Aniluta — Сладкие яблоки

— В наш сад? — спросила Лена.

— Ну, разумеется, соседские ей даром не нужны.

— Да уж…

Трое детей, две девочки и мальчик сидели на сложенных в некое подобие поленницы досках, свесив ноги, и печально смотрели на стручки от гороха, лежавшие внизу в траве. В деревне всегда хотелось есть. Как бы ты хорошо не поел за столом, часам к одиннадцати тебя всегда начинал мучить голод. Как назло, бабушка Тимы, Лены и Наташи никогда не позволяла внучатам перекусывать — возможно, оттого, что сама она голода не испытывала. Раньше дети ещё могли заморить червячка горохом или иргой, но теперь запрет заходить в огород ставил крест и на этом. А ослушиваться бабушку они боялись — хоть и кажется тихой, но так выпороть может, что потом сутки сидеть не сможешь!

— И что же делать? — спросила Лена. — Вроде бы на колхозном поле рос горох…

— Уже весь оборвали, — сказала Наташа.

— А в дичковом саду что, тоже всё съели?

Наташа посмотрела на двоюродную сестру, как на сумасшедшую.

— Вот сразу видно, что ты в городе живёшь, — сказала она. — Вот когда мы с тобой в прошлом году собирали дички, в каком месяце это было:

Лена задумалась.

— Кажется, в сентябре.

— Вот! А сейчас август! Там же ещё ничего не поспело. Али животом давно не маялась?

Наташа сорвала колосок какой-то травки, которую привыкли называть «не пшеничка», пожевала, скривилась и сплюнула зелёную массу.

— Горькая, зараза, — сказала она. — А так хочется чего-нибудь сладкого, яблочек там…

— У Стрюковых есть яблони, — сказал Тима.

— Ты предлагаешь набрать яблок у них?

— Почему бы и нет? Если тихо, они не заметят.

— Ну…— Наташа задумалась. Как самая старшая, она всегда принимала решения. — Я думаю, можно… Лен, будешь с нами?

— У Стрюковых яблоки воровать? — спросила Лена. — Я если застучат?

— Если будешь тихо, не застучат, — заверил её Тима. — Так идёшь?

— Иду, — ответила девочка, спрыгивая с досок на землю.

Дом Стрюковых стоял особняком, отдельно от всех. Стрюковы вообще во всём старались подчеркнуть, что они не такие, как все. Ещё бы, родители с высшим образованием, дети-отличники и, кроме того, в семье есть невиданная роскошь — настоящий компьютер. Они даже не разговаривали с деревенскими жителями, явно считая их невежами, не достойными общения с ними.

— Кто-то есть? — спросил Тима.

Наташа схватилась за забор, подтянулась на руках, заглянула в окно.

— Взрослых нет, они за машиной.

«Они» — это дети Стрюковых, два мальчика, всё свободное время проводящие за компьютер, играя в стрелялки, пока деревенские дети играли в «войнушки».

— Значит, можно идти. Здесь доски никто не выламывал?

— Нет, до нас сюда никто не лез, — усмехнулась Наташа. — Значит, заходим с околицы.

Дети обогнули большой сад так, чтобы их прикрывали густо росшие деревья — так их не было видно из окон дома и остановились у двухметрового забора.

— Так, кто первый? — спросила Наташа.

— Давайте я, — предложила Лена.

— О, ты будешь лазить по заборам? — удивился Тима.

— А что, думаете, если я городская, то я ничего не умею? — надула губки Лена. — Вот сейчас возьму и спокойно перелезу!

— Давай, а я на это посмотрю.

«Не верит, — подумала Лена. — Ничего, сейчас я ему докажу»

Лена подпрыгнула, ухватилась руками за забор, подтянулась и уже собиралась перелезать. Как вдруг…

— Ой!

Руки девочки разжались, и она упала к ногам злорадно хохочущих брата и сестры.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Тима. — Да чего вы, городские, умеете? Вот я сейчас…

Он собрался перелезать.

— Не делай этого! — крикнула Лена.

— Это зачем? Думаешь, если у тебя не вышло, то я не смогу?

— Нет, ты не понимаешь, там…там… — девочка всхлипнула от обиды и разжала руку. По ладони стекала тонкая красная струйка.

— Что это такое? — Тима спрыгнул на землю и подбежал к сестре. — Где это ты так порезалась?

Наташа тем временем попыталась заглянуть за забор.

—О, чёрт! — сказала, наконец, она. — Тима, там колючая проволока. Ею весь забор обтянут.

— Что, серьёзно?

— Да, весь! Где они только откопали?

— Ну, это не так трудно, в поле вот до сих пор мины находят, — заметил Тима. — Значит, ничего не получится…

— А если всё-таки выломать доску? — спросила Лена, поднимаясь с земли и посасывая рану. — Или нельзя?

— Нельзя, — сказала Наташа. — Они же такой скандал потом устроят, что — держись!

Лена посмотрела вдаль. Поле с картошкой, дальше поле с пшеницей, дальше лес… Картину нарушали лишь густые заросли репейника, обрамлявшие сад Стрюковых с одной стороны.

— Послушайте, а что, если нам зайти с той стороны, где репейник? — спросила Лена. — Видите, с той стороны проволоки нет.

— А пройдём? — спросил Тима.

— Я проходила, — повела плечами Лена.

— Ты проходила??? — хором ужаснулись Наташа и Тима.

— Помните, когда мы играли в разбойничьи прятки, вы никак не могли меня найти? Я вышла через репейник в поле, а потом обошла деревню, и вышла с другой стороны.

— Ну ты даёшь, — присвистнула Наташа. — Значит, пройдём?

— Раз я прошла, то и вы явно должны пройти, — подколола сестру Лена. — Вы же деревенские, а я городская.

— Хорошо, пойдёмте.

Заросли репейника были достаточно густыми, чтобы там не мог пройти взрослый, но трое детей, медленно продвигавшиеся к своей цели, всё-таки шли. На расстояние в пятьдесят метров у них ушло почти пять минут — и вот наконец у забора.

— Ну, и кто первый? — спросил Тима.

Лена молча перелезла через забор. Было слышно, как она спрыгнула с той стороны.

— Там есть проволока? — поинтересовалась Наташа.

— Я же говорю вам, нет её здесь. Идите!

С радостным криком ребята кинулись в сад…

Весело смеясь, трое детей шли по дороге и ели сладкие яблоки, вкуснее которых сейчас не была даже самая дорогая конфета. Что ж, сегодня они сыты. А если еда потребуется завтра — у них же есть способ. Тем более, один раз они уже прошли, значит, в следующий раз будет намного легче. И даже самая колючая проволока здесь не помешает.

Конец.