Литературный портал / Троица :: Версия для печати

Автор: Дарин, Отправлено: 12-05-2009 18:28.

Иногда мне кажется, что я их не помню. Не помню ни одного из них. Может, именно поэтому я записываю все свои воспоминания? все эти клочки, обрывки, смутные образы, возникающие у меня в голове...
С каждым днем они все дальше от меня. Того и гляди, скоро начнут снится. Я боюсь этих будущих снов. Боюсь — потому что мне будет сложно просыпаться. Каждый такой сон — как шаг к могиле. Тогда он останется здесь один.
Нет.
Не хочу об этом думать.

Сегодня я испортил много салфеток. Я не мог подобрать слов. Все они были такими пустыми... О боги, если бы я мог рисовать! Все было бы куда проще...

Троица

Если подумать, мы всегда ходили втроем. Все племя делилось если не на пары, то на тройки. У Стальной Змеи был Рука. У Огненного Дождя — БезДомный. У Аметистового Солнца — Синяя Звезда. Даже у Урх были Келис и Йорх. У всех был кто-то, кто держал их, удерживал от самого страшного — красных крыльев, полного безумия.
Все ходили троицами. Но самой странной были мы — Страшный Зверь, Стукнутый и я, ваш покорный слуга. Когда все стало слишком тяжелым для меня, когда Семнадцатилетняя и Стремительная Стрела взяли под свое крыло Дохлого Номера, я пристал к этим двум.
Страшный Зверь был тощий, бледный, и он никогда не спал. Ему было все равно, он плевал на все наши налеты. Только Йорх еще имела для него какое-то значение. Он ухаживал за ней — дарил ей ожерелья из черепков фей. Стоило ей исчезнуть — и он ушел. Все развалилось с ее исчезновением.
Стукнутого звали Фей. Он был наполовину феей. Это было так смешно... Это было так забавно. Зеленоволосый, флегматичный, почти всегда пьяный Стукнутый был балластом. Ни он, ни Страшный Зверь не выпускались на поле боя. От них Племени не было никакой пользы.
Кто знает, может, я тоже не хотел быть полезным?
Смерть Меча тогда меня просто доконала...

Мы жили в коридорах. Мы бродили по ним, вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад... и молчали. Стукнутый иногда пускал бутылку по кругу, я иногда засыпал на потолке. Проблемы с гравитацией были моей болью. Мне нельзя было пить — я путал верх и низ. Все Племя смеялось — а Стукнутому было все равно. Все Племя хотело изменить мир — а мы перематывали время. Перематывали, перематывали и перематывали.
Я не знаю как, но ни Стукнутый, ни Страшный зверь не попали под взрывную волну, которая стерла наше Племя с лица земли. Я не знаю. И даже не хочу знать. Не хочу знать цены за дальнейшую жизнь без племени. Не хочу знать.
Из нас, вернувшихся, в живых осталось только двое. И этого мне вполне достаточно. Достаточно, чтобы попробовать не сойти с ума.
Интересно, почему я сменил темные цвета на светлые? Почему я присоединился именно к этим двум?
Может, мне было слегка обидно, когда мой друг, темноволосый, тонкий, красивый Стремительная Стрела, лучший лучник в нашем Племени, вдруг подружился с наглым Дохлым Номером. Может, все было как раз именно так. Может...
Теперь я никогда не узнаю этого.
Все, что я могу — это вспоминать...

Вспоминать эти коридоры, задернутые тканью, освещенные разноцветными светильниками, вспоминать это многоэтажное подземелье, стенах которого были окна. Во снах я уже брожу по ним, по этим пустующим комнатам, трогаю руками пыльные формы Жрецов Огня, провожу пальцем по забытым Плачущей Птицей кружкам... Это грустно, это очень грустно — просыпаться, когда в твоих ушах еще отдается эхо собственных гулких шагов по этим старым пыльным коридорам с истлевшей тканью на стенах...
Говорят, ищейка нашей квартирной хозяйки проверял наши слова.
Я не хочу даже спрашивать — как. И что он там увидел. Это будет слишком больно.
Иногда мне кажется, что я касаюсь их мертвых лиц словами, касаюсь едва заметно, легко, как перышком.
Иногда мне кажется, что каждое мое слово бьет их, наваливается на них, хоронит их под собой...
Когда №8 прыгнула вниз с крыши в этом городе, ее тела не нашли. Только маленькую горсть пыли.
Мне кажется, Он опять знает больше, чем мы все, вместе взятые. Но я боюсь спрашивать. Мне страшно.
Мне страшно, когда я беру в руки нож. Я боюсь себя. Кем я был и чем я стал? Я не знаю. Я просто боюсь.

Различие между прошлым и будущим подобно гигантской пропасти. Различие между цветными двойками и тройками Племени и черно-белыми одиночками Города слишком сильно. Оно настолько сильно, что иногда мне больно дышать.
Сегодня он придет за мной не один. Я это чувствую. Я это знаю.
И это больно.

Все было совсем не так. Я пишу эту строчку, и ощущаю, как вода стекает по моим щекам.
Все было гораздо веселее.
Наверное.