Он пугливо озираясь шел по темному переулку. Трое незаметно подошли из-за спины.
-Эй, паренек, остановись. Будем дружить?
Он попятился. Зрачки расширились от страха. Дрожащим голосом залопотал:
— Дружить? Давайте…А как это?
Трое глумливо засмеялись.
-Значит подружимся…Да, Дружок?
Он неуверенно кивнул. Попятился.
Раздались звуки растегиваемых ширинок. Он закричал. Потом замычал. А потом замолчал…
— Друг…Сладкий дружок…Какая она у него мягкая…
-Да, Фармазон, хорошая штука дружба…С кичмана так не дружили…
Трое весело засмеялись.
Малыш играл в песочнице. Он и Мишутка. Мишутка, правда не играл, а лишь смотрел на песчаный замок глазками-пуговицами. К песочнице подошел усатый дядя.
-Привет, малыш.
Малыш улыбнулся:
-Здлавствуйте, дядя.
Дядя улыбнулся в ответ:
-Малыш, играешь?
-Нет, дядя! Я Мишутке строю домик.
Дядя присел на корточки, искоса посматривая на мальчика.
Малыш продолжал строить замок.
-Малыш, это Мишутка? Да?
-Да, Дядя, это мой длуг — мишутка. Он медведь.
Дядя подал малышу белоснежную ладонь с идеальными ногтями:
-А я дядя Паша…А твое имя , Малыш?
-А я Антошка.
-Давай дружить!
-Давай, дядя Паша…Буим длужить.
Дядя Паша погладил Антошку по белокурой головке, потом по плечам.
-Антошка…А ты конфетки любишь?
— Люблю. У меня мама ледко конфетки дает. Она алкаша. Они вкусные.
-Да, вкусные.
Дядя паша достал из кармана конфетку и дал малышу. Глаза малыша загорелись.
-Нравится!
Малыш прочмокал:
-Ааахаа…
-А на бибике любишь кататься?
Малыш, доев конфету:
-Да. А у тебя бибика есть?
Дядя показал на стоящий под деревом Мерс.
-Вот он…Хочешь покататься?
-А Мишутке можно?
Дядя поцеловал Антошку в шею:
-Конечно. как же без Мишутки…Мы же друзья!
-Да, дядя Паша.
Дядя Паша пугливо осмотрел пустой двор, взял Малыша за руку.
Они шли втроем через пустынный двор пятиэтажки к машине. Дядя Паша, Антошка и Мишутка…
Дядя Паша завел мотор и, прежде чем нажать на педаль, посмотрел в голубые глаза Малыша и вздохнул.
-Дядя, а еще конфетку?
-Антошка, потерпи, дома у меня есть большая конфетка.
И дядя Паша и Антошка почему-то засмеялись. Каждый о своем.
Андрей смотрел на Анну влюбленными глазами:
-Анюта… Мне так хорошо сидеть рядом с тобой.
Анюта с грустью посмотрела на белобрысого юношу и потрепала его по щеке:
-Милашка ты мой…
Андрей затрясся от этого прикосновения и покраснел:
— Аня.…Знаешь, что…Я даже не знаю, как сказать…
Аня растянулась на песке, ее груди возбуждающе выпирали из-под прозрачной блузки. Андрей сглотнул:
-Аня…Я тебя люблю уже два года.
Девушка приподнялась. Усмехнулась, видя как глаза Андрея опустились вниз, наблюдая за белоснежными трусиками, виднеющимися под миниюбкой.
-Андрюха.…Какой ты глупенький. Мне 19 лет.
Андрей шмыгнул носом:
— Ты не думай…Мне уже пятнадцать…Я в этом смысле уже бывалый.
Мальчик опустил глаза под пристальным взглядом Анны.
— Ты хороший, Андрей.…И красивый.
Андрей улыбнулся. Он просто затрясся от радости.
— Аня, я хочу быть твоим парнем.
Девушка одернула мини-юбку и сказала Андрею:
-Штаны, Андрюша, поправь.…А то что-то они у тебя топорщатся между ногами.
Андрюша чуть не заплакал. Он положил на колени портфель и повторил:
— Аня, будь моей.
Аня вздохнула:
-Андрюх, мы же друзья?
Андрей кивнул.
-Так давай дружить дальше.
Юноша вскочил. Закричал со слезами на глазах:
— А Игорь, который тебя каждый день ебет тоже твой друг?
Пришел черед Ани покраснеть:
— Ты…Ты…
-Да! Окна то у тебя прозрачные.…А в шторах – щель…
Андрей заплакал и побежал в сторону заброшенной свинофермы.
— Андрон! Подожди! Мы же друзья! А Игорь…А Игорь…
Андрей этого не слышал. Он вообще больше ничего и никогда не слышал.
-Гинацвали! Друг! Друг! Дружить! Мы дружить! Осетия – Грузия! Дружба!
Грузинский солдат в обгорелой НАТОвской форме вышел из развалин дома с поднятыми руками. Он плакал. Ему было всего лишь 18 лет. Он даже не помнил СССР. Второй курс матфака Тбилисского ГосУнивера.
Осетинские ополченцы, их было человек двадцать, окружили развалины цепью. Почти все они были обросшими, но еще молодыми мужиками в старой российской форме и с такими же, как у сослуживцев Гоги, автоматами АК74. Бородатый ополченец с картонными погонами лейтенанта больно ткнул Гоги дулом в живот. Гоги упал на колени, закашлялся. Его тошнило. Страшно хотелось срать. Их отделение сидело в подвале, прижавшись друг к другу и боясь подняться, целый день, пока село обстреливали русские самоходки.
-Сука! Поднялся! – лейтенант со всего размаха пнул Гоги в лицо.
Нос хрустнул. Срочник завизжал как свинья. Его тошнило все сильнее. Подошли двое горбоносых осетин. Связали руки и погналикуда-то. По пути Гоги вырвало. Прямо на потного осетина.
-Блядь…Сука грузинская…
Удар по лицу. Удар в пах. Подбежал российский миротворец.
-Ну, ёкараныбабай, ну что ты, рядовой, делаешь…Ты ж языка убьешь…Его нужно особистам сдать.
Русский капитан отогнал от Гоги осетин и что-то заговорил в рацию.
Он говорил что-то про премию, суд, тушенку и еще про что-то.
Грузин прислонился к фонарному столбу спиной. Связанные руки не давали вытереть кровь. Она текла по подбородку и капала на землю. Солдат попытался слизнуть ее языком.
Через несколько минут прибежали двое запыхавшихся русских рядовых. Капитан что-то им приказал. Дула автоматов опять уперлись в спину Гоги.
— Быстрее, быстрее, сволочь.
В голосе русских была такая же злоба, как и у осетин.
-Тварь…Что ты плетешься!
-Саня…Да пни ты это говно!
Гоги затолкнули в какую-то комнату в здании сельсовета. Там уже сидело с пятьдесят грузинских солдат. Пахло кровью, потом и говном…Гоги пнули под зад, он упал, ударившись подбородком о рослого детину в грузинской форме. Тот заорал:
-Ты что делаешь? Ты охренел что ли совсем?
-Изви-ви-ни-те….- Гоги всхлипнул.
Рослый грузинский солдат со всей силы двинул Гоги в больной нос. Гоги заплакал.
-Чмо…Баба…
Гоги лежал в луже мочи и смотрел на стену, где висел еще советский плакат «Дружба народов».
Папа и сын сидели и молчали. По ТВ шел какой-то американский боевик. Один потный дядька бил лицом об стену другого потного дядьку. Шестилетний Айдар смотрел на папу. Отец , в обвисшей белой майке и семейниках, держал в одной руке сосиску, а в другой тарелку.
-Папа…
-Что сын?
-А что такое дружба? Вон тот дядя, который сейчас бьет другого дядю об стену только что называл его «дружище»!
Папа засмеялся, потрепал Айдара по черной головке:
-Сынок…Дружба…Дружба…Это…
Отец замолчал…Он всю жизнь работал на заводе и не умел обьяснять.
-Папа…А вот мы с Митей друзья, а он меня вчера крапивой отхлестал…Мы все равно друзья?
Отец посмотрел на сына:
-Какой же ты умный…
-Папа, так все таки…Что такое дружба?
Папе надоело, терпение кончалось:
-Знаешь, Дарек, сходи и спроси маму…Фильм вон интересный идет…
-Папа, а мама точно знает?
-Да, сынок! Иди поскорее…
“Как же он иногда заебывает…” – подумал папа и опустил в рот очередную сосиску.
-Мама, мама! А что такое дружба?
Мама отложила полотенце в сторону, отставила кастрюлю:
-Дружба? Ну…
Мама резким движением откинула со лба прядь светлых волос:
-Сына, Айдар…Тут такое дело…Дружба…Это когда он…ну…если у тебя проблема, то…поможет…поймет…в общем…а если у него, что бы ты тоже хотел помочь…не просто помогал, а именно ХОТЕЛ всем сердцем помочь…вот если и ты, и он…оба хотите помочь…хотите чтобы у друга было все хорошо…если, ну если ты в человеке уверен….
-То он друг? — Айдар сидел на стуле и усиленно грыз ноготь, он плохо понимал.
Мама вздохнула, бросив полотенце за раковину.Ей было трудно подыскивать нужные слова. Ведь она была всего лишь двадцатилетней домохозяйкой:
-Да…Он тогда друг…
Айдар убежал. По телеку стали показывать Тома и Джерри, мультик про двух друзей, где один друг всегда бьет второго, второй первого.
Мама открыла дверь на балкон. В лицо ей ударил рой острых капель дождя. Мама Айдара вышла в осенний холод. Все тело покрылось мурашками. Достала из пачки сигарету. Закурила. В глаз попала снежинка, вторая прыгнула на нос. На массив серых пятиэтажек падал первый снег. Около мусорных баков Миша,друг Айдара, ловил его языком и смеялся. Он гонялся за снежинками. За двумя рядами хрущевок виднелась железная дорога. Составы…Вагоны…Нефть….Мазут…Уголь…Промышленный город требовал в день сотни тон горючего. Снежинки таяли на коже мамы. Это было похоже на слезы.Ее звали Майя.
-Шлюха!Шлюха!Шлюха! Сучка! Бе-бе-бе! Чо, блядь, рваная пи*да, забрюхатила? Ха-ха-ха!
Майя стояла на детской площадке окруженная детьми. Девочки в линялых трико, мальчики в спортивных костюмах, с еле-еле пробивающимся пушком на лице. Все смеялись. Майя стояла, прислонившись к гаражу и тихо скулила. Высокий мальчишка, Виталик, поднял с земли палку и кинул…А еще недавно он поймал ее в коридоре и пытался признаться в любви.
-Вот тебе, блядина…Ха-ха-ха! Уродина!Уродина! Носатая баба Яга!
Майя заплакала сильнее, держась за вздувшийся живот, обидно было вдвойне, она была красавицей, это видели даже прыщавые одноклассницы. Пропищала сквозь всхлипы:
-Он…Он…Приедет…Он просто в армии…Он…Он женится на мне.
Девчонки прыснули. Машка, бывшая подруга, сплюнула сквозь прогнившие передние зубы:
-Да-да! Держи пи*ду шире…Врешь ты все! Тебя алкаш какой-то трахнул и все…Вот и брюхатая…Жертва насилия, бля. Мне рассказывала Танька Коваль из 4й школы, что ты все время с алкашами какими-то гуляла.
Машка засмеялась. Алиса и Юля подхватили. Майя покраснела, сквозь слезы простонала:
-Это мой дядя и его друзья…Когда папа сдох…он к нам переехал…
Все захохотали еще сильнее:
-Мажешься!Мажешься!Тебя алкаш отъебал!Фу, стрем! Бомжиха…
Майя прикрыла заплатку на трико рукой. Подвинулась правее, к краю гаража. Ей хотелось бежать. Но к кому7
Виталик из 8Б подошел и плюнул в лицо.
-Давалка! За сколько рублей минет то хоть делала?
Опять все радостно загалдели. Майя вытерла плевок рукавом. Виталик смотрел на нее…с ненавистью:
-Блядь! Блядь! Ты со мной даже целоваться не хотела, а алкашам дала!
С Виталиком ,и правда, Майя не целовалась. У него пахло изо рта перегаром и гнилью. Девочка взглотнула. Ей стало дурно. Виталик ткнул ее кулаком в живот. Майя взвизгнула. Там что-то шевелилось.Боль дернулась…Его боль.
-Как свинья брюхатая визжит.
Виталику понравилась реакция Майи. Он, ради смеха, пнул ей по промежности. Девушка смогла лишь пискнуть.
Из-за гаража вдруг резко появилась рослая фигура. Айдар держал в руке тяжелую палку. Не говоря ни слова он подбежал к Виталику и стукнул его по голове, потом ткнул в живот…Потом опять по голове, по спине, по затылку. Виталик извивался в липкой грязи словно змея. Айдар продолжал бить. Все завизжали. И девки, и парни…Все побежали…Кто куда. Виталик лежал в луже. Нос был сломан. Все лицо-сплошной синяк. Айдар плюнул в его сторону и обнял Майю. Виталик судорожно пытался поймать ртом воздух, а потом затих.
Айдар смотрел на Майю:
-Майка…Суки…Они суки…
Майка кивнула… Заревела еще сильнее.Прижалась к грязной спецовке Айдара.Тот залепетал:
-Я в гараже тут…меч делал…стругал…и услышал крик…
Майка кивнула опять…И опять заплакала:
-Брату, когда он вернется…не надо рассказывать…про это…
Айдар покраснел:
-А он и сам увидит…
Майя прошептала:
-Дурак…Про то что меня…так…изводили…не нужно…А рожать я буду…Другого выхода…
Майя опять заревела. Айдар пытался успокоить, как мог…Он был всего лишь девятиклассником:
-Не скажу я Марату ничего…Вот увидишь…Пошли я тебя чаем напою…Мне брат…когда в военкомате провожали мы его…говорил:»Майка тебе лучшая подруга! Помни это…Пока я не приеду…мою девушку…опекай…как сможешь.»
Майя в который раз прижалась к своему лучшему другу, брату любимого парня.
Мама стряхнула пепел. Сглотнула слюну. Голубые глаза глядели на змеящийся дым из труб ХимПрома. Около гаражей разожгли костер бомжи. Запахло плавящимися бутылками. Уже темнело. Серая двенадцати-этажка,кажущаяся огромной среди мелких «пятерок», стала еще более грязной и мрачной.
-Гражданка Краскова, ваша очередь.
Майя сжала в руке корзинку с едой и шагнула за дверь. В комнате «три на два» было два человека…В углу стоял мент с автоматом, а на стуле сидел Айдар. Бледный и тощий восемнадцатилетний паренек, глядящий изподлобья. Под глазом синяк, губа порвана. Когда он увидел Майю, то слабо улыбнулся, обнял ее:
-Майка! Привет! А где Марат?
Майя стиснула вспотевшими руками корзинку:
-Он не смог. Работает на военном заводе…Токарь.
Айдар равнодушно поинтересовался:
-Сразу как дембельнулся что-ли устроился?
Девушка кивнула:
-Айдар…Ты как? Здесь лучше чем на малолетке?
Айдар промолчал.
-Айдар…Я тут тебе принесла курочку, чай, сигарет блок…
Парень выдавил улыбку:
-Спасибо, сестренка…А как ребенок? Как его назвали-то хоть?
Майя просияла:
-Он такой милый…как котенок…На вас с братом похож…Его Айдаром зовут…
Айдар покраснел.
-Да…Как тебя…
-Спасибо, Майка…Можно тебя поцеловать по братски?
Айдар крепко прижался к стройной девочке. Майя прижала к себе бритую голову своего друга:
-Они тебя обижают.
Парень, помолчав, выдавил:
-Нет, Майка…Все путем.
Каменный голос проговорил:
-Гражданка Краскова, заключеный Яндыбаев, время свидания истекло.
-До встречи, майка!
-Я приеду еще…Вместе с Маратом и Айдаром…
-Скоро?
-Да.
Ей было почти 15 лет.
Мама прикрыла за собой дверь балкона. На кухне орудовал Марат, от него несло пивом:
-Жена, бля, ты чо, забыла, что сегодня поминки Айдара?
Майя сжала кулаки:
-Это ты забыл, жирная скотина…Весь день кверху жопой…Алкаш несчастный.
Марат разразился матом, а потом затих. Подошел к Майе и обнял. Майя не стала вырываться.
-Айдар…Айдар…Суки…Какие-же у нас люди суки…
Марат и Майя стояли около немытой плиты, возле лоснящегося от жира стола…Они молчали. У соседей играл Ласковый Май.Маленький Айдар тоже плакал. Он порезал руку и одиноко сидел в углу единствинной комнаты.Дверь на кухню была заперта.
Заключенный Морозкин долбил промерзлую Колымскую землю ржавым ломом. Он копал могилу для ЗК Яндыбаева. Морозкин может быть плакал бы, но все слезы вылились еще в бараке. Айдар был настоящим другом. Он никогда не давал избивать Морозкина…Даже с паханом поцапался. Доцапался. Руки Морозкина прилипали к лому, отрывать их вместе с кожей было больно. Падал первый снег, покрывал белым покровом ряды деревянных бараков, бетонный забор, вышку, каску сержанта Тихонова…Снег попадал за воротник…А лом все бил и бил промерзлую землю. Скоро труп Айдара должны были закопать. Родственники не смогли приехать в течении трех дней. Могила за номером 1674. Яндыбаев Айдар Рашидович.
ЗК Морозкин все таки заплакал. Он стал бить ломом сильнее.