

-А может оно действительно, того?

-А чего того-то?

-Ну, того…волшебное?

-Да, ну тебе, стал бы папа давать ей ящиками этого фейхоа, да еще говорить: «Делайте с ним, что хотите!»

Точно! Просто она его так расхваливает, я аж поверил, хотя нет, не поверил, я ей вообще не верю, помнишь, как она нашим сказала, что мы вазу разбили?

-Ага, еще как помню, меня папа тогда к себе вызвал, говорит: « Скажи честно, я не поругаю, это вы сделали?» — а я ему: « Не, пап, это она все врет». А папа тогда на меня так долго посмотрел, и сказал: « Иди». Не поверил. А ей поверил…

Странно, а меня папа не вызывал.

Да че тебя вызывать-то, раз я сказал, то и ты так же скажешь, неужели не ясно?

Слушай, а давай над ней подшутим?

Это как?

А вот так… Ты не знаешь, где она эти фейхоа прячет?

Да ничего она не прячет, они на балконе, в ящике, рядом с яблоками лежат.

Пошли.

Сейчас? Куда?

Пошли, говорю!

Мальчики тихо вылезли из кроватей, и босыми, в пижамах крадучись вышли на балкон.

Наверху, высоко, желтела луна. Она была круглой-круглой, словно циркулем вычерченной.

Ух-ты! — прошептал Гера.

Чего? — испугавшись, ответил Веня.

Смотри, луна!!!

Ну, луна, и что???

Да она круглая!

Тьфу ты, подумаешь? Я аж испугался, подумал, привидение увидел!

-Вот именно! Когда полнолуние, все оборотни вылезают из могил, и шатаются вокруг домов, а у нас недалеко кладбище!!!

Слушай, оборотни не могут вылезать их могил, они вроде как люди, только превращаются в оборотней, когда полнолуние!

Правда?

Нет, конечно. Сказки все это, ну вот где ты видел оборотня?

В кино видел, в книжках читал…

В книжках, в кино, тоже мне… нету никаких оборотней!!!

В этот момент где-то позади дома раздался ужасный вой.

У-у-у-у!!!!

Мальчики переглянулись, прижались друг к другу и попятились назад к двери.

Гер, что это было? А? — чуть дыша, произнес Веня.

О-бо-ро-тень!!!!! — ответил Гера, запинаясь.

А мы его не боимся, мы же в доме, правда?

А вдруг он в дом зайдет? — плаксиво пропищал Гера.

Как он зайдет, все двери то закрыты, а перед этой дверью мы стоим, а его тут нет, так?

Так.

Ну!

Ну?

Ну, вот, — неубедительно подытожил Веня.

А если он через окно проберется?

Так ТО же оборотень? Как он через окно-то? Он, видать, вОн какой!

Какой?

Ну, какой-какой, большой, наверное…

А если он, как кошка, и через крышу залезть может?

Тогда бы его не звали О-БО-РО-ТЕНЬ!!!

А как бы его звали? — умоляюще поглядел на брата Гера.

Ну, м..м..ну, как коты могут звать, Обормотом, что ли…или Кысей!

Да, ну тебя, Кыся!

А че? И вообще что ты пристал, — тут мальчик тоже перешел на почти неразличимый шепот, — увидел себе луну и молчал бы!!!

Слушай, Вень, а что если ОН у нас в доме???!!!

В доме??!!!

Ага! — задрожал Гера.

Ты че, совсем офанарел? В доме у нас только бабушка и …

НАТАЛЬЯ ИЗРАИЛЕВНА!!!!!! — выкрикнули мальчики одновременно, — ОБОРОТЕНЬ!!!

А-а-а, — тихо заскулил Гера.

У-у-у-а, — следом за ним, потише, но все же, подхватил Веня.

Потом мальчики замолкли. Молчали они долго, пока не поняли, что совсем окоченели от ужаса.

Они стояли на балконе, и не знали, что им делать дальше. А луна становилась все ближе и ближе, мальчики все сильнее и сильнее дрожали. Наконец, подал голос Веня.

Герка, слышь, я знаю, что надо делать.

Что? — с восхищением посмотрел на брата Гера.

Надо ее убить!

Убить? Как? Ножом?

Не, ножом не пойдет, ну, как оборотней убивают?

Не знаю, — проблеял в ответ Гера.

Я тоже не знаю, — задумчиво прошептал Веня.

Так как быть? Может бабушку разбудить?

Ты что? А вдруг она ее заразила?

Думаешь? Бабулю? Не-э-э-эт.

Ну, это мы утром проверим, а теперь надо думать, как быть с НЕЙ…и кажется я придумал..

Да? Ну, давай, быстрей, что надо делать?

Слушай, помнишь, она с утра до ночи про фейхоа говорит , я думаю…ОНА…стала оборотнем…ИМЕННО ИЗ-ЗА НЕГО!

Из-за фрукта?

А ты точно знаешь, что это фрукт?

А что тогда?

А, черт его знает, может папа над ними опыты в своей лаборатории делал и теперь это генетически…ммм…как это говорят…ну, в общем, гены у него испорчены у этого продукта! ВОТ!

И что? — с ужасом в глазах, шумно проглотил слюну Гера.

А вот что! Он его ела, и заразилась, а потом, когда поняла, что заразилась, попыталась всех соседей заразить, ну, чтоб НАЗЛО! Понимаешь?

Понимаю… — ничего не понимая, промямлил Гера.

Так вот, помнишь, она его ела только в начале, ну, когда папа только привез ящик.

Помню…

А потом есть почти перестала, разве что съест один на «голодный желудок», как она сама говорит. Что она делает потом? Она начинает варить какие-то снадобья, чтобы уж НАВЕРНЯКА всех отравить!!!

А-а-а, — снова стал завывать Гера.

Да, погоди ты! Я слышал, как папа кому-то говорил, что если яда чуть-чуть — то организм привыкает, ну, то есть человек может спокойненько принимать этот яд и не умирать, понимаешь?

Не умирать… — повторил полуживой Гера.

А вот если этого яду сразу бухнуть много, или смешать с чем-то другим, тоже ядовитым, то можно отдать концы!

Концы?? Какие концы?

Ну, так говорят... Умереть можно, понимаешь? — уже со злостью прошипел Веня.

— А, понимаю, — действительно поняв, ответил Гера.

Так вор, продолжаю, если она нас до сих пор не убила, то она уверенна, что мы ничего не знаем. Это раз!

Раз!

Если мы знаем, что она — ОБОРОТЕНЬ, а она не знает, о том, что мы знаем, то у нас есть преимущество. Это два!

Два!

Если она каждый день ест понемногу фейхоа, то она и завтра его съест. Это три!

Три! — совсем уже воодушевленно выпалил Гера.

Это она, видимо, ест, для поддержания оборотенской силы…

Да..а..а, точно, она его как ест, закатывает глаза, а потом с силой ка-а-ак хлопнет себя ладонями по коленям и сразу встает!!!

Итак, мы можем ее обезвредить, и не дать заразить нас и бабулю!!!

Как? Как? Ты так ничего и не сказал!

А вот так, — и Веня поднял многозначительно указательный палец.

Надо найти другой яд. Это раз! Впрыснуть папиным шприцом во ВСЕ фейхоа этого яду. Это два! И спокойно пойти спать. Это три!

И все? Где мы найдем яду? Как мы его впрыснем, тут сто штук, как минимум… Как мы спокойно пойдем спать???

Не суетись! Все — по-порядку, как говорит наш папа, а он — знает, что говорит. Задача один найти яд… Что-то у меня в уме есть, но не вспомню…что-то, что нам говорили, не берите в рот — это яд…ты случайно, не помнишь?

Не…не пом..Хотя!!! ЧЕРНИЛА!!! Помнишь, когда мы играли в кабинете с папиной ручкой и макали ее в чернильницу, мама зашла и сказала, чтобы мы не клали это в рот, что это яд!!

Точно Герыч, ты молодец! В кабинет!!! — и они, забыв про страх, помчались в кабинет к отцу.

В кабинете стоял полумрак. Только желтоватый свет луны падал сквозь полуприкрытые ставни и полосками освещал эту загадочную, и доселе, запретную комнату. Посередине, напротив входа стоял массивный стол. Это был огромный, прямоугольный почти, что шкаф, а не стол. Темное дерево по краям, переходило в потертое светлое, которое сверху, как бы мантией, облачало зеленое сукно. В нем было много-много ящичков: выдвижных, с дверками наружу, узикх, широких, прямоугольных, квадратных и запертых на замок. В том месте, где кончалось сукно, виднелись когда-то золотые рифленые кнопки, которые, словно маленькие королевские коронки, облагораживали весь облик стола. Они словно царские костюмеры, натягивали по фигуре стола дорогой материал. В центре, прямо на сукне лежала огромная хрустальная чернильница. Свет из окна падал именно на нее, причем падал полутенями, отчего жидкость в чернильнице казалось зловеще-шипучей, пузырчатой, какой-то двигающейся. Мальчики, словно зачарованные смотрели на чернильницу, не решаясь к ней подойти.

Первым не выдержал Веня, он отыскал в углу, в большой кожаной аптечке самый гигантский шприц и подошел к столу. Гера же поднял взгляд со стола на портрет, висевший прямо за ним. С портрета на него деловито и строго смотрел мужчина в зеленоватой военной форме. Хмурые брови сошлись на переносице, образуя характерные две морщинки. Глаза смотрели прямо на Геру, так сердито, что он аж отступил и рукой для равновесия коснулся стола. Усы, густые, местами желтоватые, видимо от частого курения, Гере понравились. Тут его окликнул Веня:

Ты чего? На него нельзя смотреть! А то он все узнает и будет беда!

Какая беда?

Не знаю, бабушка так говорит, беда, говорит, будет… Давай уже, держи чернильницу, крепко держи, а я постараюсь заполнить шприц.

Выкачав все чернила из чернильницы в большой отцовский шприц, они помчались обратно на балкон.

Так, подожди, надо не торопиться, давай подумать, — с умным видом, выставив вперед руку со шприцем и любуясь на маленькие пузырьки в мутной жидкости, заявил Веня.

Чего ждать-то, давай!!!

Ты посмотри, если она оборотень, она съест одно фейхоа с чернилами и тут же окочурится…Интересно, как умирают оборотни? Ну, сейчас это неважно. Так если она оборотень — она умрет. Это раз!

Вот заладил! Скорей, скоро светает! — торопил его Гера.

А если она не оборотень? — вдруг заявил Веня.

То есть как не оборотень!!!??? Конечно же, оборотень, помнишь в чем она спит?

В чем? И какое это имеет отношение?

Прямое. Она спит в темной непрозрачной ночной рубашке, до пола.

И что?

Как и что, как и что? Тем-ной. Неп-роз-рач-ной ночной рубашке.

Я повторяю, и что?

А то, что если у нее вырастает по ночам хвост, то его никто не увидит, даже если она встанет ночью попить воды!!!

Ну, ты, Гер, даешь! Я про хвост ваще не подумал! Но, все же, я еще раз задам тебе вопрос, а если она не оборотень, то съев этот фейхоа, она умрет?

Если не оборотень, и если умрет, то папа нас сам повесит…вон на том дереве…не разбираясь…Веня, нам крышка по-любому….!

Да, хватит уже, нюня. Я другое тебе говорю…Разве мы с тобой съев какой-нибудь фрукт с чуточкой чернил умрем?

Не, это вряд ли, мы сразу поймем, что в нем что-то не то, и не станем есть его до конца.

ВОТ! Вот, наконец-то я дождался от тебя умной мысли. А как думаешь, если этот фрукт надкусит оборотень, с двойным ядом, он сдохнет?

Однозначно сдохнет, сразу. Ты прикинь, два яда!!! Сразу!!!

Тогда решено. Как раз все и узнаем, кто есть кто. Впрыскивай! Начинай!

Мы впрыснули все содержимое шприца в маленькие сморщенные темно-зеленые фрукты. А те, на которых чернила не хватило, мы закопали под балконом, произнеся кое-как «Отче наш». И спокойно пошли спать. Светало.

Утром мы проснулись от дикого крика… Не совсем понимая, что происходит, мы выбежали в пижамах, с заспанными лицами на кухню и увидели следующую картину. Наталья Израилевна, стоя посреди кухни в белой ситцевой ночной рубашке, еле глотала ртом воздух, не могла выдавить из себя ни звука, зубы ее были иссине-черные, с руки капала черная жижа, она трясла в руке надкушенным фруктом и губы ее страшно шептали: «Бесы…бесы…бесы…!!!»




Читайте еще в разделе «Рассказы»:

Комментарии приветствуются

Жемчужная  
(22-05-2009) 


Хихихи
Хорошо, что фантазии детишек ограничились чернилами

Изабелла  
(22-05-2009) 


Это так увлекательно влезать в "шкуру" детей и пытаться думать , как ониспасибо за комммент, Жем))




Автор






Расскажите друзьям:




Цифры
В избранном у: 0
Открытий: 575
Проголосовавших: 0
  


Пожаловаться