С той стороны зеркального стекла,

А здесь рассвет, но мы не потеряли ничего:

Сегодня тот же день, что был вчера.

(БГ)

Когда с несуществующих здесь гор спускается ночь, бросая свою черную мантию на город, в окно лунной походкой входит Он, не спеша, делает круг по стенам, затем ложится на полотно потолка, включает чашку зеленого чая, на сей раз с лимоном, не торопясь, отпивает пару глотков, улыбается и смотрит на Нее. Она лежит напротив Него на широкой кровати, занимающей всю комнату, и улыбается Его присутствию.

– Привет…

– Привет…

– Ну, как твои дела?

– Не плохо… – неохотно отвечает Она.

– Скучаешь здесь?

– Н-нет… – отвечает Она нерешительно.

– Это правильно!

Он опускает глаза, затем смотрит в сторону и, наконец, переводит взгляд на окно. Но за окном спокойно и ничто не вторгается в территорию тишины.

– Что там?

– Сюда уже несут Осень. Я встретил ее на перекрестках и в аллеях. Ветер уже собрал для тебя первое золото с еще неостывших деревьев. Он как раз направлялся сюда, но я опередил его.

– Он не зайдет?

– Не бойся, у нас еще есть время, пока он кусает локти кленов за этим окном.

– Побудь со мной… – Она хотела сказать еще что-то очень желаемое Им, но… только отвела глаза в сторону.

– Ты сегодня одна или кто-то спит рядом?

– Не обращай внимания, – Она состроила гримасу.

– И не думал.

– Он вообще почти гей!

– О, сколь это современно: все продвинутые мальчики – геи, все продвинутые девочки – встречаются с продвинутыми мальчиками!.. Извини, мне хотелось Тебя обидеть.

– Тебе это удалось… извиниться. Если честно, Ты самая безобидная и невинная язва из тех, что бывали здесь.

– А здесь еще кто-то был кроме меня?! Смотри, я ревнивый!

– Не цепляйся к словам…

Он отпил еще:

– Чаю хочешь?

– А что-нибудь покрепче есть?

– Кофе? Кефир? Квас? О, хочищь кумис? Хорощий кумис, слущай! Могу включить.

– Не паясничай!

– А может новое поколение выбирает пепси? Все пьют алкоголь, хотя он ужасно вреден, но напиток пепси-кола – та еще гадость!

– Не люблю Майка.

– Знаю… Но я люблю Тебя даже за то, что Ты не любишь Майка.

– Спасибо…

– За что?

– Это очень важно, когда тебя любят даже за это…

Она включила бокал красного вина и протянула Ему, Он сделал тоже.

– За что пьем?

– Будем!

– Будем!

Бокалы хрустально поцеловались.

– М-м-м… знакомый вкус…

– Урожай 1981 года!

– У тебя что?

– Январь. Ты же знаешь. А у тебя?

– Август. Ты же в курсе…

Она посмотрела лукаво из-за бокала, и легкий холодок пробежал по коже.

– Будем?

– Будем!

– Ну, будь…

– Ну… Будь…

– Будь!

– Будь!

Теперь уже шла настоящая дуэль в гляделки. Слегка целуя бокалы, но почти не прикасаясь к вину, Они лукаво выглядывали из-за этих хрустальных бастионов, стараясь не по детски раздразнить друг друга.

– Как считаешь – это настоящий яд или панацея?

– Я всегда был уверен, что все вещества, да и явления и собственно люди представляют из себя как яд, так и лекарство. Так что: Будем!

Бокалы встретились вновь.

– Бодрит!

– Я бы сказал, напротив, свежеет…

– Тебе совсем-совсем не хочется прикоснуться ко мне?

Он отставил бокал, но медлил, смотря Ей прямо в глаза.

– А Ты… не боишься?

– Чего мне бояться?

– Что возвращаться не захочется?

Вместо ответа Она отставила свой бокал, слегка оправила волос и… Ее пальцы коснулись Его лица, соскользнули на грудь… Внезапный холод, явившийся словно со всех сторон, толкнул их друг к другу, и дуги электрических разрядов побежали по телам… Уже не было ни стен, ни широкой кровати на всю комнату, ни потолка. Они свободно кружили в безграничном пространстве, пытаясь слиться друг с другом и обмануть неизбежное. И только оконный проем без стекол где-то далеко позади напоминал о наличии системы координат…

– Я прошу тебя не оставляй меня… только ни теперь…

Но ветер уже ворвался в зону недоступности. Его плотные, холодные молекулы врезались между ними! За спиной о пустое пространство безумно стучал оконный проем!

– Нет! Только не теперь!

Но было уже поздно…

В глаза врезался яркий смех Солнца.

– Мне больно!..

…Она сидела на широкой кровати, закутавшись в одеяло, и смотрела в окно. В глаза безапелляционно смотрело Солнце. Ей хотелось что-то сказать, что-то спросить, но уста не раскрывались. Рука Ее машинально скользнула по простыне и наткнулась на что-то мокрое: это было красное вино урожая 1981 года, и точно такое же пятно красовалось на потолке напротив...