Да ладно вам)) и не замечала ни пошлости, ни циничности)) шифруетесь?))

Прошу простить, читать не умеем, не видела, что вы написали что это не первое

  

Первый стихотворный опыт, 15 лет

Ночь.

Ни света фонарей,

Ни голосов людей,

Нет больше на Земле.

В газетах нет ложных статей,

Нет в голове глупых идей,

Нет ничего, кроме моей мечты

Она, мечась, кружась в тиши

Проявит смутные следы

Воспоминаний.

И всю ночь,

Меж сном и явью жду,

Что вновь воскресну, оживу,

Услышав голос твой,

Узрев глаза, под куполом бровей.

И нежный взгляд твоих сверкающих очей.

Вдруг найденный сквозь сотни мелочей,

Отысканный в безмолвии серых будней.

Разбудит день,

Придут тепло и свет.

И снова нет людей меня счастливей.

...

Хотя нет, было еще одно, за пару недель до этого:

Темнота ослепляет, оглушает тоска.

Я стою на коленях, пистолет у виска.

Громкий выстрел в ночи

Вдруг нарушит покой.

Будешь помнить меня?

Ну и что, фиг с тобой!

Темнота ослепляет, выстрел чует висок

.....

Пистолет поломался...

Облажался чуток... ))

  

Первое стихотворение — 16 лет

Ты думаешь, что ты неотразим,

Что девушки должны тебя любить.

Относишься же ты к ним как к игрушкам,

Мечтая в жизни сам любимым быть.

Не знаешь ты о том, что есть девчонка,

Готовая хоть жизнь свою отдать

За то, чтоб ты заметил хоть немножко,

Как смотрит на тебя она опять.

Девчонка, для которой ты как сон,

Прекрасный, нежный и такой лучистый.

Девчонка, для которой грубый тон

Взрывает ее сердце на частицы.

Уходишь ты с другой. Опять она,

Не отрываясь, смотрит тебе вслед.

Уходишь ты с другой, а по щекам

Текут слезинки, капая на снег.

  

Своё первое стихотворение я чудом сохранил. А написано оно было в то счастливое время, когда посылали в колхозы на уборку картофеля. Может предистория Вам будет не особенно интересной, но она оказалась толчком к написанию в дальнешем, хотя, системы никогда не было. И так. В 1974 меня "по блату" устроила одна моя знакомая на закрытый завод помошником лаборанта. Сразу было дано предупреждение, что мол, если хочешь получать "большие деньги" — 200р. то, сразу укорачивай свой длинный язык наполовину, ибо старые хрычи — лаборанты, этого не любят. Забегая вперёд, скажу, что и половины вполне хватило для заявления "По собственному желанию". А причиной был вовсе не мой длинный язык (с виду вполне нормальной длины) а специфика работы самой лаболатории и её виликомудрого коллектива завтрешних пенсионеров. Вся их работа, на мой свежий взгляд, мне тогда было двадцать с небольшим, заключалвсь лишь в каждодневном обсуждении мироустройства в основе которого лежит тупость ЦК КПСС и преступное прошлое Кобы. Грузинов тогда в Ростове не очень жаловали, как впрочем, и все остальные национальности из которых собственно и был сляпан на живую нитку весь Советский Союз. Очень скоро я понял, что моя должность — "Помошник лаборанта" не более челм лукавый обман меня доверчивого и исполнительного работника. Точнее мою должность можно было бы назвать — "Помошкик лоборантов" и помощь моя сводилась к каждодневному и неизменному — "Сбегай в магазин". Лаборантов, а их было трое, каждое утро угнетало состояние алкогольного синдрома, лечить который я и помогал им всем. Это утром. К концу рабочего дня, я уже помогал им уползти с работы под традиционное — "Ну... на посошок". Я терпел месяц, два и аж до середины третьего, а потом поинтересовалься, весьма вежливо, на мой взгляд, за какие такие труды праведные уважаемые лаборанты получают не "большие деньги" как у меня —200, а "Очень большие" — 500р? Может за то,что вся титаническая работа только в том и заключается, что бы с утра включить всё оборудование и, самое главное — паяльники. Без паяльников ни как нельзя, поскольку их нужно ещё и подержать какое-то время в канифоли, чтобы напустить характерного дымку — свидетеля напряженной деятельности. Потом я произнёс пламенную речь о том, как должно было бы им быть стыдно за их "трудовую" деятельность, когда Вся страна затянув пояса и челюсти до скрипа зубовного, семимильными шагоми идёт к своему СВЕТЛОМУ БУДУЩЕМУЮ — КОММУНИЗМУ, покоряет просторы вселенной, и сражается на всех фронтах с американскими буржуями и их пособниками по всему миру! Моего запала праведнго гнева хватило минут на десять. Мою речь ни кто не прерывал, а по окончании было спрошено, после жиденьких апплодисментов — "Ты всё сказал"? "Всё на сегодня"— ответил я. На что получил ответ — "Всё не на сегодня, а вообще" Таким образом между мной и коллективом (кстать Коммунистического труда) пробежала чёрная кошка. Поэтому, когда в одно прекрасное утра пришёл САМЫЙ главный лаборант и обрадовав всех — "От нашей лаболатории кому-то нужно ехать в колхоз" я не очень-то удивился когда все перста указующие указали на меня — бунтаря. Ну что делать? Пришлось ехать в колхоз вносить свою скромную лепту в дело строительства — Светлого будущего. Всё бы ничего, но каково же было моё крайнее удивление, когда на другой день я оказался в автобусе, везущего нас на необъятные просторы картофельных полей — среди одних девченок! Двадцать пять, как потом выяснилось... Было от чего приуныть. Ни тебе покурить, ни выпить, да и вообще... Господи Боже, каким же я был наивным! Ну, короче приехали. Обкуренные и все пьяные в стельку! Командировка обещала быть интересной. Да и была с самого начала до тех пор пока тот же автобус не пересёк через месяц проходную нашей "Закрывашкм". Когда, по приезду нас расселили по комнатам, то оказалось, что мне как единственному и неповторимому мужчине места не хватило. Это был первый облом. Вторым было то, что заболела местная повариха и остро встал вопрос — кто будет готовить на всю нашу ораву? И... опять я оказался под перстами указующими всех. Всё дело в том, что пока ехали в кохоз все перезнакомились, поругались, помирились, поделились о своих пристрастиях не забывая при этом о огненной водице. Вот тогда-то вновь подвёл меня мой длинный язык. Дело в том, что к этому времени я уже был поваром 3-его разряда и заливал девчатам какой я классный повар и, если представится возможность, у них есть шанс проглотить языки. Вот... и предоставилась им такая возможность. На кухню из них ни кто не хотел идти ни за какие коврижки. Таким образом я оказался у плиты днём и возле плиты на надувном матраце ночью. Девчонки оказались общительными. Уже через неделю они стамли собираться у меня на кухне и "закинув за воротник" начинали... декламировать... да! стихи! Оказалось, даже, что многие сочиняют и собственные. Какой только я критики не выслушал!!! Дело даже доходило и до — "Сама дура"! Жизнь продолжалась. Я готовил и... жил полноценной жизнью. Командировка мне нравилась всё больше и больше. Спал я, правда, при этом всё меньше и меньше. И, вот, в один прекрасный вечер, когда многие уже исчерпали свой поэтический запас, взоры "поэтэс" обратилмсь на меня. А я что? Я тогда стихов не писал и так прямо об этом и сказал. Но... у меня уже была одна зазноба среди этого сестричества, которая ну ни как не поддавалась на мои поползновения и засев в голове и сердце стимуровала мои и не только умственные возможности. Короче стилул у меня был и мне варя кашу или борщ уже ни куда было не уйти от навязчивых поэтических рифм. В конце-концов под подбадривание со все сторон я тоже "родил" Стихотворение называлось — "Имена"

Наши милые Елены и Алёны

Несравненные красавицы Матрёны

Гордые, изящные Марго

И гибкие как лани Сулико

Томные и полные Маруси

Как они целуются — Господи Иисусе!

Зинаиды, Томы, Катерины

А, страстные любовницы Марины?

А, Любы? Что за прелесть Любы!

Глаза, фигура, а пленительные губы!

А Ксенья, Вика, чем не хороши?

Не их ли целовали кувейтские паши?

Вот такое получилось стихо, которое я читал стоя на кухонной плите и, где одни слушательницы по прочтении хлопали в ладоши а другие закидали меня пластмасовыми тарелками, под гомерический смех первых. В общем продолжение, что бы не рассориться со своей зазнобой я продолжать не стал ипопытался набрать очки стихотворением специально для неё. Хоть вопрос стоит тут о первом стихотворении, но без второго не было бы и первого. Стихотворение так и осталось без названия как и наши дальнейшие отношения.

Женщин много все красивы

Все поделены давно

Многие из них блудливы

Как парнушное кино!

Многие верны до гроба

Их конечно больше всех

и Прекрасная зазноба

Не допустит пошлый грех.

И не допустила. Вот собственно и вся история по написанию первого стихотворения.

  

вот мое первое стихо

Мне хотелось тебя прижать, мне хотелось тебя обмануть...

я хотела тебя не терять. я хотела тебя улыбнуть.

Я хочу, чтобы снова ты жил, я мечтаю о том, чтоб дышал

Чтобы снова касался рукой, чтобы снова меня обнимал.

Чтобы снова смеялся со мной, под луной ты меня целовал.

И как прежде ты был бы живой, и как прежде меня удивлял.

Я хочу, чтобы снова ты был. здесь. со мной. на Земле. навсегда.

Я хочу, чтобы снова лил дождь, я хочу, чтоб кричала гроза.

Я хочу как по лужам с тобой убежать далеко... да никак.

Ты исчез. Ты пропал. Ты ведь мертв. Для кого-то быть может пустяк.

Я все жду. Я кричу. Я молю. Верю я, что ты жив, что ты есть.

Буду ждать я тебя сотни лет, мой любимый, родной человек.

  

Заумное четверостишие, которое я недавно выложил на однои из сайтов, сочиненное мной в четыре года

Карбардуни кикарета

Параруни гарагега

Марабуни марарелла

А и энто стекла смеса

  

А вот мой бред малолетки Тогда "это" казалось гениальным!

Безответная любовь.

Я трепетно и страстно жду минуты,

Чтоб встретиться с тобою вновь.

И в сердце прозвучат такие ноты —

Названье им одно — ЛЮБОВЬ!

Как жаль, что не всегда она взаимна,

Но я давно готова ждать.

Когда в один прекрасный вечер зимний

Смогу его невестой стать.

А может быть, надеюсь я напрасно

И долгими ночами слезы лью.

Но я люблю так трепетно, так страстно,

Что невозможно погасить любовь мою!

15.01.1995.

Весна.

Летят года, как птичья стая.

И все что было — не вернуть.

Снег на полянах снова тает,

Ручьи по улицам бегут.

Вот вновь весна,

И вновь капель звенит,

И птицы с далека уж прилетели.

весна который день в дома стучит

И гонит с улиц зимние метели.

С весной проходят горе и печаль,

Что были нажиты в душе за зиму.

И ничего тебе уже не жаль,

Когда любимый дарит ландышей корзину.

10.03.1996.

Воспоминание.

Я не буду плакать и грустить не буду,

Даже, если далеко весна,

Даже, если снег белеет всюду,

И померкла в сумраке луна.

Только все же жаль мне,

Что прошло то лето,

Пролетело, словно стая птиц

И осталось за горами где-то…

Уж не встретить загорелых лиц.

И песчаный берег с ласковым прибоем

Опустел и умер до весны.

Словно волк голодный с жутким воем

Дует ветер и уносит сны.

Сны о жарком лете, что ушло куда-то,

Сны, где были вместе я и ты.

Лишь потом мы вспомним, что когда-то

Сбылись сокровенные мечты.

16.11.1997.

  

Гениальные стихи!!!

  

решила показать свой древний шедевр

И опять мне не жалко

Ушедшего дня.

Я не жажду подарков

В истоке огня.

Я не фант и не фантик

В лице бытия,

Я не жесткий фанатик

В подчинении зла.

Я — игрушка в течении

Избыточных лет,

Но в погасшем свечении

Есть еще свет.

Я встречаю рассветы,

Провожая закат.

Все немые отпеты,

А слепые горят.

Реставрация рая —

Лицемерие слуг,

Наша сущность босая —

Истощенный досуг.

Неудач постоянство

И цепи вериг

Нацепили на чванство,

Словно мерзкий парик.

Отраженное время

В чьем-то лице —

Неспроста это бремя

всплывает в конце...

  

Ры, а мне последние 4 строчки реально понравились.