А что разлука — окурок в виски. Сухой остаток июльской пыли и резь в глазах. Не так уж больно терять рассудок беспечной дрянью, на двух изысканных мной языках.
И если ложь обводным каналом сжимает горло до хрипа в нём, тебе прийдется, чуть выгнув спину, скулить от гнева и верить...
Днём, когда измена камин погасит, задует вихрем фитиль лампад, печаль отпустит удушья вожжи...
Незаслуживший других наград, стирать испачканый кровью китель, навылет в руку и финка в бок. Но китель — чёрт с ним, а сука память — твой вечный снайпер. И бьет в висок.
Все эти шахматы в постели, экранизация Камю — моё стремленье, в самом деле, тебе сказать, что я люблю...
«Люблю дымок спаленной жнивы...» Ах, это Лермонтов. Пардон. Ты так наивна и игрива. Почти не путаешь имён.
Твоя изящная атака, оборонительный заслон — а в сущности простая драка. Известная нам с тех времен, когда делили власть и ложе, казну и войско, день и ночь. Твой стон мурашками по коже сбегает от соблазна прочь.
В тобою сочиненном списке моё ты имя зачеркнешь. Да, мы влюбились по ошибке, но с идиотов, что возмешь?
Китайский синий шелк с арабскими костями, шумит шатен камыш по краешку воды. Я окунаюсь в сон, я в грезы погружаюсь, и именно туда...
...ведут твои следы.