![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
Опять один и тот же разговор.
Поток машин боролся с гравитацией,
где ДэТэПэ молился светофор.
Не сильно было радостно. Я вспомнил,
что на асфальте плакал гололед,
там улицы поток людей заполнил
от перекрестка начавший полет.
Но психбольница на окраине мира
жила своей эпохой перемен.
Жуя овсянку, обсуждала смирно
галактику медсёстрицких колен.
И думалось, что будет крыша света
когда-нибудь прозрачна, как слеза.
И кончатся у доктора таблетки
и на руках откроются глаза.
04.11.2003