хриплый смех провожает нас, махая окровавленным платочком вслед, хриплый смех дерет мне горло, прорываясь наружу.. ты кричишь, а я не слышу, я не реагирую даже тогда, когда твои тонкие пальцы вонзаются мне в плоть, до крови, и тонкие ручейки сбегают вниз, маленькими красными предательницами отмечая наш дальнейший путь..
как в кошмарном сне, мы несемся прочь, прочь от всего, что нас окружает.. мне кажется, что мир раздвоился,реальны только я, ты и эти пули, что несутся нам вслед, эти пули, эти крики, они кажутся мне родным, отдельным существом, существом, таким же, как мы.. таким же изгоем…
ты вскрикиваешь, пригибаешь свою голову, едва прикрытую кепкой, темно-зеленой обычной кепкой, я привык, я знаю, что если она сорвется у тебя с головы, я опять увижу эту копну темно-каштановых вьющихся волос, сводящих меня с ума… но кепка стойкая, и я тоже, и мы ныряем, я дергаю тебя за руку, и мы ныряем за машину, нас сопровождает дробь, ты зажимаешь уши, или пытаешься это сделать.. таких трудов стоит найти твою руку.. мы уйдем, дорогая..
я повторяю это, как заклинание, чувствуя, как ты тихо поскуливаешь, глядя на эту луну, на эти стены гигантских зданий, которых никогда не было в нашем мире.. я помню, как ты убила меня.. я помню многое, и иногда мне кажется, что это все сон.. но я сжимаю твою руку,сжимаю, несмотря на твой страх, несмотря на свою боль, несмотря на смятение пуль, сжимаю, в ожидании конца.. и когда все стихает, я шепчу, тихо-тихо, сам себе…
нас убьют за улыбки..
не за крылья, урх, пернатая тварь, нет, не за крылья, слоновая кость, пернатая тварь, нееет.. нас убьют за улыбки…
и за нашими спинами, за нашими беззащитными такими спинами Город будет встречать свой холодный пустой рассвет…