![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() ![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() |
![]() ![]() |
![]() ![]() ![]() |
![]() |
Никто, никто так не ценит лёгкость крепких ног и послушность молодых мышц, как человек, прикованный в коляске.
Пусть инвалид воспоёт чудо бега и тела.
Пусть слепой человек выступит в защиту красоты.
Он в чёрных очках — это для нас, ему солнце совсем не мешает. Аккуратно шагает, назойливо стуча металлической палкой по асфальту. Почему не надеть на острый металл мягкую резину? Нельзя, никак нельзя. Резина убьёт звук, а звук — это всё, что осталось у слепого человека, чтобы ощущать мир дальше протянутой руки. Стукнет палка о камень, полетит звук трогать всё вокруг, отражаться от твёрдых вертикалей. Слепой чутко выслушает эхо и узнает — вот стена, а в ней открытая дверь. Это так полезно в мире тьмы — уметь находить открытые двери! Нельзя резину надевать на металл, нельзя носить кепку с длинным козырьком — запутает прилетающие звуки. Слепой человек видит звуком и эхом — как дельфин, как летучая мышь. Звуки говорят с ним, рисуют мир прозрачными скупыми штрихами.
Для слепого птичья песня — яркий цветок в темноте.
О, если б звуки нанизать на свет. Ах, как поёт невидимый певец.
Как он божественно красив. Не видишь, зрячий? Ты слеп как крот.
Ноги твоей молодости не бегут, смеясь, по траве? Бедняга."