Детство не вечно.
Артуру недавно исполнилось 16 лет. Ростом и сложением он уже давно опередил всех своих братьев, и даже Люси при его появлении дома не бралась привычно за скалку – она начала побаиваться сына. Однако внутренне Артур ничуть не изменился, не ушёл от того мальчишки-задиры, бегавшем по дорогам Мюнхена и наводящем ужас на всех порядочных жителей. Тем более что «Воры-воробьи» всё ещё существовали, несмотря на то, что троим парням из неё было по пятнадцать, да и Артуру – шестнадцать. Только Наоми исполнилось тринадцать. Вместе с тем компания не превращалась в одну из тех многочисленных тусовок, в которых никто не знает никаких дел, кроме того, как попивать купленное старшим братом пиво, покуривать «травку» и прогуливать карманные деньги в игровых автоматах. Ни у кого даже мысли не возникало как-то переступить эту предопределённую законом черту. Тем не менее именно на «Воров-воробьёв» привычно сваливали все мелкие беды и происшествия.
Лето в этом 1980-том году было на редкость жарким. Кое-какие граждане были счастливыми обладателями кондиционеров – в то время ещё громоздких и несовершенных машин – и сидели по домам, наслаждаясь мнимой прохладой, однако этого нельзя было сказать о шестерых подростках, стоящих возле подъезда и пьющих по очереди лимонад из бутылки.
— Ледяной — зубы стынут, — пожаловался Ганс, передавая бутылку Георгу.
— Радуйся, что хоть это есть, — сердито сказала Наоми. Родители недавно сильно урезали ей карманные расходы, и теперь денег хватило только на этот лимонад. Девочку это, мягко говоря, сердило. – Неужели вы совместно не можете скинуться и купить что-нибудь получше?
— Так, говорите, сколько у кого денег, — сказал Ганс. Парни немедленно вывернули карманы и принялись пересчитывать имеющуюся у них мелочь.
— Пять марок, — первым назвал цифру Альберт.
— Три, — откликнулся Георг.
— Восемь, – сказал Ганс.
— Шесть, — ответил Карл.
— А у тебя, Артур? – Наоми повернулась к Артуру.
Странно, а почему это он раньше не замечал, что она хорошенькая? Она ведь значительно похорошела за последний год.
— Ну, так что? – повторила свой вопрос Наоми.
И оделась забавно. Ей даже идут эти разноцветные дольчики…
— Артур, ты в порядке?
— Что? – он словно очнулся от глубокого сна. – А, да, сейчас. Только не смейтесь, пожалуйста.
Артур разжал руку. На ладони была одна-единственная монета достоинством в марку.
— Итого, у нас 23 марки, — сказал Альберт, лучше всех считавший. — А эта бутылка стоит 25. И как же мы купим?
— Да, я поняла, — ответила Наоми.
— Твои родители дома? – спросил Карл, отличавшийся от всех остальных длинными волосами.
— Нет.
— Может быть, пойдём тогда к тебе? Чего тут торчать?
— Линда дома, — ответила Наоми. – Наябедничает.
— А-а-а-а, ясно, — хором протянули парни.
Линду, младшую сестру Наоми, никто не видел, однако, если верить Наоми, сия особа была неподкупной. Если у других детей молчание можно купить мороженым или шоколадом, то этот трюк с ней не проходил.
— И почему твои родители верят этой мелочи? – спросил Ганс.
— Вот такие они, — вздохнула Наоми. – А если вы ещё раз появитесь у меня, мне запретят показываться на улице.
— Жаль, — сказал Георг. Все умолкли.
— Который час? – спросил Артур.
— Половина четвёртого, — ответила Наоми.
Артур снова взглянул на неё, и снова мысленно отметил, как она сегодня хорошо выглядит. Странно, вроде бы так жарко, а его знобит. Или это от лимонада?
— Я обещал к этому времени идти домой, — сказал Артур.
Все недоумённо посмотрели на него. Наоми пощёлкала у него перед носом пальцами.
— Ты в порядке? – спросила она. – С какой это поры ты чего-то обещаешь взрослым?
— Да я не матери обещал, а Яну, — ответил Артур. – Ну не могу я его подвести.
Тогда ладно, — смягчилась Наоми, дружески хлопая его по плечу. – Бывай, друг.
Она повернулась к остальным.
— А знаете, у меня есть предложение. В одной кафешке работает моя тётя, может быть пойдём туда?
— Отличная идея! – согласился с ней Ганс. – Тогда пойдём. Артур, пока!
Артур стоял и молча наблюдал за тем, как они уходят. Да что же это с ним сегодня? Он вспомнил странное волнение, когда Наоми хлопнула его по плечу и назвала другом. И почему она не выходит у него из головы? Раньше он относился к ней так же, как и ко всем остальным своим друзьям, даже не делая скидки на то, что она девочка. Впрочем, Наоми успела серьёзно измениться с момента их первой встречи.
«Мне нужно побыть одному», — принял Артур нестандартное для себя решение (вообще-то он презирал одиночество) и пошёл в дом. Дома практически никого не было: Люси на работе (два года назад отца Артура арестовали и приговорили к тридцати годам, и теперь Люси приходилось кормить семью), малышня где-то на улице, Франц на заработках. Дома был только Себастьян — он был занят какой-то статьёй, которые всё время отсылал в журналы – это был его заработок. Артур зашёл в комнату, которую он делил с Рудольфом, сел на кровать, уткнулся лицом в колени. Задумался. Мысли текли в голове, практически не задевая сознания и не принимая чёткой формы.
— Неужели ты плачешь? – раздался над его головой голос Себастьяна.
— Нет, — ответил Артур, даже не поглядев на брата.
— Так в чём же проблема?
— С чего ты взял, что у меня проблемы?
— Когда у тебя проблемы, ты всегда так делаешь. Я это уже давно заметил. Тебя кто-то побил?
— Нет.
— Поссорился с кем-то?
— Нет.
— Тебе плохо?
— Нет.
— Но ведь всё равно что-то случилось?
— Нет.
— А вот теперь ты обманываешь, Артур. Если не хочешь говорить правду – скажи это прямо, и я отстану.
Артур посмотрел на старшего брата.
— Неужели ты влюбился? – задумчиво не то спросил, не то просто сказал Себастьян.
— С какой это радости тебе такое пришло в голову? – рассердился Артур.
— Я вижу это по твоим глазам.
Себастьян немного помолчал, затем добавил:
— Ладно, не буду расспрашивать тебя, раз ты не хочешь говорить. Но если будут проблемы – обращайся.
Хлопнула дверь. Артур тяжело вздохнул. Обычно он во всём доверял Себастьяну—брат был единственным человеком, который всегда мог помочь, но вот теперь что-то удерживало его от откровенности. С этой неожиданной проблемой ему придётся разбираться самому.
— А где все остальные? — спросил Артур у Георга.
— Ганс наказан, под домашним арестом, — начал перечислять Георг. – Карл уехал в Дрезден к родственникам, у Альберта сегодня соревнования, а Наоми больна.
— Чем? – поинтересовался он.
— Ангиной, кажется. Не знаю, я у неё не спрашивал. Кстати, я сегодня при деньгах.
— И какие есть предложения?
— Может, пойдём в парк, возьмём напрокат ролики?
— Отличная идея! – согласился Артур.
Парк, располагавшийся неподалёку, был просто идеальным местом для ролистов и влюблённых: взрослых нет – через этот парк никто не ходил, много ровных дорожек, а в случае чего и спрятаться нетрудно. Разумеется, там был организован и не совсем законный бизнес – давали напрокат ролики за бросовую цену (десять марок в час). И вот десять минут спустя Артур и Георг уже обкатывали дорожки парка.
— Ну и как там твоя мамаша? – спросил Георг.
— Бесится помаленьку, — ответил Артур. – Её всё равно целыми днями нет.
— Везучий ты. А у меня мама с сёстрами всегда дома. Только придёшь – тут же начинается старая песня, какой я нехороший, что заставил их всех волноваться.
Из-за поворота лихо вырулила девушка лет четырнадцати. Она затормозила рядом с Георгом.
— Привет, Георг.
— Привет, Сандра.
Они поцеловались.
— Это что, твоя девушка? – спросил Артур.
— Да.
— Странно, что-то я её раньше не видел.
— Так она только две недели назад из Аахена приехала.
— И ты уже?
— Артур, а почему ты не познакомишь нас со своей девушкой?
— Ну, у меня её нет…
— Ты чего, отстаёшь от жизни! В твоём возрасте некоторые уже мужчинами становятся, — сказала Сандра. – Да и ты, если захочешь, можешь запросто любую девчонку заполучить…
— И тебя тоже? – поинтересовался Георг.
— Нет, только не меня.
— А то, знаешь ли, у нас уже все девчонками обзавелись. Даже у Ганса есть Наоми…
— Что??? – ужаснулся Артур.
— Ну, они не встречаются, но Ганс говорил мне, что собирается закадрить её. Ты же знаешь, как он это делает. Так что они скоро будут вместе.
Новость не укладывалась в голове Артура. Однако он знал, что Ганс и в самом деле ещё тот ловелас. И что же, теперь у Артура нет никаких шансов?