![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
Иногда мы начинали отчаиваться, реже нам становилось страшно среди домов, улиц, в одиноком Городе, которому всё равно.
Мы шептали ему, говорили, даже кричали: "Оживи! Впусти ветер на пустынные перекрёстки, подари немного зелени деревьям, кустам, траве. Дай рассвету позолотить асфальт улиц, пусть лучи этого рассвета отразятся от слепых окон и рассыплются солнечными зайчиками!.."
Город не слышал. Небо оставалось темным, дворы
...Небеса, покрытые розовыми облаками, казались бесконечными. Край солнца уже выглядывал из-за горизонта. "Услышал!.."
Лучи неторопливо расходились от горизонта. Вот один из них подобрался к нашим ногам и осветил лежавшие перед нами развалины. Камни и песок, оставшиеся от Города...
...В тысяче городов на мгновение погас свет, тысячи городов в одно мгновение вздохнули по ушедшему брату...