-Как ты можешь столько жрать! Посмотри на себя! Мы ровесники! А давай, сравним нас: обоим нам по тридцать. Учились в одной школе. Даже друзьями были! Как теперь с тобой дружить, если ты размером нынче с воздушный шар! А я — стройна и подвижна, хожу в спортивный зал. Хахаль мой за мной на иномарке заезжает!

-Инночка, ты же знаешь, что я ем совсем мало. Зачем на меня наговариваешь? Я клюю, как цыпленок, а вес все равно в «гору» прет! Что я могу сделать-то?

-Да что ты можешь сделать-то? Тебя, вон, посади на велотренажер, так он под твоим весом сломается! Я давеча видела, как ты в машину влезал — умора! Голову вроде засунул в автомобиль, а остальное не влезает! Вот я смеялась-то! Зад твой, Семен, может только в бульдозер влезть! Ладно, замяли! Где твоя мама?

Инна Чиркова работала в супермаркете вместе с мамой Семена. Более того, мама Семена — Полина Семеновна Александрова, являлась непосредственным начальником Инны по гастрономическому отделу супермаркета. Полина Семеновна знала Инну с самого детства.

Они росли вместе. Семен и Инна вместе ходили в один детский садик во дворе их многоквартирного дома, после оканчивали вместе одну и ту же школу. К тому же, они были соседями по лестничной площадке. Любви между Семеном и Инной не было. Может, имела место мимолетная влюбленность в начальных классах школы, но потом Семен стал постепенно округляться и набирать вес. Инна же становилась стройной и весьма привлекательной девушкой. Характер у нее развился весьма язвительный и даже стервозный, в некотором роде. У нее все отчетливее проявлялся сатирический нрав, и первые ее насмешки стал принимать на себя самый близкий ее друг — Семен Александров. Так что подобные разговоры были далеко не первыми, и всякий раз Александрову бывало обидно от насмешек и шуточек этой вздорной девицы. Всякий раз он пытался либо превратить ее издевательства над ним в шутку, либо просто просил не измываться над ним и его фигурой. Но Инна только раззадоривалась от этого. Она знала, что Семен никогда не жаловался своей маме на нее. Да, она издевалась над ним, но ябедничать матери на вздорную девчонку мужчина считал недостойным. С Полиной Семеновной же девица была предельно вежлива, улыбалась ей, выполняла мелкие просьбы и поручения типа забежать в магазин за пустяком, и, вообще, всеми способами демонстрировала свое расположение к этой весьма упитанной, как и ее сын, женщине. Работа в супермаркете ей подходила: недалеко от дома, сменный режим работы, неплохая зарплата. Таким образом, к своему непосредственному руководителю она демонстрировала самые теплые чувства.

Инна вышла от своей начальницы, с удовольствием рассматривая подписанное заявление на очередной отпуск. Ей требовался отдых, как она считала. Что ж , скоро ее ждет морская волна, прохладные коктейли, и загорелые мужчины с обнаженными торсами. Нет, она не будет там крутить роман с каким-нибудь толстяком, а подыщет себе атлета с рельефными мускулами и квадратиками пресса на животе. Она вспомнила свой последний приезд на морское побережье два года назад. И сама себя спросила: «А много ли там было этих самых атлетов, да еще свободных?»

-Нда-с!— вслух сказала она,— Что–то немного, если честно. Совсем немного.

Да и конкуренция была большая со стороны совсем молоденьких девчонок, штабелями лежащих на пляжах в ожидании поклонников. Тогда ей из явно небогатого выбора достался в кавалеры один таксист — Ашот. Невысокий мужичонка, даже немного ниже весьма спортивной и высокой Чирковой. Но зато он был на машине и частенько заезжал за ней, отвозил на отдаленный пляж, где народу было поменьше и свободы побольше. Он не был таким жирным, как Семен, а это важно. Ведь если б он был таким же по габаритам, как Александров, то тогда получалось бы, что она провела время с каким-то «колобком». К тому же, начинающим лысеть.

Инна принялась за несколько дней собирать вещи к поездке. Составила целый список необходимых вещей. Но объем багажа получался огромным, так что изменения в этот список вносились регулярно. За пару дней до отъезда она обнаружила, что купила крем для загара не того оттенка, которого бы хотелось. Ей подсунули вместо оттенка «светлая бронза» более темную бронзу. Это расстроило отпускницу, и девушка решила сходить в магазин и купить все же желаемый оттенок. Она вышла из своей квартиры на лестничную клетку и там столкнулась со своей соседкой — Полиной Семеновной. Они поздоровались.

-Скоро ли отъезжаешь? —поинтересовалась начальница

-Послезавтра. Вот, иду в магазин, крем для загара нужно купить.

-Послезавтра? А во сколько?

-В пятнадцать тридцать девять с Курского вокзала.

-Москва-Анапа поезд?

-Он самый.

Полина Семеновна улыбнулась:

-Обалдеть! Вот так совпадение! Приятное! Вы с Семеном, как старые друзья, в одном поезде поедете. Ему же путевку на работе выделили со скидкой в санаторий под Анапой. Билет у него тоже на послезавтра, на этот же поезд. Вот чудеса!

Инне было, в принципе, все равно. Вероятность того, что они окажутся с Семеном в одном вагоне, а тем более, в одном купе, в курортном поезде, в разгар сезона, была минимальной.

-Ну, значит, я присмотрю за ним в поезде по старой дружбе!— резюмировала Инна.

-Присмотри, присмотри, девочка! Вы же с детства вместе!

В день отъезда Инне позвонил ее «мужик на иномарке» и сообщил, вернее, промычал в трубку, что сегодня, проводить ее на вокзал, как он обещал, не сможет. Также он добавил, что сегодня сидеть за рулем он тоже не сможет, что он не помнит точно, где какие педали, что даже дышать ему сегодня тяжеловато. Дело в том, что вчера у его начальника был юбилей, отмечали в ресторане. Потом поехали кататься на пароходике по Москве-реке, потом от шефа поступило предложение «покатать шары» в боулинге. В боулинге, по его словам, он уже сам еле ходил, а все больше «катался», подобно этим шарам, по дорожкам. В общем, «мужик на иномарке» сегодня был нетранспортабелен.

—Вот урод!— вслух оскорбилась Инна, когда связь была окончена,— И как на такого положиться? Так.… Как же мне теперь до вокзала-то добраться? Огромный сундук с вещами, плюс сумка. Нужен мужик. Нужен мужик. Хоть какой.

И тут ее осенило — Семен! Он ведь едет с ней в одном поезде! Вот он и поможет!

Она живо вышла на лестничную клетку и нажала кнопку звонка. Дверь долго не открывали, но курортница терпеливо ждала, пока этот «боров» доберется до прихожей! Наконец, с кряхтеньем, дверь отворили.

-Привет, Семка!— радостно начала девушка,— Я слышала, что и ты сегодня отправляешься в вояж к морю? Мне твоя мама поведала. Мы с тобой в одном поезде едем! У тебя какой вагон?

-Четвертый.

-А у меня — двенадцатый. А скажи, ты как собираешься до вокзала добираться?

-На такси.

-Возьми меня с собой, пожалуйста! Мой-то мужик обещал меня добросить до вокзала на машине, но вчера он на юбилее так нажрался, что сегодня еле-еле разговаривает! А у меня чемодан здоровый! Поможешь?

Мужчина без восторга воспринял эту информацию.

-Ты же — джентльмен, Сеня! Ты же не бросишь девушку одну с огромным баулом в беде! Мы же друзья с детства!

-Друзья так не измываются постоянно друг над другом!

-Ну! Ты что, шуток не понимаешь! Помоги слабой девушке!

-Машину подадут через час,— коротко пояснил толстяк,— если через час тебя не будет у лифта — я уезжаю. Ждать не буду. Тогда будешь добираться сама.

-Я буду тебя ждать через час у лифта, мой карапузик!— весело пообещала Инна и вернулась в свое жилище.

А через час Семен вынес к лифту свой огромный чемодан и походную сумку. Инна ждала его около лифта. Свою сумку она вынесла на лестницу сама. А вытащить огромный чемодан из квартиры попросила друга детства. Сеня, как нагруженный вол, пер до такси два огромных чемодана, курортница же взяла сумки полегче. Все выглядело вполне логично и по-джентльменски. Они загрузили багаж в машину, Инна проворно прыгнула на заднее сиденье и стала наблюдать, как толстяк пытается влезть на переднее.

-Отодвиньте, пожалуйста, кресло назад, а то мне не влезть никак!— попросил Александров водителя.

Тот стал возиться с креслом и вскоре пассажир все же уместился в салоне. Инна не выдержала и тихонько засмеялась, когда услышала, как жалобно заскрипели амортизаторы автомобиля под тяжестью грузного тела.

-А это наш «малыш» уселся в кресле! — прокомментировала Чиркова звук амортизаторов.

Водитель усмехнулся. «Малыш» покраснел.

—Черепахи и то быстрее передвигаются, чем ты!— визгливо кричала Инна на Семена, который еле-еле тащил два огромных чемодана по платформе метро. Пот струился градом с его лица, заливал глаза, дыхание сбилось, от духоты ему не хватало воздуха, вены на руках от напряжения вздулись синими бечевками. Оба отпускника были на взводе. Несмотря на то, что выехали они вовремя, и даже заранее, такси, проехав несколько километров, уперлось в привычную мертвую московскую пробку. Когда стало ясно, что простоять здесь можно и до следующего дня, было решено добираться до вокзала на метро. Семен, как мог, нес на себе всю тяжесть вещей, своих и девушки. Последняя разволновалась не на шутку, боясь опоздать на многообещающий отдых у моря с симпатичными атлетами. Да и Семен чувствовал, что нервы у него напряжены до предела.

-Давай, давай, из–за тебя опоздаем!— кричала Чиркова на всю платформу,— Давай, прибавь скорость-то! Прошу тебя, мой поросеночек, прибавь скорость!

Им предстоял переход на другую ветку метро. Внизу эскалатора, какой-то дедуля на тележке-каталке поправлял картонный ящик, закрепленный резиновыми тягами от эспандера. Семен с двумя огромными чемоданами немного не рассчитал, и сбил углом одного из них коробку деда. На пол покатились яблоки. Видимо, дедуля тащил с дачи витаминчиков внукам в город. Он чуть не заплакал от обиды, и с трудом нагибаясь, стал собирать плоды своего сада. Семен поставил ношу чуть в сторонке и стал помогать садоводу. Это взбесило Инну, и она выпалила во весь голос:

-Да брось ты этого старого хрыча с его копеечными яблоками! Мы опоздаем к отправлению, мы опоздаем на море, поезд и отдых!

Дедуля на время прекратил собирать фрукты и внимательно посмотрел на кричащую в злобе девушку. Он покачал головой, и сказал Семену:

-Иди, мил-человек, беги, а то опоздаете на поезд. Вишь, как твоя жена злобно кричит!

-Она мне не жена, дед!

-Повезло тебе тогда, парень!

Мужчина и женщина продолжили свой бег с препятствиями по лабиринтам метро. Взмыленные, как загнанные лошади, они, наконец, выскочили на платформу отправления поездов. Диктор уже объявил по вокзальному радио: «скорый поезд Москва–Анапа отправляется с такой–то платформы такого-то пути».

-Ох!— охнула девушка,— Быстрее, Сеня, быстрее! Представь что ты не толстый гремлин, а быстрый, натренированный атлет!

Пот со лба новой волной накрыл глаза. Семен бежал уже из последних сил с неподъемной ношей. И тут случилось непоправимое: от бега шнурок его кроссовка развязался, а другой ногой он наступил на него на полном ходу. Оба чемодана полетели вперед по ходу движение, а внушительное тело с грохотом рухнуло на асфальт. Один из чемоданов от удара о землю раскрылся, и курортные вещи выпали на пол. Из нагрудного кармана рубашки Семена вылетел сотовый телефон. Крышка аккумулятора, вместе с батареей отлетели в сторону. Дикая боль пронзила колено толстяка. В глазах потемнело. От сильной боли мужчина сжал зубы и пронзительно застонал. Инна остановила свой бег и оценивала ситуацию. Ее багаж выдержал удар о перрон и не развалился. На асфальте валялись только вещи Семена — незавидного жениха. Поезд в этот момент слегка тронулся. Вагоны дрогнули.

-Бежать дальше сможешь?! Метров двести осталось?

Ответа не последовало. Семен корчился от боли в колене и плохо себя контролировал.

-Молчишь?! Неуклюжий тюфяк!— девушка подскочила к своему чемодану, сбросила сумку мужчины с плеча, схватила свой багаж и, напрягая все мышцы, помчалась к поезду. Она догнала уже движущийся состав, и скорость ее бега была вознаграждена: она успела вскочить в последний вагон. Проводник закрыл дверь тамбура. Семену же одна из ожидающих прибытие поезда женщина поднесла к носу нашатырный спирт. Сознание восстановилось, и, превозмогая боль, толстяк сумел сам подняться на ноги. Теперь он стоял во весь рост и пристально наблюдал удаляющийся хвостовой вагон поезда.

Рано утром следующего дня к лежащему на диване сыну влетела Полина Семеновна. Она быстро схватила пульт телевизора и с ужасом сказала сыну:

-Смотри это! Это чудовищно!

На экране появилось изображение диктора, и зазвучали слова его репортажа специального выпуска новостей:

-Сегодня ночью в скором поезде Москва-Анапа, в вагоне номер двенадцать, произошел мощный взрыв. Пока неясно, что послужило причиной взрыва, но предварительные данные свидетельствуют, что в поезде, возможно, сработало безоболочное взрывное устройство. Возможны и другие версии взрыва. Был ли это теракт или самопроизвольная детонация взрывчатых веществ, пока сказать невозможно. Ясно лишь, что он был такой мощной, разрушительной силы, что двенадцатый вагон поезда искорежен до неузнаваемости. По всей видимости, все пассажиры этого вагона погибли. Во всяком случае, у нас нет данных о выживших из этого вагона. Специалисты говорят, что по счастливому стечению обстоятельств, не произошло схода состава с рельсов, иначе количество жертв могло бы резко возрасти…

Полина Семеновна убрала звук. Сын с ужасом смотрел на мать.

-Сеня! А какой номер вагона был у Инночки?

-Двенадцатый, мама! Двенадцатый!— медленно проговорил мужчина.

Отредактирован 18.10.2008