В городе был гидролизный завод, который делал из опилок спирт и даже глюкозу, о чем нам рассказывали на уроках в школе и один раз на экскурсии на данном заводе. Это было достижением науки и обещало внести в нашу жизнь много полезного благодаря химии.

Завод усиленно охранялся, особенно со стороны проходной и пожарной каланчи, с которой обозревали округу крепкие мужики с карабинами и в форме. Но вот со стороны реки Тарайки в заборе ежедневно образовывались дыры – народ ходил с работы и на работу напрямую, а через проходную ходили начальники, которых на проходной не проверяли.

Простые люди спирт несли в бидончиках через дыры в заборе, а начальники – в грелках через проходную. Простые люди несли спирт обычный, а начальники – медицинский. Спирт подкрашивался клюквенным соком, и стоял он дома в граненых графинах, украшая стол. Его пили в чистом и разведенном виде.

Город пользовался достижениями промышленности практически на каждом предприятии: c лесозавода несли доски и мебель в разобранном виде, хотя официально завод мебель не выпускал, с гидролки – спирт, с текстилки – ткань, накрученную на тело под платье ткачих, с мясокомбината кидали колбасу в мешках через забор и на барахолке можно было купить хромовую кожу с кожевенного завода.

Конечно, охрана старалась предотвращать подобные явления, и даже иногда кого-нибудь убивали на заборах стрелки, но это не пугало, просто все нужно было делать четко и продуманно. Народ верил в удачу.

Один раз в месяц городу «кидали кость» – на городской рынок привозили пару машин с ящиками денатурата – технического ядовитого спирта, который народ ласково называл «гамыра». Денатурат официально продавали для заправки керогазов, которые еще были кое у кого, но народ знал, что гамыру можно пить, несмотря на то, что, на этикетке красовался череп с двумя костями. А так как она продавалась за копейки по сравнению с водкой, то у ларька мгновенно собиралась гигантская толпа, и не было никакого порядка: бились отчаянно за право получения двух бутылок в одни руки. Гамыру привозили тайно, как деньги в банк, разгружали очень быстро и закрывался ларек изнутри и снаружи, продавцы работали как в танке: ларек был обит железом и усилен решетками арматуры. Это делалось не зря, люди залезали на ларек, чтобы их не раздавили в толпе и, свесившись вниз головой, покупали заветные розоватые или синие бутылки, в зависимости от цвета красителя.

Через два-три дня местная газета публиковала сводки умерших, ослепших и заболевших, но ведь живых оставалось подавляющее большинство, примерно 99%, как во время голосования на выборах в советские времена.

В обычные дни народ поили бражкой или «медком» в ларьках на том же базаре. Народ веселился.