Михаил Берсенев — Стать известным бизнесменом

Когда последняя машина заехала во двор, автоматические ворота сразу стали закрываться, как бы давая понять, что больше здесь никого не ждут. Когда машины аккуратно припарковались в ряд, из них стали выпрыгивать молодые и плечистые ребята, открывали услужливо двери автомобилей. Далее из машин выходили респектабельные мужчины. Некоторые из них были совсем седые. В принципе, можно было предположить, что это приехали различные люди с охраной для проведения переговоров. Например, о поставках крупнооптовых партий подсолнечного масла. Но, когда из одной машины сначала вылез здоровенный амбал, а следом за ним невысокий, щуплый, немного лысоватый мужичонка, причем оба этих джентельмена были прикованы друг к другу наручниками, стало очевидно, что это отнюдь не простые переговоры. Амбал бесцеремонно дергал своей могучей рукой, поторапливая, таким образом, мелкого мужичка, отчего мужичок этот шатался, как осенний лист на ветру, и морщился от боли. При этом мужичок ласково приговаривал амбалу:

-Петрушенька, осторожнее, ты мне руку оторвешь своей силищей-то!

Когда все многочисленные гости вылезли из кортежа, амбал посмотрел на одного из респектабельных господ и тот просто указал инкрустированной тростью в направлении парадного входа в дом. Все молча двинулись в указанном направлении.

—Сегодня мы собрались здесь, чтобы обсудить, что нам делать с этим человеком,— самый пожилой и респектабельный джентельмен говорил плавно, но твердо,— те убытки, которые он доставил нашему сообществу, да и каждому из нас — очень значительны. Это, что касается финансов. Но он так же нанес нам моральный удар, что, может быть, даже более весомо, чем деньги. Мы говорим о Фортунатове Евгении Степановиче.

При упоминании своего имени, тот самый прикованный наручниками к амбалу мужичок, заерзал на стуле. Было видно, что на этот раз он боится. Что ж, когда-то надо отвечать за махинации, обман, подлоги и мошенничество. Тем временем ведущий сходки открыл небольшой блокнотик и стал зачитывать список обвинений в адрес Фортунатова. Все присутствующие знали наизусть эти обвинения, ведь каждый из этих людей пострадал от действий Евгения Степановича, но порядок требовал соблюдения протокола. Итак, Фортунатов слушал обвинения в свой адрес. Суть их сводилась к следующим пунктам:

1) Фортунатов посмел обмануть собравшихся здесь людей.

2) Он втерся в доверие к присутствующим респектабельным людям, улыбками, ложными бизнес — планами, радужными перспективами упросил этих господ предоставить ему крупные товарные кредиты.

3) Получив огромные партии свежего репчатого лука (сообщество бизнесменов, сидящих за столом в этом доме сейчас, занимались закупкой, выращиванием, хранением и масштабной реализацией репчатого лука), господин Фортунатов и не думал расплачиваться живыми деньгами с поставщиками, а продал все сотни тысяч тонн этого овоща с неприятным запахом двум крупнейшим китайским фирмам по закупке с/х. продукции, по явно заниженной цене.

4) На полученные огромные деньги этот человек попытался скрыться от своих кредиторов в одной маленькой экзотической стране под чужим именем, то есть, как говорится, лечь на дно.

5) При пятом обвинении один из сидящих за столом джентельменов сжал кулаки до побеления костяшек. Сухой язык мини-доклада передавал следующее: Фортунатов Евгений Степанович в процессе переговоров с одним из сидящих за столом, познакомился с дочерью этого бизнесмена, красавицей Эльвирой, тайно от отца девушки назначал ей свидания, читал любовные стихи, писал в ее честь восторженные оды, пел ей песни о любви и всячески воспевал юную леди. В результате этого воспевания юная леди понесла, а сам Фортунатов, испугавшись последствий их тайной связи, попытался так же скрыться.

В обвинении было еще несколько пунктов, но уже не столь значительных. Но все они дополняли образ отпетого мошенника Евгения Степановича. Когда раздался вопрос ведущего совещания, что делать с этим человеком, отец Эльвиры — красавицы, первым заговорил о необходимости «мочить Иуду!», причем, чем быстрее, тем лучше. Многие поддержали папу Эльвиры, и Фортунатов стал совсем маленьким — его карты были очень слабы, и он чувствовал запах могильной земли в воздухе. Обсуждение длилось не очень долго, и тогда слово взял мудрый председатель собрания. То, что он сказал, шокировало многих. А он сказал, что да, этот человек нас обманул, кинул, бесстрашно посчитал нас за идиотов, уговорил нас отдать ему товарные кредиты, ловко продал весь товар, влюбил в себя дочь одного из самых серьезных и уважаемых здесь людей, обрюхатил ее и уже почти скрылся. Но, все-таки, мы его нашли и вывезли из далекой маленькой страны, и вот он сидит здесь, перед нашим судом, и, спросив, какой толк будет от «замачивания» Фортунатова, сам же ответил: никакого! Далее он предложил, что раз Евгений такой оборотистый делец — дать ему не пулю в затылок, а еще денег и товарных кредитов. Собравшиеся задохнулись от возмущения, но по мере того, как говорил седовласый ведущий собрания, их лица смягчались, и в них появлялся интерес.

Прошло несколько лет. К невысокому, с иголочки одетому Фортунатову подошел начальник службы безопасности его компании и передал ему досье с фотографией, при этом начальник службы сказал Евгению Степановичу:

-Этот ловкий бухгалтер увел у вас порядка двух миллионов долларов. Купил на эти деньги оптовые партии промышленного титана в качестве лома, потом продал его, как стратегическое сырье индийской фирме, получив еще около одного миллиона долларов чистой прибыли, потом…

-Достаточно,— перебил его Фортунатов,— достаточно. Я вижу, он принес нам много убытков.

-Будем его сливать?— спросил начальник безопасности.

Евгений Степанович задумался. Он посмотрел на лужайки перед своим особняком, где его красавица жена Эльвира неспешно прогуливалась с их сыном. Он уже давно расплатился со всеми долгами перед теми людьми, что решали его судьбу несколько лет назад, стал сам известным бизнесменом, одним из «луковых королей» бизнеса, имел мощную фирму с многочисленными филиалами по стране и за рубежом, и даже собирался стать депутатом городского совета.

Фортунатов взглянул на фото бухгалтера. На него смотрел лысоватый, не очень красивый, нос картошкой, слегка лопоухий мужичок. Но в глазах этого простодушного мужичка была какая-то хитринка. Евгений Степанович бросил досье на стол и спросил своего главного по безопасности:

-Где он сейчас?

-Он спрятался, и думает — мы не знаем об этом месте. Но я-то знаю, я его вычислил. Так что, сливаем его?

-Нет, не сливаем. Тащи его ко мне на разговор — у меня будет к нему предложение.

-Предложение?— удивился собеседник Фортунатова,— Какое здесь может быть предложение? Какого цвета последний ящик в его жизни он предпочитает?

Евгений Степанович улыбнулся и не ответил. Он уже потерял интерес к разговору. Начальник же службы безопасности уходил, чтобы дать необходимые распоряжения по поимке и доставке бухгалтера из досье для внесения тому непонятного для силовика предложения.