Литературный портал / начальце

Автор: Дарин, Отправлено: 19-10-2012 03:03.

-Я боюсь.. я .. боюсь.. — сказал сам себе Боевой Нож, осторожно ступая по каменным стенам вглубь темного глубокого колодца. Слова гулко ударялись о стены и падали вниз. — Я определенно боюсь. — настойчиво повторил он, спускаясь шаг за шагом.
Сверху, наверху, на земле, где-то там, позади, он оставил голубое безжалостное небо над Аристо и молчание умирающей матери под свист летящих в нее камней, где-то там, позади, он оставил обломки своей стабильности, свою умершую уверенность в завтрашнем дне… теперь ему нужно было углубиться в эту темноту колодца, позволить себе глотнуть одиночества, уснуть в объятиях так любезно принявшего его неизвестного…
Боевому Ножу было страшно, невыносимо страшно.
Утро началось не с холодных ладоней солнца, так и не спустившегося в этот колодец, и даже не с испуга, пригревшегося у него в душе. Это было просто ощущение. Ощущение чего-то такого, что было немножко странным. Полукровка привык к одиночеству, поэтому присутствие — или, вернее, предчувствие присутствия –иных существ мигом заставило его вскочить на ноги.
Перед ним виднелись двое. Едва они сделали первое движение по направлению к его насторожившейся фигуре, как страх взял над ним верх.
Ничего не понимающий, полубезумный от страха Боевой Нож мог только хлопать ресницами, то и дело скрывая от этих серо-стальных уверенных глаз свои карие испуганные глазищи. Он даже не уловил суть разговора между этими тремя.Все, что он смог сделать — это молчать. И не отрывать взгляда от высокой стройной женщины, от ее вьющихся темных волос и странной обреченности взгляда.
Наверное, он уже тогда понимал, что она навсегда останется для него загадкой…

Когда они выяснили, что этот тощий темноволосый ворон с идиотской аристовской прической просто искал воду, Роса засмеялся и сказал:
— Урх, давай оставим! — и, наклонив голову набок, посмотрел на Урх.
Так Боевой Нож загремел в Племя Пернатых Тварей.

Боевой Нож стал чуть ли не самым ценным приобретением для Урх. Обычно воронам очень сложно сломать или хоть как-то повредить крылья без их желания.
Женская половина воронов имела преимущество перед мужской — они умели прятать крылья. Никто не знал, куда они это делали, но факт оставался фактом. А Боевой Нож был уникален. Первым доказательством уникальности был тот аспект, что он родился — в прямом смысле этого слова — в Аристо, без всяких вмешательств с воронской стороны.
Нет, вмешательство, конечно, имело место, но когда-то очень давно. С полукровками такое случается. Один Каменный Кулак чего стоит. В общем, в тихой семье в городе Аристо родилось дитятко с крыльями. Начало расти. Все такое общительное, до безобразия. Его, естественно, всячески прятали — Аристо, как-никак. Там с полукровками сложно. Когда же Боевой Нож дожил до определенного возраста и прятать его стало невозможно, его мама оттяпала ему крылья по самое небалуйся. И стала эта душа компании редкостным мудаком, эдаким мелким тираном. А дня за три до того момента, как вышеупомянутые крылья отрасли заново и вырвались наружу — а росли они почему-то скрытыми от чужих глаз — он стал опять душой компании. И эта «приятная» процедура повторялась у Боевого Ножа вплоть до его семнадцатилетия. Когда ему пришла в голову мысль полетать...
Умение обходиться без крыльев сделало его незаменимым для Урх созданием. Универсальный шпион — вот кем он для нее стал.

Племя Пернатых Тварей имело странную структуру для организации революционного толка того времени. Главным был Капитан. После него шли двое — старший Советник( варх’гоновская традиция), которому подчинялись Жрецы Огня (воронская традиция), самые опасные из собравшихся полукровок, и младший советник, который следил за Лейтенантами и подчинявшимися им военачальникам. Каждому военачальнику и некоторым особо отличившимся лейтенантам подчинялось некоторое количество наемников, классической воронской романтично настроенной молодежи.
Господа военачальники попадали в категорию "молодняк" и, в принципе, не являлись чем-то очень страшным, суровым и чаще всего не воспринимались всерьез. Урх, занявшая пост Кэпа, была сильно озабочена своей репутацией, желанием запугать все остальное население родного мира и категорически была уверена в правильности утверждения: "Лучшая защита— это нападение".
Чтобы их всегда узнавали, она продумала все: начиная от парадной формы и заканчивая отличительным знаком. Теперь каждому, кого она принимала в Племя, она выдавала серьгу, впоследствии, один вид этой серьги у кого-нибудь в ухе, автоматически добавлял авторитета и пару-тройку размеров груди, если речь шла о женском поле.
Урх приложила массу усилий, чтобы затащить в Племя как можно больше отщепенцев. Если надо было делать вид, что рада их присутствию— она делала это. Если надо было врать— она врала. Рядом с собой она поставила двоих— едва знакомую ее старым приятелям белую ворону Келис в качестве старшего Советника, и старую знакомую по имени Йорх в качестве младшего. Келис была из рода аристократов среди белых воронов, выросшая в тепличных условиях, и хорошо разбиралась в местной политике. Причины Йорх для присоединения к Племени были вообще никому неизвестны и, в принципе, для всех остались загадкой. Племя стояло на двух ногах— вполне крепко, а корнями его были тщательно распределенные усилия набранных полукровок.
Из старого состава, когда-то собравшегося и давно знакомого, в разряд сильных загремели Рубиновый Палец, Ветер, Роса и Смеющийся. Слоновую Кость и №8 суровый Кэп списала в лейтенанты. Сразу же после этого, она приложила все усилия, чтобы найти новеньких. Как можно больше. В ход пошло все: слухи, разведка, даже был период листовок и прокламаций. Результатом стало появление таких одиозных "силачей" и "конкретных отморозков", как Юродь, гордая обладательница седой шевелюры и отвратительного характера, Чешуйчатокрылый, получивший свое имя из-за отсутствия у воронов слова "рукокрылый", славный малый по имени Пурпурный, гордый обладатель искусственной руки и пристрастия к пурпурному цвету, да абсолютно бесполезный лейтенант по имени Палач, концентрировано влюбленный в смерть.
Надо сказать, в мире, в коем происходит действие, боги были странным, смешным и несуразным явлением. Вороны постоянно поклонялись фиг пойми чему, варх'гоны верили в Ярхе. Но вокруг то и дело попадались существа, настаивающие на своем божественном происхождении. Одного из них черные вороны держали в клетке на площади. А самым страшным было то, что на проверку все заявившие о себе боги, ими и оказывались. И если ты убивал бога, то и явление, за которое этот бог отвечал, тоже исчезало. Поэтому пристрастие Палача, прозванного так за капюшон, который он вечно таскал с собой, к смерти, было вполне адекватным и вполне нормальным в данной реальности.
Урх прикладывала неимоверное усилие, чтобы привлечь соратников. Разве что не устраивала митингов, радиовещания, рекламы на ТВ и праздничных шествий. В ход шло все, вплоть до негласной обязанности каждого новоприбывшего притащить за собой эдакий "своеобразный хвост".И ее усилия принесли плоды. Время от времени, они обнаруживали то одного, то другого полукровку возле своего колодца. Колодец свой они все время считали крайне хорошо спрятанным и ну очень незаметным, и только Слоновая Кость, выбравшись наружу и глядя на него издалека, хватался за голову в ужасе.
А однажды они заметили на холме странного персонажа, невысокого, без крыльев, в помятом плаще варх'гоновского покроя и в тяжелых ботинках. Собственно, он и стоял на том самом месте, где обычно Слоновую Кость настигал приступ болезни "лицодлань". Так как тетя Йорх производила впечатление наиболее адекватной среди всего этого сброда, ее отправили с дипломатической миссией. А следом отправилось подкрепление в виде нескольких "отморозков". Но единственный фактор, который они не учли, это нервы полукровок, напрямую связанные с их отклонениями от нормы. А следовательно, Йорх получила по полной программе.
Полукровка по имени Без Домный стоял на холме, засунув руки в карманы драного старого пальто. И ни один мускул не дрогнул у него на лице, когда Йорх, рухнув на колени, приходила в себя от только что увиденного.
— Что это было? — прохрипела она.
Он пожал плечами.
— Воспоминания детства.
Йорх поднялась на ноги.
— Детства? Два надвигающихся явных мертвяка — воспоминания детства? Ты где жил?
— Ублюдок.
— Что?
— Ты забыла добавить — ублюдок.
Йорх поморщилась.
— Мы не употребляем таких слов.
— Да? — удивился он и закатал правый рукав. — Видишь? — на руке чернел огромный синяк. — Может, белые вороны еще и камнями не кидаются?
Йорх наклонила голову набок.
— Полукровка?
Тот кивнул. Йорх улыбнулась и выпустила когти.
— Мы приглашаем тебя в гости.
— Хочется верить. — хмыкнул полукровка, разглядев приближающихся Тварей.

У Без Домного родители были чистокровными Закатными Птицами. И прапрадед черный ворон. Но родители у него были особенные. А именно — мертвые. Однажды они ушли и оставили его дома. А вечером… вечером вернулись, источая этот жуткий запах и демонстрируя свои свежие раны. Мягко говоря, у веселого и доброжелательного Без Домного был шок. Странно еще, что у него не покраснели крылья. С тех пор… с тех пор у него слишком сильные воспоминания. И вспоминать он не любит.

Без Домный сидел на кухне и пил горячий чай, крепко обнимая кружку ладонями. Напротив него сидела Йорх, рядом стояла Урх. Чуть дальше, у плиты, стоял Боевой Нож.
Сделав перерыв в процессе жадного поглощения чая, он, не отрывавший внимательного взгляда от сидящих перед ним, произнес своим тихим глубоким голосом:
— А вы, значит, собираете полукровок?
Внимательный цепкий взгляд его сигнализировал о быстрой работе его мозга.
Урх кивнула. Несколько минут Без Домный жадно пил чай большими глотками, после чего продолжил:
— Я знаю одного. Он слепой, но все видит.
Йорх и Урх переглянулись.
— Если хотите, я оставлю вам адрес.
Йорх осторожно сказала:
— Он точно полукровка?
Без Домный тихо засмеялся в кружку:
— Конечно, да! У него волосы цвета огня, не отливающие металлическим блеском, белые крылья и отнюдь не хрупкое телосложение. Это говорит о том, что в нем смешались как минимум кровь белого ворона и кровь зверолюда. Это я… так, примостился.. — добавил он и помрачнел.
— Но ты же..
— Со способностями? — приподнял он голову и исподлобья посмотрел на Йорх. — но я полукровка не по рождению, просто так легли карты. Все дело в этом проклятом году, который был 19 лет назад. Год, когда Смерть сошла с ума. — он невесело усмехнулся. — Как видите, мне тоже немного досталось.
Неловкое молчание нарушил Боевой Нож.
— Ты уверен, что не хочешь есть?
Без Домный улыбнулся и тихо сказал:
— Да, надо бы. На дорожку.
Йорх нахмурилась:
— Адрес?
-Я же сказал — оставлю, когда буду уходить.
Урх поднялась.
— Лучше оставь сейчас, ибо ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. — сказала она и положила перед ним серьгу. — Это твой выбор. Если захочешь — можешь просто остаться. Если захочешь — уйдешь. А можешь одеть серьгу и стать одним из нас. Но в любом случае тебя будут рады видеть.
Без Домный заворожено смотрел на серьгу с минуту, после чего сказал:
— Моего друга зовут Слепец. Но я его знаю как Главу. — карие глаза его медленно поднялись и встретились с глазами Урх.
— Его тут тоже будут рады видеть?
Урх кивнула.
— Я знала его, пока он был зрячим.— она не лгала. После разгрома первого дома, Урх и Йорх действительно были в одной деревне. И жили по соседству с неким Главой.
— Понятно. — кивнул Без Домный и взял серьгу. — Куда он, туда и я.
На плечо ему упало несколько капель крови, пока он ее одевал.
В тот же день они отправились в путь.

Деревня располагалась недалеко от морай'векского центра вселенной— то бишь, от к'Хатума. Так как у Йорх братом был некий Эол, идеолог морай'векского принципа верности славной полной бутылке и хороший друг некоего Киберпанка, то царил там бардак и всем все было параллельно. Вот только М'ьере туда ходить было нельзя— не пускали. По большей части, там жили все, кто так или иначе проходил военслужбу под началом у Яра Хагеля. Налицо тесная связь. А Яру было плевать, есть крылья, нет крыльев, серьга в ухе, серьга в носу, лишняя пара рук, сверхспособности— ему все это было до лампочки. Прибывший из материнского мира, он всех делил на две категории:свои и не свои.
Дом стоял на отшибе, маленький, одноэтажный, с красной крышей и крыльцом, к которому вело несколько ступенек. Весь вид его как будто бы говорил: "моя хата с краю. Я вообще тут нечаянно".
Йорх и Урх стояли внизу, пока Без Домный поднимался вверх по ступеням. Йорх слегка наклонилась к Урх и произнесла:
— Интересно, он нас вспомнит?
Та пожала плечами. Без Домный на крыльце беспомощно оглянулся и постучал в дверь.
Дверь открылась не сразу. Облаченный в длинное старое пальто Без Домный понуро стоял у двери, засунув руки в карманы. На плече — правом — блестела новенькая нашивка. Он вздрогнул, когда бесшумно открылась дверь, на пороге показался светловолосый невысокий ворон с белыми, бесцветными глазами без зрачков, снаряженный в стандартный для мора'йвека костюмчик. Голос у Главы был низкий и ультимативно спокойный:
— Можешь не говорить, я и так вижу.
Без Домный понуро опустил голову, улыбнувшись уголками губ.
— Быстро же ты сдался. А так красноречиво отнекивался все время. Что же тебе посулили эти?
Без Домный, открыто улыбаясь, вскинул голову и посмотрел в подернутые белесой пленкой глаза Главы.
— Меня там рады будут видеть.
— Я вижу. — серьезно кивнул Глава. — Кто на этот раз?
— Они. — просто сказал Без Домный и отступил в сторону. На мгновение ему показалось, что Глава помрачнел. Но нет; он просто посторонился, давая дорогу, и сказал:
— Ну заходите, гости дорогие.
Йорх и Урх двинулись к дому.

— Я не ожидал увидеть вас так скоро. — сказал Слепец, наливая им какой-то темный чай, настоянный на травах. Без Домному же он чуть ли не с порога выдал полную тарелку типичной мора'йвекской еды— то есть, дымящегося мяса. Йорх и Урх сидели рядом за большим дубовым столом.
— Что же привело вас в мое мора’йвекское логово?
Без Домный активно зашевелил челюстьми, чтобы ответить на его вопрос, но Глава его опередил.
— Надеюсь, хоть вы его откормите. А то в прошлых организациях никто на это не обращал внимания.
Урх молча кивнула, внимательно изучая бесстрастное лицо Главы.
— Я прослежу. — пообещала Йорх.
— Тебе-то я верю, но проследит ли она? Хотя бы за тем, чтобы его не обижали?
— Ни тебя, ни его никто обижать не будет. — серьезно сказала Урх.
— Даже так? — нахмурился Глава.
Без Домный поспешил вмешаться в разговор.
— Помнишь правило — куда ты, туда и я.
Глава кивнул, не отнимая взгляда от лица Урх.
— Помню. Но прежде чем что-то решать, я улажу свои проблемы. Например, продам этот дом.
Продал он его самому Эолу.

Где-то через неделю он пришел с чемоданами и громко сказал:
— Серьгу. Я пришел.
Психопат выбежал из комнаты с серьгой, зажатой в руке. Подбежав к Главе, он протянул ему серьгу на наивно раскрытой ладони. Слепец молча взял серьгу и с бесстрастным выражением лица вдел ее в ухо.
Слепцу досталась незавидная участь: он был очень ответственен, и поэтому добрая кровожадная тетя Урх вечно складывала на него задания из серии:"А сегодня я хочу, чтобы у меня в Племени был вооот такой крутой полукровка!"
И Слепец шел за вооот таким крутым полукровкой.
Слепцу доставались исключительные персонажи, то он приводил разочаровавшегося в жизни кузнеца по имени Скала, темноволосого и зеленоглазого, то желтоглазую и желтоволосую телепатку, прозванную Желтой Травой, дочь учителя самого воронского Прорицателя, то Вепря,славного парня, по совместительству больного синдромом оборотничества. А однажды Глава привел в Племя беду. Беду звали Стремительная Стрела и он был красив, как девчонка, и бесполезен, как мальчишка. Стремительная Стрела был дивен и превратил всю жизнь в Племени в сплошное веселье. А лучшим его другом стал Боевой Нож. У Стремительной Стрелы, самого обычного черного ворона, было одно единственное отклонение, сначала незаметное ни для кого, а потом все-таки выползшее наружу.

«И что такого.. Ну примерил я ее лифчик, что в этом такого?» — зло думал Стремительная Стрела, стоя в лесу и срывая свою злость на полене посредством стрел и лука. Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, он заметил белого ворона, слепого, ибо глаза его были затянуты какой-то белесо-голубой пленкой, и застыл в изумлении, спустив тетиву.
— Хорошо стреляешь. — улыбнулся Слепец. Стремительная Стрела пробормотал:
— Спасибо. — и посмотрел на полено. Стрела расщепила его ровно пополам — насквозь. Ворон приподнял вверх брови и обернулся — но сзади уже никого не было.
Некоторое время спустя черный ворон по имени Стремительная Стрела присоединился к Пернатым Тварям.
Месяцем спустя он стал военачальником. Как и Слепец.
Со Слепцом он больше не разговаривал.